Женитьба всем назло!

— Значит, купишь завтра? — не отставала Юни — А деньги на еду у тебя остались? Или всё, что я дала тебе вчера, ты снова прогуляла?

— Вот что ты опять ко мне прицепилась?! — воскликнула Идзи громко, агрессивно. Да, вывести мамочку из себя было совсем не сложно — Не помрут твои любимые сестрички с голоду! Если будет совсем туго с деньгами, работать пойдут! Джии уже двенадцать! Я сама с двенадцати начала! Да и ты к своему богатенькому старичку жить в тринадцать убежала!

— Так для этого я и даю тебе деньги! В каждый свой приход сюда! — громко напомнила Юни — Чтобы и им, и тебе было на что жить! И при этом не нужно было работать! Да все последние четыре года я, фактически, содержу не только их, но и тебя тоже! А ты, вместо того, чтобы покупать детям еду или одежду, тратишь деньги на выпивку!

— А я не просто так пью! — уже кричала Идзи Квон — Ты же знаешь! У меня была тяжёлая жизнь!

— И теперь ты делаешь всё возможное, чтобы и у твоих дочерей жизнь была такой же тяжёлой? — уже тише произнесла Юни.

Идзи всё-таки добралась до ближайшей грязной и жёсткой кушетки, неуклюже на неё плюхнулась и тихо застонала.

— А чем они заслужили простую и беззаботную жизнь? — произнесла горе-мамаша, устроилась на кушетке поудобнее, бросила очередной взгляд на дочерей и подслеповато прищурилась, тихо спросила — А куда это вы собрались? Сумки, я смотрю, собрали…

— Юни сказала, что мы теперь будем жить в месте, где нас будут кормить три раза в день — охотно поделилась словоохотливая Лини.

— Чего? — переспросила Идзи Квон и, недовольно кряхтя, присела, спустила ноги на пол — Это где это вас просто так кормить три раза в день собираются? Или не просто так? — перевела взгляд на старшую дочь — Куда это ты их отправить вздумала? В работный дом для детей? — гневно что-то зашипела и, пошатываясь, вновь поднялась на ноги — А когда я хотела их в работный дом отправить, ты не дала мне этого сделать! Сказала, что это ещё хуже, чем нашим ремеслом заниматься! Аааа…. Я поняла! — покивала головой и с угрозой во взгляде двинулась к Юни. Правда, после первого же шага снова пошатнулась и вынуждена была вновь опуститься на кушетку — Ведь родителям, которые своих детей в работный дом сдали, иногда выплачивают часть тех денег, что их детишки зарабатывают. И ты решила, что пусть эти деньги лучше тебе достанутся, а не мне, да?!

— Юни, это правда? — тихо прошептала Джия, недоверчиво глядя на старшую сестру — Ты хочешь отправить нас с Лини в работный дом?

— Но мы не хотим в работный дом — вставила Лини — Ты же помнишь, что случилось с Бонсоном? Когда его мама умерла, тётя не захотела его растить и отправила в работный дом… Так он там умер! А я не хочу умирать.

Юни на это болезненно поморщилась, на мать посмотрела с осуждением.

«Это же надо, а? Додумалась, что сказать в присутствии девочек. Про работный дом вспомнила».

— Джия и Лини едут не в работный дом — спокойно произнесла Юни — Они отправляются в закрытую школу для девочек. И их там не только кормить будут, но и грамоте обучать.

— Что? В закрытую школу для девочек? — Идзи Квон неприятно расхохоталась — Да это огромные деньги! Ни за что не поверю, что ты согласишься заплатить им обеим за школу.

— Уже заплатила — ответила Юни и к сёстрам обернулась — Ну что, девочки, пойдёмте?

— А ну стоять! — разгневанно рявкнула горе-мать, когда трое её дочерей вновь к выходу развернулись, на Юни смотрела потрясённо-недоверчиво — Ты серьёзно? Уже заплатила им за школу? — а после утвердительного кивка старшей дочери разразилась громкими и не совсем цензурными восклицаниями — Да лучше бы ты мне эти деньги отдала! — сказала она в итоге.

— Чтобы ты их потеряла? Или прогуляла? — парировала Юни — Или, что ещё хуже, вновь отдала Арэму? Чтобы он снова их проиграл или вложил в очередное сомнительное дело? Насколько я помню, пять лет назад, после хорошо известных тебе событий, на руках у тебя оказалась очень приличная сумма. И куда ты её в итоге дела? — и сама ответила — Отдала Арэму! А он не просто непонятно куда растратил эти деньги, так ещё и остался кому-то должен, после чего решился на ограбление богатого дома. И, конечно же, оказался за решёткой.

