Жена напоказ
Шрифт:
— В этом всём вообще мало смешного, если ты не заметил! — вскипел Ренельд. — Если нужно, буду дарить цветы и держать за руку. Но решать это как-то придётся.
«У меня есть другой вариант… Получше».
Шинакорн многозначительно замолчал. Но Ренельд и так чувствовал, как испытующе тот на него смотрит. Ждёт, зная, что его намёк ударит точно в цель.
— Не-ет, — он отрицательно взмахнул рукой. — Нет. Нет. Нет. Да мы убьём друг друга!
«Ха! Ты тоже об этом думал!»
— Замолчи!
«Но думал ведь! — Лабьет обежал Ренельда и уставился прямо на него. — Мадам Конфетка! Ну, соображай, Рен! Да, придётся трудно. Но это же интересно! Она такая
— Закрыли тему!
Похоже, Ренельд рявкнул вслух и достаточно громко, потому что через миг в дверь деликатно постучали и внутрь заглянул Тибер.
— Ты ещё здесь?! — Ренельд взглянул на часы.
Время уже почти полночь.
— Я подумал, раз вы здесь, то вам что-то ещё может понадобиться. Ваша светлость, — Тибер потёр глаз — видно, только что дремал.
Что ж, его рвение не может не радовать. Однако порой оно даже чрезмерно. Услужливость вовсе не то же самое, что эффективность.
— Да. Вот, — Ренельд взял со стола бархатку Мариэтты и положил её в плотный конверт. — Запечатай и отправь с посыльным в имение Эйл. Графине д’Амран. Как можно скорее. И до того, как мы отбудем к графу де Бергу. А сейчас, ради света Первородных, иди спать. Мне завтра нужен помощник, а не варёная рыбина.
— Понял, ваша светлость! Доброй ночи! — бодро рапортовал Тибер и вновь скрылся за дверью.
«Ты забыл записку с извинениями», — заметил Лабьет.
Проклятье! Точно. Но, думается, она только приведёт графинюшку в ещё большее раздражение. Лучше уж встретиться с ней лично и всё объяснить. При случае. Интересно, через сколько встреч с Мариэттой у Ренельда начнёт дёргаться глаз? Не хотелось бы дойти до такого. Но поведение мадам д’Амран могло оставить спокойным только тысячелетний утёс.
Подготовив всё в дорогу, Ренельд всё же отправился спать. Ему обычно не нужно было много времени, чтобы отдохнуть. Спал он почти всегда глубоко и спокойно. Не раз приходилось слышать, что обычно магов, особенно сильных, часто посещают очень яркие сновидения. И причиной тому как раз светлая аура, которая насыщается извне, а значит, впитывает много фоновых энергий. Ренельд же имел совсем другие силы. Наверное, потому его сон был похож на чёрный провал.
Но сегодня что-то пошло не так. Потому что Ренельд видел во сне Мариэтту. Она сидела в ярко освещённой комнате, у вычурного трюмо, в возмутительно соблазнительном виде: одних только чулках и том самом злосчастном корсете. С кружавчиками. Пыталась сомкнуть сзади крючок безумно дорогого ожерелья из вайлетов, но постоянно промахивалась.
— Рен, помоги, — проговорила она, чуть повернув голову. По её оголённому плечу скользнул невесомый локон.
И Ренельд наконец увидел себя в отражении, стоящим за её спиной. Подошёл, не в силах противиться воле сна и сумасшедшей притягательности Мариэтты, которая сейчас казалась такой открытой и беззащитной. Он забрал у неё концы ожерелья, но только хотел застегнуть, едва лишь коснулся кожи графини, как невольно отдёрнул руки. Потому что та оказалась невероятно горячей — словно брошенная в огонь стальная пластина.
Ожерелье соскользнуло по приподнятой корсетом груди Мариэтты, с колен и на пол. Ренельд посмотрел на свои ладони — от кончиков пальцев по ним расползался пепельный след. Яркая полоса тлеющего пламени поднималась всё выше и выше по рукам — и жжение было просто невыносимым, точно он сунул руки в печь.
