Жена тьмы
Шрифт:
— Свет убери! — яростно прошипел на меня муж.
— Дахар! — я попыталась привлечь его внимание.
Все было бесполезно, он целенаправленно тащил меня к двери. Но приказ пришлось исполнять. Ослушаться его все же чревато и опасно для собственного здоровья и пятой точки. Вновь погрузив гостиную в кромешный мрак, мы на полусогнутых ногах двинулись к выходу из комнаты. Идти практически на ощупь было неудобно и дико страшно.
Мы были уже почти в коридоре, когда снаружи раздались чьи-то шаги. Такие чужеродные и ни на что не похожие. Они пугали меня до полусмерти, и заставляли сердце истерически сжиматься в груди. Вейн напрягся, пальцы его еще сильнее сжались на моем запястье.
— Что происходит? — нервно поежившись, поинтересовалась я.
— Тихо! — вместо ответа прошипел Дахар, утаскивая меня в угол комнаты.
Там стоял шикарный диван для приема высокородных гостей. Вейн грубо толкнул меня на пол. Я, больно ударившись локтем, хотела возмутиться и потребовать, наконец-то, объяснить мне все происходящее. Но Вейн зажал мой рот сильной рукой, и в тот же момент кто-то еще вошел в комнату.
Спустя секунду я поняла, что в комнату вошли двое. Они переговаривались и смеялись. Голос одного был мне не знаком, а вторым, кажется, являлся нынешний глава Гончей охоты. По позвоночнику стремительно пробежала мелкая дрожь, воспоминание о слухах, которые окружали эту личность за пределами замка, до сих пор пугали меня.
— А куда подевался глава? — неожиданно поинтересовался второй незнакомый голос.
— В комнату, наверное, ушел. Чего ему тут делать? — лающий смех заставил меня зажмуриться, мне показалось, что мужчины стоят всего лишь в нескольких шагах.
— Ладно, бери девчонку и пошли, — приказал незнакомец.
На долю секунды я подумала, что они говорят обо мне. Я успела бросить на Дахара один единственный испуганный взгляд, который он, впрочем, вряд ли разглядел в темноте, и только потом поняла, что они говорят о той фаворитке, которая лежит на полу гостиной и вряд ли сможет оказать сопротивление. Что вообще происходит? И почему Вейн сейчас прячется вместе со мной? Он может приказать этим двум и выгнать их. Они не посмеют отказать сильнейшему магу страны.
— Погоди ты! — рявкнул страшный преемник моего мужа. — Аинора больше нет, куда нам торопиться? Можно ведь развлечься, а? Что скажешь?
Тот, первый неопознанный до сих пор мужчина рассмеялся, и в смехе этом было столько одобрения, что бы это ни значило, что я едва могла дышать от гнетущего предчувствия. Дахар под боком напрягся, и это только усугубило ситуацию. Теперь я отчетливо понимала, что происходит: что-то слишком опасное и незаконное. Да и фраза про короля мне не понравилась.
— Может, ты и прав, — тягучий голос обволакивал и завораживал.
— Конечно! Главное, оставить ее в живых, но ведь никто не мешает развлечься, — убежденно заявил второй.
Комната неожиданно наполнилась ярким светом, заставляя меня и Вейна сгорбиться еще сильнее за невысокой спинкой дивана. Впервые я была бы рада увидеть вездесущего Аинора, если бы он только прогнал этих двоих, если бы прервал их замысел, который я не позволяла себе до конца осознать. С ума бы сошла, если бы осознала. Это так странно и в то же время не до конца понятно, что вообще нас всех сейчас ожидает, и к чему мне стоит готовиться. Вполне возможно, что и Вейн мог бы усмирить их, напомнить, в чьем замке они находятся, но как теперь объяснить, почему он прятался? Мы сами загнали себя в ловушку, и выхода из нее не было.
