Жених напрокат
Шрифт:
— То есть?.. — у меня аж ком ужаса в горле встал. — То есть еще хуже будет?..
— А ты на что рассчитывала? — Ламона снова скрипуче хохотнула. — Что ты примчишься ко мне, получишь от меня родственный совет, как все исправить и запросто в итоге от проклятья отделаешься, возвращая все на круги своя?
Вообще-то да. На это я и рассчитывала. По наивной глупости, очевидно.
1.4
Но тетушка и не ждала моего ответа.
Резкий смех сменился вдруг откровенной усталостью в голосе:
— Если бы это было так, сама бы я тут ни торчала, ожидая неминуемой старости. Но, прости, что разочарую, но внезапного исцеления не случится.
— Но мама говорила, что вы о проклятье многое знаете. Наверняка какое-то средство от него есть, — все же не собиралась сдаваться я. — Просто вдруг именно вам…не повезло его найти.
Честно, я бы не удивилась, начни она топать ногами и орать на меня. Явно же тема для нее больная. Да и неудивительно! Но нет. И без того худые плечи Ламоны поникли, она тяжело вздохнула, будто на нее давил некий непомерный груз.
Ответила не сразу. Пересекла гравийную дорожку, громко шаркая ногами, и села на каменную лавочку, столь низкую, словно бы та пыталась врасти в землю.
— Что вообще ты…как тебя там?
— Сильвира.
— Что вообще ты, Сильвира, знаешь об этом проклятье?
Опасаясь, что меня в любой момент прогонят, я все же села на другой край каменной скамьи.
— Не много. Матушка лишь сказала, что оно передается в нашей семье по женской линии и настигает еще в юном возрасте. Причем, как я понимаю, только одну из дочерей. К примеру, моя сестра Ристелла никак не пострадала.
И почему не отпускает унылая мысль, что сестра бы точно так же радостно забыла о моем существовании, как и наша мама о существовании Ламоны в свое время?..
— Мне повезло чуть больше, чем тебе, — тетушка хмыкнула. — Моя мать знала о проклятии куда подробнее. Видишь ли, тут довольно давняя история. Кто-то из наших прапра…даже не знаю какой давности…прабабок, причем дивной красоты, умудрился насолить одной могущественной черной ведьме. А конкретно увести жениха у ее дочери. В итоге дочь та с горя бросилась со скалы, а ведьма прокляла весь наш род. Что любое проявление красоты каждый раз будет оборачиваться ужасающими последствиями. И потому-то, если в семье рождается девочка, то не приведи высшие силы быть ей красавицей! При достижении восемнадцати лет проклятье проявит себя, отберет всю красоту, и дав лишь очень краткий срок, чтобы попытаться все исправить…
— То есть исправить все-таки можно?! — я даже подскочила при этих словах.
Но судя по неодобрительному взгляду Ламоны, она мою веру в лучшее не разделяла.
— В этом вся ирония, Сильвира. Есть способ снять проклятье. Причем не только с себя, но и вообще со всего своего рода, чтобы оно дальше у потомков не проявлялось. Да только способ этот весьма ироничен. Все же у той ведьмы было своеобразное представление о справедливости. Ну или больное чувство юмора, что уж вероятнее… Наша прапрабабка была юна и до умопомрачения красива и лишь благодаря этому и смогла увести того жениха, влюбить его в себя. О том и проклятье гласит. Что исчезнет оно лишь тогда, когда проклятую искренне всей душой кто-то полюбит и возьмет в жены. А это, сама понимаешь, невозможно.
— Почему же? — нет, и вправду не понимаю.
— Да потому, что кому ты такая неприглядная нужна! — Ламона даже голос повысила. — Неужто это не очевидно?! — на миг замолчав, она снова фыркнула: — Хотя насколько я знаю свою сестрицу, она бы точно воспитание детей заниматься не стала бы. Так что ты наверняка всю сознательную жизнь провела в стенах какого-нибудь закрытого пансиона и потому не имеешь ни малейшего правдивого представления о реальности… Так вот, наивная ты наша, ни один мужчина не влюбится в твою, быть может, распрекрасную
душу и богатый внутренний мир. Ни один!1.5
— А вы пытались? — вот просто не удержалась я от этого вопроса, хотя сама понимала всю его бестактность.