Развернулся в поисках хоть чего-то, чем можно было бы охладить горящую кожу — и замер, потому что позади стоял ещё один мужчина. Его
лицо не было знакомо, он ничего не делал, просто смотрел. И от незнакомца веяло холодом привычной силы из Бездны — как такое возможно? Ренельд не знал других магов, кто обладал похожей аурой. Наконец незваный гость сдвинулся с места и подошёл к Мариэтте, ступая чуть крадучись, неспешно. Просто облепляя её фигурку взглядом. А та словно только этого и ждала: замерла, взволнованно дыша и словно бы опасаясь обернуться. Мужчина поднял с пола ожерелье и быстро застегнул его на стройной шее графини. Та поймала его руку, задержав на своём плече.— Ты просто не хочешь принимать то, что поможет тебе. А значит, проиграешь, — проговорил незнакомец, мягко поглаживая костяшками пальцев нежную кожу Мариэтты.
Спустил ладонь ниже и кончиками пальцев скользнул по выразительным округлостям её груди.
— Не трогай! — Ренельд даже не узнал свой голос.
Дёрнулся было остановить незнакомца, но, едва сделав шаг, рассыпался пеплом.
Проснулся, едва в силах просто дышать. Резко сел под грохот мебели, что опрокинулась во всей комнате разом от страшного удара воздушной волны, замешанной на тёмной силе. Что-то треснуло, разлетевшись в щепки. Звякнул умывальник, когда на него упала ширма.
«Эй! — возмутился Лабьет из своего угла. — Ты чуть меня не пришиб! Что случилось?»
— Просто скверный сон.
«Да ну?»
— Видимо, из-за катализации чутья. Бывает.
За окном уже светало, а значит, можно было не ложиться снова. Позавтракав и собравшись, Ренельд спустился во двор, где его уже ждала повозка, а в ней — Тибер. Правда, не собранный и бодрый, каким хотелось бы его видеть. Он спал, привалившись виском к стенке кареты, а та даже слегка подрагивала от его храпа.
Ренельд не стал будить его, велел кучеру трогать. В дороге ассистенту ещё хватит времени выспаться.
«Ты какой-то слишком задумчивый сегодня, Рен, — проговорил Лабьет, устраиваясь на сидении рядом. — Точно всё в порядке? Что тебе снилось?»
— Благодаря тебе, мне снилась мадам д’Амран.
«Оу! — оживился шинакорн, но быстро сник. — Хотя… Если ты проснулся ночью, на ходу громя комнату, значит, и правда сон был неприятным».
— Кажется, я видел похитителя аур.
«Газетчики зовут его „Собиратель“, — как бы невзначай упомянул пёс. — Они уже обо всём пронюхали».
Да, Ренельд успел заглянуть в утреннюю газету перед выходом. На первой полосе и правда красовалась статья о нескольких случаях похищения аур, которые, впрочем, пока не обрели опасного размаха.
— Им лишь бы подобрать звучное словцо, — Ренельд уставился в окно. — Но я вовсе не уверен, что видел настоящее лицо этого Собирателя. Может, это только моя фантазия. Примерный образ…
«Да, и мы ещё не знаем, мужчина ли это».
— Верно.
«А Конфетка тут при чём? Ну, ты сказал, что видел её тоже».
— Он как будто знал её. Знал, что она скрывает.
«Может, это и правда только фантазия, Рен? Сны… они часто просто сны. Отражение переживаний, впечатлений… желаний».
— Вот только не начинай!
«Как хочешь».
Лабьет опустил голову на лапы и демонстративно прикрыл глаза. Может, хоть по дороге не будет донимать своими сводническими разговорами о Мариэтте. Как вообще перестать постоянно о ней думать?
Однако, прежде чем свернуть на дорогу, ведущую прямиком из города, Ренельд велел кучеру заехать в Санктур. Как раз по ещё одному делу, связанному с вдовушкой. А возможно, и со всем расследованием в целом. Если повезёт.