Жена слепого мага

— Приехали, — в глазах Хельды зажёгся огонёк предвкушения. — Идём?

Кучер открыл дверь повозки, мы церемонно спустились со ступенек, зашли в лавку и я ахнула. Чего только не стояло на стеллажах! Пузатые склянки из цветного стекла, друзы аметиста, розового кварца, травы для окуривания, связанные пучками. Шкатулки, статуэтки богов, амулеты из перьев и тонких полосок кожи. Но в кажущемся хаосе беспорядка не было. Каждую вещь хозяйка поставила так, что вместе они и создавали атмосферу волшебства даже в насквозь магическом мире.

— Тёмных ночей, благородные лины.

Гадалка вышла к нам в чёрном платье, расшитым золотыми цветами. Шею украшали монеты, нанизанные на нить в три ряда, Рыжие волосы она заплела в косу и перекинула через плечо. Молодая женщина. Такая красивая, что закралось подозрение: уж не ведьма ли?

— Ясного неба, — звонко ответила Амелия. — Погадаете нам?

— Отчего же нет? — Аврора пригласила нас к столу, не спеша зажгла свечи и достала потрёпанную колоду карт. Святые предки, неужели Таро? Я до рези в глазах вглядывалась, не мелькнут ли знакомые образы, но рисунки были о другом. Рыбы в пруду, волки, птица в клетке. — Вижу, о важном пришли спросить. О серьёзном. Сапоги в подвале. Он их сразу нашёл в сундуке, потому что сам туда положил и благополучно забыл. Потом достал и спрятал. Не признаваться же вам, что был неправ?

— Ох, Ксанир! — всплеснула руками Иллая. — Сорок лет вместе живём, ничего не меняется! Ладно, демоны с ними, с сапогами. Новые купим. Спасибо, Аврора.

Гадалка молча пододвинула к ней тарелочку, где уже лежали три серебрушки. С намёком, ага. Свекровь Хельды за гадание рассчиталась.

— Теперь ты, — Аврора повернулась к Амелии. — Спрашивай, красавица. Да не обнюхивай меня так явно, а то начну стесняться.

Жена Фредерико захлопала ресницами, будто её за руку поймали. Ага, я уже знала, что она нюхач. Различает эмоции людей по ароматам. Но не принюхивалась же! Держала себя в руках, мы все видели. Хотя нет, вот прямо сейчас втянула носом воздух.

“Пифия! — вспомнился мне фильм “Матрица”. — “И не беспокойся по поводу вазы. — Какой вазы?”

Прелесть! Обескураженная Амелия заёрзала на стуле, но задавать глупый вопрос “как вы узнали” не стала. Мы сюда за этим и шли.

— Как далеко вы видите? На сколько лет вперёд?

— По-разному, — гадалка расслабленно тасовала карты, — у одних лет пять ничего не меняется, и там всё чётко по вероятностях, у других каждый год судьба резкий поворот даёт. Но смотря, что спрашиваешь. Если муж у тебя упрямый себялюбец, то там и на пятьдесят годков широкая дорога. Без боковых ответвлений.

Иллая снова улыбнулась, вспоминая Ксанира. Да, в чём-то нас всех исправит только могила.

— Тогда не знаю, — замялась Амелия, — Настолько такое может быть предопределено. Муж заговорил, что нужно взять няню, а я боюсь недодать сыну любви. Что делать? Справляться самой или просить помощи?

— Такое я тебе и без карт скажу, — гадалка перекинула косу за спину. — Конечно, брать няню. Уставшая мать себя-то полюбить не способна, не то, что кого-то ещё. — Но расклад она всё-таки сделала. — А! Вот и карты подтверждают. Через месяц будет нужная женщина. До этого две неподходящие придут.

— Спасибо! — Амелия радостно захлопала в ладоши, невольно напоминая мне, какая она, по сути, ещё девчонка. Двадцать второй год.

В блюдечке появились ещё три монеты.

— Твоя очередь, — Аврора повернулась к Хельде.

— Ну раз речь пошла о детях, — свою косу лина Хельад взволнованно теребила. — То у меня вопрос о старшей. Дриады ещё до рождения видели в ней великого воина. Будто бы уже тогда, как вы говорите, боковых ответвлений не предполагалось. Но я переживаю, станет ли она счастливой. Замуж-то выйдет? По любви?

— Сколько лет девочке?

— Почти три, — потупила взор лина Хельда.

Гадалка фыркнула и закатила глаза. Мол, да вы издеваетесь! Но за карты взялась. Долго раскладывала из них красивые фигуры на столе. Зажгла ещё пару свечей, пошептала над пузырьком с зельем, смочила пальцы.

— Вижу, — наконец-то, сказала вслух. Но так тихо и устало, словно гору с места сдвинула. — Красивой девушкой вырастет, смелым воином станет. Муж будет. Такой, каких мир ещё не знал. Крылатый ящер… Дракон. То человеком он по земле ходит, то высоко в небе летает. Любить её будет. Да, нить вероятности к нему тянется. Не скажу, что прямая и ровная, но с пути её не свернуть. Предопределена их судьба.

— А чей сын? — не удержалась я.

Пока все сидели поражёнными новостью до глубины души, я придвинулась к гадалке так близко, что чуть не легла грудью на стол.

— Твой, конечно, — Аврора хитро подмигнула. — Скажи, что не знала.

Краска прилила к щекам, волна жара прокатилась по телу. Хельда тоже разволновалась. Достала из сумочки несколько листов и начала обмахиваться ими, как веером.

— Ох, как причудливо складывается судьба. Породнимся с вами, София. Я очень рада, поверьте.

Я бормотала в ответ какую-то вежливую ерунду, уверяя, что тоже счастлива, а мысли крутились вокруг другой темы. Франко дракон, этого у него никто не отнимет. Пророчество исполнится, наш сын полетит. Но о глазах нигде ничего не сказано. И пусть я верила императору-эльфу, хотелось получить подтверждение. Причём обязательно из другого источника.

— Аврора, а его отца вы видите? Отца ребёнка-дракона, я имею в виду.

— Вижу, — кивнула гадалка, не сводя с меня взгляд. — Красивый мужчина. Сильный воин, искусный маг. В чём-то самый искусный. Голубоглазый блондин, знаешь такого?

Я задрожала от избытка чувств. Голубоглазый! Господи, как хорошо. Но успокоиться мне не дали. Кто-то будто толкал под руку, заставлял уточнить:

— Он видит, да? Правда, видит?

— Отлично видит, — ответила гадалка. — Но тебя не это сейчас будет волновать. Попей воды или сразу иди на воздух. Голубоглазый отец ребёнка — твой щит. Так ты его называешь. Шаманский щит.

Глава 36. "Ты несчастна с ним"

Аврора оказалась права. Мне захотелось немедленно сбежать из её лавки или хотя бы провалиться под землю. Во рту пересохло. Взгляд метался туда-сюда, как у пойманной за руку воровки.

"Зачем же при всех? — звенела в голове паническая мысль. — Кто теперь поверит даже после свадьбы, что мой сын от Франко?"

Рожать-то от Линнея я не собиралась. Даже в бреду, в глубоком шаманском трансе или под наркозом. Чушь какая! Особенно, если вспомнить угрозу жениха: "Переспишь с ним — убью". Опасная, невменяемая, голимая чушь.

— Надо же, — смех рвался из груди, — голубоглазый щит.

— Поэтично, — Амелия подпёрла голову рукой и улыбалась так, словно не поняла, о чём речь. — Наши мужья действительно наши защитники. В каком-то смысле их можно назвать щитами.