Когда они привели девушку в чувство, та закричала, я со всей силы сжала кулаки, дернулась, порываясь сделать хоть что-то. Ну, не прятаться же, когда эти сволочи измываются над ни в чем неповинным человеком! Она не виновата в том, что однажды попалась на глаза Аинору и теперь была его
фавориткой. Вейн удержал меня, дернул за руку, зажал рот ладонью. Одними губами, беззвучно, произнес «не смей». Я вскинула яростный взгляд, пытаясь безмолвно показать, что думаю о его приказе. Он действительно не понимал, что они хотят сделать с несчастной девушкой? Ну, что же, он лежит? Почему не предпримет хоть что-то? Вейн склонился ближе ко мне и почти неслышно прошептал в мое пылающее от гнева ухо:— Ты погубишь себя, дурочка, — его голос потонул в крике девушки и в треске рвущейся ткани.
Но это все равно было рискованно, мужчины, наверняка, услышали бы, если бы не были так заняты. Их добыча уже почти не кричала, а только тихо всхлипывала, бессвязно бормотала, умоляя, чтобы они ее отпустили и перестали измываться.
Звук удара, сильного и наотмашь, заставил меня вздрогнуть, зажмуриться. Разве сейчас, прячась, я не выставляю себя трусихой? Душу свою не гублю? И как жить потом, день изо дня вспоминая эту проклятую ночь? Я фактически разрываюсь между правильным и нужным.
Дахар медленно убрал ладонь, и я не нашла в себе сил закричать, не сделала ничего, лишь теснее прижалась к нему. Дахар обнял меня, погладил по спине и волосам. Я уже даже зажала уши, но оглушительные крики и стоны продолжали просачиваться в мою реальность. Нас от несчастной девушки отделял лишь диван. Сколько это длилось, я не знала, но с каждой минутой сопротивление жертвы становилось все слабее, а мольбы, срывающиеся с ее губ, все тише. Потом она и вовсе замолчала, тишину нарушал лишь хохот мужчин и их отвратительные комментарии.
— Подохла что ли? — в конце концов, лениво поинтересовался главный.
— Не-е-ет, дышит, — спустя пару секунд пробормотал второй мужчина. — Давай-ка отнесем ее в подвал. Не ровен час, и вправду подохнет, нас по головке не погладят и «спасибо» не скажут. Если только на дальнюю заставу сошлют нести и дальше службу в королевском гарнизоне.
Послышался шорох одежды, погас свет, шаги раздались сначала совсем близко. Вейн напрягся, а я задержала дыхание. Но вскоре дверь скрипуче открылась и с хлопком закрылась. Стало тихо и темно, в объятиях Вейна было тепло и, если бы удалось отвлечься, забыть, если бы я могла найти хоть какой-то выход из этого кошмара.
— Айса! — тихо позвал меня Дахар. — Айса, пошли.
Вейн встал неуклюже, тяжело. Он не показывал, но, наверное, ему тоже сейчас было плохо. По крайней мере, я искренне надеялась, что он не привык к такому. Потом он протянул руку уже мне, помогая подняться на ноги, крепко обнял за талию, наверняка, чувствовал, что я упаду, если не держать. Меня трясло, словно тоненький лист на пронзительном ветру.
Я не помнила, как мы дошли до моей спальни. Все это время я пребывала в каком-то беспамятстве, в ушах шумело, а перед глазами было темным-темно. В комнате Дахар медленно разжал мои судорожно стиснутые пальцы, забрал из-за пояса ритуальный нож. Я туманным взглядом следила за принцем, пока он медленно и бережно уложили меня на кровать.
— Что с ней теперь случится, Дахар? — не веря, покачала головой и прошептала в темноту.
Я не смогла договорить, запустила пальцы в волосы, тяжело вздохнула и почти зарыдала от бессилия и гнетущего чувства в груди. Рыдания душили, слезы презрения к самой себе сдавливали горло. И все произошедшее казалось просто дурным сном, от которого можно легко избавиться, просто открыв глаза и встретив рассвет.
— Ты поступила так, как должна была, — устало пробормотал Вейн.
— Как должна была? — изумленно переспросила я. — Я поступила гнусно, Дахар! Только не говори мне, что ты уже сгнил настолько, что не понимаешь этого!