Жена воина, или любовь на выживание

В ответ мне растерянное:

— Нет…

Мама опять в ступоре и, запрокинув голову, зачарованно смотрит в его темно-фиолетовые глаза! У этого довольная ухмылка только ширится! Ну это уже ни в какие ворота!

— Мама! — в отчаянии взываю к родительнице. — Ну, маааам! А если мы бежать не будем, что мы Эрану скажем?

Впервые вижу, как воины тихо давятся смехом — Гарданг давился. Меня он вообще игнорировал с самого начала и смотрел только на маму. И вот зря он так, потому что мамочка у меня даже под влиянием гормонов очень даже умничка.

— Правду скажем, — невозмутимо ответила мамуля. — Что были у Аравана всю ночь, потом вышли покупаться к ближайшему самому красивому озеру. — И все это самым милым тоном и продолжая смотреть в глаза Гардангу. Атас, я столь наглого измывательства еще никогда не видела, воин, судя по реакции, тоже.

— Женщина, — прошипел он. — Ты была в Каарде! Я и отряд преследовали тебя!

Мамочка улыбнулась, отодвинула меня чуть в сторону, после чего начала озираться. Увидела валун, торопливо подошла к нему, забралась и поманила воина пальцем. И тот даже подошел и встал рядом с ней, и теперь их лица были на одном уровне. И только тогда, чуть подавшись вперед, мамочка ехидно протянула:

— Докажи!

В следующее мгновение раздался треск. И я, и Гарданг разом повернули головы и узрели компактный костерок, в котором сгорели наши с мамой мокрые вещи, в смысле последние улики имевшего место происшествия.

— Термит АВ-22, — с милой улыбочкой сообщила мама.

То есть следов не останется вообще, ибо классная штука, потом даже невозможно определить, что именно сгорело.

— Мам, я тебя люблю, — честно призналась я.

И было за что! Пока я искренне полагала, что мама в ступоре и у нее революция гормонов, она выжидала время, чтобы термит разгорелся. Вот что значит настоящая женщина… мне бы так. И теперь мы обе ждали реакции взбешенного охотника.

Но Гарданг почему-то тяжело вздохнул, бросил еще один взгляд на догоревший костер, потом на маму, после чего опять же тяжело вздохнул и спросил:

— По ручью, это чтобы следов не осталось?

— По какому ручью? — Мама лучезарно улыбнулась.

— И озеро по той же причине… — Но он уже не спрашивал, он утверждал, осознав, что спрашивать бесполезно.

— Какое озеро? — Мама невинно ресничками похлопала.

Воин понимающе кивнул. После чего одна его рука в мгновение сжала запястья наглеющей женщины, вторая потянулась к поясу. Затем кое-кто начал неторопливо и основательно связывать руки собственно моей мамы.

У меня сначала глаз дернулся, потом я подошла к этому… воину, и рука потянулась за пояс, а там нож, складной, правда, но сойдет.

— Кииир, — протянула мама, — не вмешивайся.

А вот после этого, с такой ну очень милой улыбкой, уже Гардангу:

— Я нахожусь под защитой хассара Шаега, уважаемый таэ Гарданг, причем под покровительством как воин, а не как женщина.

Гарданг на ее слова не отреагировал и продолжил дело со связыванием нежных запястий. Но то, как он это делал… Никогда не видела, чтобы противника так связывали! Нежно, бережно, чуть заметно задерживая дыхание каждый раз, когда его пальцы касались тонкой кожи на запястьях, и его собственные руки скорее ласкали, чем стягивали узлы. Короче, да, он имел все шансы таки завершить со связыванием, потому как мама явно была не против. Ровно до того, как воин с наглой усмешкой выдал:

— Женщина, я уже понял, что здесь и сейчас мне не в чем тебя обвинить — ты за пределами Каарды, а доказательств у меня нет!

— Ага, — мурлыкнула мамочка, кажется, совершенно потеряв голову от происходящего, то есть гормоны все же буйствовали и маме воин нравился. Уверена в этом, потому как других мужиков, пытающихся к ней подкатить, мама осаживала резко и болезненно, а вот с Гардангом практически играла.

Глава клана Таргар усмехнулся и продолжил:

— И я также догадываюсь, что право воина в отношении тебя применять бесполезно — ты сама воин!

— Какой догадливый мужчинка, — кокетливо воскликнула мама.

«Мужчинку» передернуло, но устоял. Жаль, ему бы опять в ступор, а там уж я бездействовать не буду. Но Гарданг впадать в состояние шока не желал. Охотник чуть сузил глаза, завершил с узлами, выпрямился и, уверенно глядя в зеленые глаза откровенно потешающейся над ним мамочки, в прямом смысле слова добил:

— Но ты забыла о древнейшем праве, женщина! Том самом, которое дает мужчине запах желания его женщины! А ты меня хочешь!

Подумаешь! Я даже фыркнула от возмущения, уже планируя вдоволь поиздеваться над некоторыми, как вдруг увидела, как сильно побледнела мама. Застывший взгляд, поджатые губы и дыхание, которое она задержала.

Зато тот самый, который умытый и с носом, победно улыбнулся и добил окончательно:

— Ты сама заявила о равноправии.

Шокированно смотрю на маму, в ужасе ожидая ее коронного. И дождалась.

— Твою мать!

Гарданг лучезарно улыбнулся, аж всеми зубами разом сверкнул, а до потрясенной мамули еще явно что-то доходило, потому как опять прозвучало:

— ТВОЮ МАТЬ!!!

Тяжело вздохнув, я преспокойно подошла к Гардангу, хмуро глянула на воина, укоризненно покачала головой и сказала:

— Нож дайте.

Глава клана Таргар, понимая, что больше играть в игру «повелительница, я вас ни атома не вижу», не выйдет. И отказать он мне также не мог. Глухое рычание, и мне рукоятью вперед протянули нож. Взяла, разрезала веревки, стягивающие мамины руки, не реагируя на ее потрясенный взгляд, а потом…

Потом я почему-то вспомнила наш с ним вчерашний разговор, мой вопрос: «Гарданг, почему у Эрана нет ни жен, ни детей?» — и его ответ: «Повелитель воспитывался в клане Таргар. Воины клана Таргар берут в жены одну женщину, особенную, ту, что заставляет сильнее биться сердце».

И вот почему я это вспомнила? Да потому что, глядя на воина, который уже ничуть не улыбался, мне припомнилось, как он сказал маме: «Я согласен быть твоим мужем». И в свете этого как-то сразу перед глазами встала картинка — мама потрясенно смотрит на Гарданга, который от нее тоже глаз оторвать не может, и красота такая вокруг, и они так здорово вместе смотрятся… Но главное, мама — я ее никогда такой не видела, просто никогда, и этот подмеченный главой клана Таргар запах желания, и…

И как-то само собой вырвалось:

— Гарданг, а вы женаты?

Ответив мне злым взглядом, воин холодно процедил:

— Нет, по-ве-ли-тель-ни-ца.

— Да? — печально спросила я и, понимая, что мама этого никогда не поймет, но точно простит, милостиво сказала: — Ну, тогда забирайте, потому что, насколько я могу судить, вы ей очень понравились.

А после, повернувшись так, чтобы мама этого жеста не увидела, я приставила два пальца к шее и сказала наставнику Эрана:

«Вы и правда маме понравились, но у вас минута, чтобы доказать это ей самой».