Жена Наследника

Рыкнув что — то воину из рода Харрверддран, Кейн одним ударом ноги сбил того с ног, попутно хорошо врезав Шону.

— Пойдем, — Кейн протянул мне руку, предлагая удалиться с ним. Я переводила взгляд с заботливого супруга на того, кто спас меня от голодной смерти на Юконе: от того, кто пытался уберечь меня от захватчиков на того, кто им и являлся.

— Он не пытался тебя уберечь, — ровно заметил Кейн, и его протянутая рука чуть дрогнула. — Он привёл тебя аккурат в то место, где ждали мои патрули. Ты просто всех перехитрила — и их, и нас.

— Умная девочка, — отплевываясь кровью, хмыкнул Шон. И тут же снова схлопотал от Кейна.

— Алёна, ну… — рыкнул Кейн.

Протянутая рука супруга олицетворяла всё то, что было между нами… Ночной сон в объятиях друг друга; поздние ужины на балконе — под светом уличных светильников и громких песен цикад… ну, или как здесь назывались эти насекомые.

Это его взгляд, направленный внутрь меня — любящий, ласковый, ждущий, и мой тяжелый вздох — говорящий о доверии своему супругу.

— Я хочу знать правду. — Произнесла я, вкладывая свою ладонь в руку Кейна. — Всю правду.

Супруг кивнул.

— Сразу, как только тебя осмотрят врачи.

— Я в норме.

Кейн покачал головой, указав на мой браслет.

— Гаджет считывает твоё сердцебиение.

— Я в порядке, — зарычала я, прижимая руку к животу. — Мы — в порядке.

Кейн улыбнулся — едва приподняв уголки губ — и, подняв меня на руки, понёс к флипу.

— Тебе здесь делать больше нечего, — сообщил супруг, печатая шаг.

Кейн привёл меня не домой — не в наши с ним апартаменты, а в безликий пустой кабинет, где ничто не напоминало о моём муже.

— Это комната не используется, — кивнул, подтверждая мои мысли, Кейрран. — Нам будет лучше поговорить здесь.

Чпюбы никакие плохие воспоминания не омрачали наши комнаты, догадалась я.

Кейн кивнул, ничего не добавив вслух.

— Расскажи мне, — устраиваясь на стуле с высокой спинкой, попросила я.

Кейн вздохнул.

Шон был прекрасным лидером, но даже он был уязвим.

— Младшая сестра? — спросила я, припоминая рассказы бывшего морпеха. Кейн кивнул.

— Наркоманка, несколько приводов в полицию за проституцию.

— Девушка попала в красную группу, ведь так?

— Так, — снова кивнул Кейн. — Узнав, что его сестра не погибла при вторжении, Шон начал торговаться…

Я живо вспомнила декабрьский вечер у пещер. где мы прятали детей, и проникновенный разговор морпеха… Получается, всё это было ложью.

Я горько усмехнулась, взглянув на Кейна.

— Значит, это не Сопротивление в целом решило поживиться за мой счёт, а только персонально Шон О’ Коннелл…

— Не осуждай его — у него не было выбора. Мы вылечили её — и дали ей новую прекрасную жизнь.

— Когда на кону стоит родная сестра, можно пожертвовать случайно прибившейся девицей, — кивнула я, взрослея в эти минуты на целые десятилетия.

— Апёна, — позвал Кейн…

… кажется, переживая за меня.

— А когда я сбежала, ему пришлось заплатить куда больше?

— Твой приятель был прав, когда говорил, что будущее Сопротивления было уже предопределено.

— И что? — пытаясь из последних сил сдержать слезы, спросила я. — Они все теперь в красной группе, да? Это что — какие — то бараки на манер ваших первых кораблей для переселения? Загоны? Клетки?

— Алёна, — Кейн, оказавшись рядом, крепко меня обнял. — Ты же не думаешь, что мы и впрямь такие звери.

— Нет? — я задрала голову, чтобы посмотреть на мужа.

— Нет, — поцеловав меня в губы, ответил Кейн. — Никаких бараков. Никаких загонов.

— Тогда что? — спросила я, оставаясь в напряжении. — Что вы придумали?

— Красная группа для тех, кто не готов к нашему появлению, — нарочито мягко ответил Кейн. — Мы просто смоделировали для них островки их прежней реальности, немного подкорректировав память.

Я замерла, глядя в глаза супругу.

— Понимаешь? — протянул Кейн, вглядываясь мне в глаза. — Никакого принуждения.

Или насилия. — Только привычная для них жизнь.

— То есть…

— То есть мы просто оставили немного городов, накрыв из куполами, дабы не вредить окружающей среде планеты. Конечно, это не идеальное решение…. Но лучше, чем ничего. Люди живут, работают, смотрят новости…

— А как же путешественники, ученые?

— Настоящих ученых в красной группе никогда не было, — возразил Кейн. — Что до остальных: то мы просто корректируем память, а иногда и само физическое присутствие… Люди живут своей привычной жизнью. Ходят на работу, на учёбу: семейные — отводят детей в школу… магазины, кинотеатры, стадионы — всё работает по — прежнему. С одной лишь оговоркой: это придумано нами.

Я глядела на Кейна, искренне желая ему поверить. что это и есть самое страшное, что случилось с землянами.

— Ты забываешь, что я пробыла на Земле после вторжения достаточно долго… И видела разрушенные города.

Кейн пожал плечами.

— Сопротивление, насколько я знаю, никогда не рисковало настолько, чтобы проникать на охраняемые нами территории. Другое дело — то, до чего у нас не сразу дошли руки.

А яведь тоже держалась подальше от тех мест, над которыми пропльвали флипы, — мысленно подумала я. — Но ведь и Сиэтл, и Вашингтон, и Денвер разрушены…

— Мы никогда не планировали сохранять все ваши постройки. — Ровно произнёс супруг, сверкнув взглядом.

— И сколько городов вы накрыли куполами? — спросила я. надеясь, что число будет большим.

— На настоящий момент четверть от сотни. — Отчеканил Кейн. — Но это количество с течением времени будет всё уменьшаться… мы заинтересованы в том, чтобы люди из этой группы переходили в жёлтую или зеленую зону. Д’архау нуждается в переселенцах.

— А вы в рабах, да?

Кейн тяжело вздохнул.

— Алёна, мы ведь уже готовили об этом… Какая людям разница, чьими рабами быть. Разве вы не находились в рабстве у многонациональных корпораций мягко подталкивающих вас батрачить с утра до вечера за кусок ужасного несъедобного мяса и нескольких часов дешевых мелодрам по ТВ? К нашему появлению, раса землян уже стала вырождаться, угрожая своей деградацией не только своему виду, но и всей планете — как живой, так и неживой природе. Мы лишь дали шанс выжить тем из вас, кто был к этому готов.

— А остальных оставили умирать, заключив в резервации, да? — ощерилась я. Пусть не в загоны, пусть не в клетки… но какая, в общем, разница.