Она издала звук, похожий то ли на странный смешок, то ли на короткий сдавленный стон.
— Пыталась ли я?.. — сколько горечи сквозило в голосе! — Да на тот момент, как меня постигло проклятье, я вообще была помолвлена! Причем, и сама влюблена неизмеримо, и избранник мой мне клялся в самых пылких чувствах.
— И что же, — у меня даже голос дрогнул. Все-таки внешность моей тети говорила сама за себя о неприятном окончании этой истории, — это все равно не помогло?..
— Увы, вся его любовь мигом прошла. Я в итоге оказалась в монастыре, куда меня сослали собственные родители, чтобы я своим уродством семью не позорила. А мой жених… Он, недолго думая, женился на моей сестре.
Хорошо, что я все-таки сидела… Нет, я и раньше знала, что мой отец — человек далеко не идеальный. Но, выходит, именно он — тот подлый бывший жених моей тети?!
— Поверьте, я не знала, — прошептала я сбивчиво, — и мне и вправду искренне жаль…
— Оставь всю эту жалость при себе, — отмахнулась Ламона. — Я и так уже жалостью сыта по горло. Потому и тебе советую ни на что не надеяться. У обратимости проклятья срок короткий. Недели три, если не путаю. Вот и сама оцени, какие у тебя шансы за это время найти достойного мужчину, который полюбит тебя вот в таком вот неприглядном виде и в жены возьмет. Заметь! Речь именно о любви! Никакие браки по расчету тут не считаются. Но, прости за откровенность, ты хоть и не уродлива, но настолько внешне ничем не примечательна, что тебе точно ничего не светит. Мужчины не влюбляются в прекрасную душу. Им нужна красивая картинка. А ее у тебя больше нет.
Царящий в моей голове хаос мыслей не позволял что-либо сказать, но Ламона вряд ли ждала какого-либо моего ответа. Глядя прямо перед собой невидящим взглядом, она надрывно прошептала:
— Знаешь, что в этом проклятии самое страшное?.. Осознать, что без своей красоты ты ничего из себя не представляешь. Пустое место! Никому не нужное и всеми позабытое…
Резко встав со скамьи, она пошла прочь в сторону серой громады монастыря. И надо было, быть может, окликнуть, что-то вежливое сказать напоследок. Но меня настолько оглушили ее слова, что я даже с места не двинулась.
Несколько минут я так и просидела в немом ступоре. Поднимающийся в душе ужас не давал толком дышать. Но я все же сдерживала поступающие к глазам слезы. Сдерживала так рвущееся «Почему именно я?! За что?!».
Никакие мои эмоции не помогут. И я просто не вправе тратить на них свое драгоценное время, раз уж проклятием отмеряно мне столь мало.
Я должна справиться с этим! Должна преодолеть! Я не хочу провести остаток своих дней в одиночестве и отчаянии!
Вернер…
Нет, он точно поймет. Он не такой, как другие мужчины. Он способен любить не за внешность. Я знаю. Я…хотя бы просто хочу на это надеяться…
Но все же непозволительно сейчас быть наивной. Я обязана все продумать, все учесть.
Мне нужен план. Гарантированный продуманный план. Даже если в чем-то и безумный!
Но одна я с этим точно не справлюсь. И есть лишь один человек на всем белом свете, способный разделить со мной любые безумства.
1.6
Дилан
Примерно раз в пару месяцев престарелый герцог Вестерский собирал всех родных у своего смертного одра. Но учитывая, что эти самые «все родные» и так жили с ним в одном имении, это представление и рассчитывалось на того единственного, кто здесь не жил.