Жена напоказ 2

— Вы посмотрели бумаги? — уточнила я, когда мы выехали.

— Да, — Ренельд кивнул. — И то, что я там увидел, только подтвердило некоторые мои подозрения. Как и разговор с Фабрисом д’Амраном. Хоть он утверждает, что вышел на Рауля Донжона сам.

— Да куда ему! — засомневалась я. — Он даже собственные дела вести не мог. Откуда у него вообще деньги?

— Говорит, выиграл в карты в одном из мужских клубов.

— И решил потратить выигрыш на пакости…

Просто феноменальная глупость! Видно, желание досадить мне оказалось сильнее благоразумия.

— Не торопитесь с выводами, — Ренельд многозначительно понизил голос, словно здесь нас кто-то мог подслушать.

— Значит, здесь всё же есть двойное дно? — я даже перестала гладить Лабьета по шерстяному гребню, отчего тот недовольно буркнул.

— А как же! Весьма внушительной и зловонной глубины. Тибер, к счастью, не сидел без дела, пока я отдыхал в вашей спальне, — герцог покосился на меня с лёгкой улыбкой. — И учил я его не зря. Потому что он выяснил одну важную деталь: все те маги, чьи ауры были в подаренной вам бутыли, в своё время подавали заявки на обучение в Санктуре. Но, так как у них не было средств, они рассчитывали попасть туда по милости благотворителей.

— И что же? Попали? — я поймала себя на том, что завороженно разглядываю лицо своего жениха.

Кажется, он оставался серьёзным, но в то же время появилась в нём некая неуловимая черта, лёгкость, которая придавала особую притягательность.

— Представьте себе, всё говорит о том, что нет. Вернее, они были приняты. Формально. И вскоре отчислены якобы из-за несоответствия. Но… — Ренельд качнулся вперёд. — Судя по досье, они все были довольно умелыми магами с весьма обширными способностями. Только один нюанс: все с перекошенной в темноту аурой. Вот просто так. Была светлая. И тут вдруг тёмная. Такие метаморфозы не происходят на ровном месте. И последним в череде тех “благотворительных” адептов, был Рауль Донжон. Но и он, как мы уже знаем, тоже был отчислен очень скоро. Почему? Из-за “потемневшей” ауры.

— Если они просто пошли не по тому пути?

— Это без сомнений. Но вот что из этого причина, а что следствие…

Ренельд загадочно замолчал, явно довольный произведёным эффектом. Какой всё же позёр! Но в такие моменты от него почти невозможно было оторвать взгляд.

— Значит, считаете…

Но герцог вдруг поморщился и коротким движением коснулся виска кончиками пальцев. Актёр недобитый! Значит, вся его бодрость напускная, и ему вряд ли стало настолько лучше, как он хочет показать! Вот почему Лабьет так подавлен.

Наверняка они даже поссорились на этой почве — своим, ментальным, способом.

— Мари, — вздохнул герцог, вновь открывая глаза. — Раз уж мы играем в жениха и невесту, то отчего бы нам не перейти на неофициальное обращение друг к другу? Думаю, нас связывает достаточно, чтобы обойтись без расшаркиваний.

Я уже шевельнулась было — пересесть к нему и хоть чем-то помочь. Но чем? И вряд ли Ренельду будет приятна моя жалость. Потому я сделала вид, что не заметила его невольный жест. Однако отметила для себя.

— Что ж, если это поможет нашим делам — в чём я сомневаюсь — то нет смысла упрямиться, — ответила, дёрнув плечом. — Так какой же вывод ты хочешь сделать из всех исследований?

Ренельд чуть приободрился, вернувшись в седло любимого конька.

— Что Дениза д’Амран имела к этому самое непосредственное отношение. И, возможно, она знает, кто есть наш Собиратель. Или хотя бы знакома с кем-то из его окружения. А брат, в конце концов, может её покрывать. Взамен на финансовую помощь, к примеру.

— Но у вас, то есть тебя, нет доказательств. Как их не нашли те, кто разбирался по факту растрат.

Ренельд скривил губы.

— Пока нет. Но расследование на то и расследование, что всё это однажды сойдётся одно к одному. И тогда станет очевидным. Хоть это и сложно. Все, кто мог что-то подтвердить, либо мертвы, либо сбежали, либо уже плохо отвечают за свои слова. Как месье Донжон. Однако он всё-таки смог кое в чём мне помочь. Хоть и пришлось немало его встряхнуть. Но мне потребуется небольшая консультация мадемуазель дю Пойр.

— А как же Дениза?

— За ней я уже отправил дружелюбных мужчин. Будем разговаривать.

Видела я этих дружелюбных мужчин. Но Денизе, возможно, будет полезно их внимание.

За разговором прошла немалая часть пути, но мы всё же замолчали. Покинули город и покатили прямиком в сторону поместья Эйл.

Иви и Перетт встретили нас сразу у главного здания винодельни. Показалось, с одной стороны, они рады видеть меня, с другой — появление вместе со мной месье устрашающего дознавателя слегка их насторожило.

— Мадемуазель дю Пойр, — сразу обратился Ренельд к аспирантке, — Скажите, насколько хорошо вы знаете расположение мест вдоль реки, где истончена грань с Бездной? Вы, как знаток самых разных растений, должны представлять себе, где искать то, что растёт там.

Ивлина коротко глянула на управляющего, который успокаивающе коснулся её локтя, а затем на меня.

— Я не занималась этим подробно, — она передёрнула плечами. — Но во время обучения у нас было несколько выездов с магистром как раз к таким источникам.

— Ты можешь вспомнить, где это было? — мягко проговорила я.

— Думаю, да. Но туда нужно добираться по реке. Берег в тех местах заросший, а дорога от него далеко.

— Здесь есть лодка, Мари? — месье дознаватель повернулся ко мне.

— Да, — я кивнула. — Мы переправляем по воде некоторые товары. К западным городам. Очень удобно. Перетт! Пусть подготовят лодку для нас.

***

Ренельд

Скоро все привлечённые к расследованию лица расселись по скамьям в большой плоскодонной лодке. И та отчалила от подножия холмов, где грелись под солнцем виноградники Мариэтты. Лабьет, словно заправский капитан, встал у носа и направил морду туда, откуда исходил слабый след чужой магии.

“Нет, по нему совершенно ничего нельзя найти, — ворчливо проговорил пёс. — К тому же здесь, кажется, все берега уже пропитались. Источник может быть где угодно!”

Ренельд хоть и не имел такого чутья, но был с ним согласен. Да и на лице аспирантки дю Пойр отражалось немалое сомнение. Она нахохлилась на своей лавке, точно воробей, и хмуро о чём-то размышляла.

Зато вдовушка была преисполнена решимости и оптимизма. И этим она не переставала восхищать и удивлять. Мариэтта сидела у борта, одной рукой придерживая ажурный зонтик, другой касаясь поверхности воды.