— Мальчик просто оступился — проворчала Идзи Квон, заступаясь за единственного сына — Нельзя же всю жизнь злиться на него за это!

— А я и не злюсь — ответила Юни — Просто не хочу иметь с ним ничего общего. Ни с ним, ни с тобой — и снова на сестёр глянула — Девчонки, пойдёмте, опаздываем.

— Нет, я не позволю! — снова воскликнула Идзи.

На дочерей женщина смотрела растерянно, глаза её бегали туда-сюда. Кажется, она только сейчас сообразила, чем ей грозит уход младших дочерей. И даже почти полностью протрезвела от этого осознания. Не будет Джии и Лини — Юни не будет сюда приходить. То, что не будет приходить — это ладно… Главное, что она больше не будет приносить деньги. А вот это для Идзи Квон было уже самой настоящей катастрофой.

— Я не позволю увести моих дочерей! — повторила женщина — Это я их мать! И только я решаю, можно им идти в эту проклятую школу или нет! А тебе, Юни, лучше пойти и забрать те деньги, которые за школу заплатила — глаза её алчно сверкнули — И если тебе так не нужны эти деньги, принеси их мне! Я найду им лучшее применение. И девчонкам со мной будет куда лучше, чем в какой-то школе, я же их мать.

— Ну конечно — насмешливо хмыкнула Юни, тяжко вздохнула, порылась в своей сумочке и вытащила оттуда несколько монет, матери протянула — Вот, держи — произнесла она — Надеюсь, этого будет достаточно, чтобы ты спокойно отпустила со мной девочек?

Идзи Квон схватила монеты и тут же принялась пересчитывать, довольно разулыбалась, когда в тусклом свете комнаты парочка монет сверкнули настоящим серебром. Юни на это только головой покачала и снова указала сёстрам на выход.

Совсем скоро все трое выбрались с острова и уселись в первый попавшийся наёмный экипаж.

Внезапные последствия внезапной женитьбы

Джимиан Хонг возлежал на широкой постели, бездумно смотрел в потолок, при этом безмятежно улыбался и разве что не мурлыкал от удовольствия. Да, время, проведённое в компании Линзи было самым лучшем временем в жизни мужчины. Рядом со своей милашкой он забывал обо всём на свете: о бесконечных требованиях матушки, о смерти деда и его завещании, о наследстве, вообще обо всех проблемах и неудачах. Впрочем, проблема завещания и наследства разрешилась для Джимиана самым наилучшим образом. И сейчас его огорчало только одно: вместо того, чтобы остаться в доме у Линзи на ночь, ему нужно ехать домой… к жене. Мужчина, тяжко вздохнув, сел на постели и спустил ноги на пол.

За его спиной послышался шелест простыней, а его плеч коснулись тонкие пальчики Линзи.

— Тебе уже надо идти, да? — шепнула она тихо, немного печально.

— Да, надо — кивнул Джимиан, недовольно скривился — И, боюсь, в ближайшие несколько недель я буду навещать тебя реже, чем обычно. И задерживаться надолго не смогу — после чего решительно на ноги поднялся.

— А я, как всегда, буду сидеть здесь, вспоминать все наши встречи и скучать по тебе — снова настиг мужчину чарующий шёпот Линзи, и он тут же обернулся, улыбнулся, разглядывая сидящую на постели хрупкую девушку. Ну до чего же она, всё-таки, хороша! Точёная фигурка, закутанная в простыню, большие карие глаза и роскошные каштановые волосы. Просто не девушка, а мечта.

— Говоришь так, словно мы на год расстаёмся — мягко укорил Джимиан — Да, я не смогу приезжать к тебе каждые два или три дня, как это было раньше, но уж пару раз в неделю я точно смогу выкроить времечко для наших с тобой встреч. А чтобы ты не скучала, пока меня не будет… — мужчина подошёл к стулу, на котором вся его одежда была сложена, вытащил из кармана сюртука мешочек с позвякивающими монетками и положил на стол — Вот, держи. Десять золотых. Сходи куда-нибудь. По магазинам, например, или даже по ювелирным лавкам. Купи себе что-то новое и красивое — и горделиво улыбнулся, глядя на недоверчиво-расширившиеся глаза своей кареглазой красавицы.