Женщина из Кентукки

Когда Спенсер добрался до кровати, братья Гранди уже больше не занимали его мысли. Он был полностью поглощен мечтами о стройной, зеленоглазой женщине. Легла ли она в это время спать? А может быть, она тоже думает о нем?

«Интересно, понравилась ли ей маленькая кобылица, которую я оставил в загоне?»

Когда, наконец, он погрузился в глубокий сон, то и во сне не мог расстаться со своей маленькой зеленоглазой колдуньей.

Глава 12

Бен и Грета молча сидели за столом, доедая свой завтрак. Девушка первой нарушила затянувшееся молчание.

– На каких зверей ты охотишься, Бен?

Тот откинулся на спинку стула и погладил свою седую бороду.

– На очень многих. У тебя пальцев на руках не хватит, чтобы всех сосчитать. Это и бобр, и куница, и енот, и скунс, [8] и белка, и лиса, и еще много других. Всех так сразу и не упомнишь.

– Так много? – Грета посмотрела на него удивленно. – Я о многих никогда даже раньше и не слыхала. А шкурки ты сразу относишь к Якобу?

– Бог мой, конечно нет, – Бен весело улыбнулся, – он не принимает их до тех пор, пока не закончится сезон. Охотники снимают шкурки, затем вытягивают их на специальных правилках, потом сушат, и только после этого относят их в факторию и продают Якобу.

8

Скунс – хищный зверек семейства куньих с ценным длинным черным или коричневым мехом.

– Боже мой! – всплеснула руками девушка. – А что делает Якоб с такой прорвой шкур? Даже не могу представить, сколько их у него в конце сезона.

Бен от души рассмеялся, видя полную неосведомленность Греты в его промысле.

– Он их долго у себя не хранит, а продает другим людям, которые везут их на пароходе вниз по Огайо в Миссисипи и дальше – в Миссури. И, наконец, шкуры попадают в Сент Луис. Отсюда большую их часть увозят морем в Англию. Говорят, там особенно ценится бобровый мех, из которого шьют головные уборы и накидки для богатых англичан.

Грета немного помолчала, невольно вспоминая приют. Миссис Феддерс носила зимой длинные пушистые манто. Возможно, их сшили из тех шкур, которые добыл старик.

– Я вот иногда думаю, знают ли эти изнеженные и высокомерные господа, сколько сил и здоровья затрачено другими людьми, чтобы зимой им было тепло?

– Что ты, милая! Они никогда об этом не задумываются, – ответил с тяжелым вздохом Бен. – Они даже не представляют, что большинство охотников к сорока годам страдают от ревматизма. А все оттого, что приходится много времени проводить в холодной воде и на морозе.

– Интересно знать, намного ли они счастливее таких людей, как мы?

– Не знаю, – старик задумчиво посмотрел в окно. – Возможно, они не так уж и счастливы. Мне кажется, счастье не в богатстве. Слишком много им приходится прилагать усилий, чтобы все это сохранить.

Снова наступила тишина. Их молчаливое размышление было нарушено тихим ржанием лошади. Надежда озарила глаза обоих: Спенсер, наконец, вернулся домой.

Бен быстро встал из-за стола и вышел на заднее крыльцо. Грета не двинулась с места, продолжая сидеть за столом, помешивая свой кофе так энергично, что он выплеснулся на скатерть, которую она недавно застелила. Ей не хотелось выходить из дома и встречать надменного повесу. Она до сих пор чувствовала себя оскорбленной. Спенсер воспользовался ее слабостью, овладел ею, и в тот же день оказался в кровати Труди Геррод.

Стараясь сохранять спокойствие, она нервно отпивала из чашки кофе. Бен взволнованно позвал ее:

– Грета, иди сюда скорее!

Она стремительно поставила чашку на стол. Горячий кофе выплеснулся и обжог ей руку, но она даже этого не почувствовала.

«Что-то случилось со Спенсером!» – мелькнуло у нее в голове. Она выскочила на крыльцо, опасаясь, что случилось самое худшее.

Бен один стоял у загона, почесывая за ушами у самой красивой маленькой кобылы, какую ей когда-либо приходилось видеть. Она спрыгнула с крыльца.

– Откуда она пришла? – спросила Грета, пристально разглядывая гнедую красавицу.

– Если бы я знал, черт возьми. Ее седло и уздечка здесь, на изгороди.

Кобыла с легким ржанием направилась к Грете. Она слегка подтолкнула головой ее плечо. Старик улыбнулся, глядя, как девушка нежно поглаживает шею животного.

– Похоже, ты ей понравилась, – заметил он с удовольствием.

Радостная улыбка озаряла девичье лицо. Еще никогда в жизни у нее не было своего животного, впрочем, так же, как не было в прошлой жизни ни одной лошади вокруг. Она видела только упрямых, пашущих землю мулов, а сейчас внезапно почувствовала необыкновенную нежность к этой красивой и изящной лошади. Она сказала с грустью:

– Интересно, чья это кобыла?

– Это загадка, – Бен задумался. – Я никогда раньше не видел ее здесь. Но сама она не могла попасть в загон, кто-то расседлал ее и закрыл в загоне проход, чтобы не сбежала.

– А можно нам оставить ее у себя?

– Конечно, если никто не придет за ней. Может, ее украли, а потом, когда поняли, что за ними гонится хозяин, бросили.

Грета постаралась скрыть разочарование, которое у нее вызвали слова Бена.

«Неужели эта красавица никогда не будет мне принадлежать? Хозяин объявится и заберет ее».

Она перестала похлопывать бархатную шею, боясь лишком привязаться к этому прелестному животному. Девушка уже повернулась, чтобы уйти, и почти натолкнулась на бородатого мужчину, который неслышно подкрался к ним. От неожиданности она вздрогнула. Злобная усмешка шевельнулась в его спутанной бороде.

– Я догадываюсь, что охотник покупал мою красавицу для какой-то особы, – он окинул ее оценивающим взглядом. – Что ж, я, пожалуй, понимаю его.

– Кто вы такой, мистер? – грубо перебил его Бен, стараясь загородить девушку от скользкого, похотливого взгляда незнакомца. – Что вам известно об этой кобыле?

– О, я много мог бы рассказать вам о ней. Но ограничусь тем, что она принадлежала мне, пока один охотник, по имени Спенсер Эйткинс, не купил ее у меня. Если не ошибаюсь, вы его отец?

– Да, – недовольно ответил ему Бен и повернулся к Грете. – Думаю, тебе лучше пойти в дом, милая. Я скоро приду.

Грета, не теряя времени, поспешила прочь. Но даже спиной она ощущала на себе грязный взгляд незнакомца, который, как ей казалось, мысленно раздевал ее. Ей хотелось поскорее избавиться от его присутствия.

Она убрала со стола, сложив грязную посуду в таз с горячей водой, собираясь помыть ее, когда старик вошел в дом.

– Мне очень не нравится этот тип, – сказал он, присаживаясь на стул, – у него неприятный бегающий взгляд. Честному человеку не надо прятать свои глаза.

– Он хоть сказал, зачем приходил?

– Говорит, что продает лошадей, но что-то мне не верится. Он, скорее, похож на конокрада. Если он и продал кобылу, то не удивлюсь, если он ее украдет, чтобы продать кому-нибудь снова.