Женщина нашего времени

Харриет заговорила снова:

— Я бы хотела реставрировать дом. Возможно, пожить там самой, пока идут строительные работы. Не приедешь ли и ты с Имоджин? Можешь иметь для себя собственную половину. Она кивнула через окно на ослепительно желтый дом. Ты могла бы бросить школу и уехать отсюда. В Эвердене есть школа, я видела ее. Это было бы прекрасным решением всех проблем.

В этом предложении проявлялось великодушие Харриет, и Джейн понимала это. Но она также знала, что было бессмысленно проявлять свою обиду или раздражение, потому что Харриет не понимала, что она никогда не захотела бы приспосабливаться к чьему-либо, пусть великолепному, плану и стать придатком «Бердвуда». Просто это было особенностью Харриет — видеть смелые перспективы и в великолепии этого видения не замечать мелочей.

— Спасибо, что ты подумала об этом, — тихо ответила она. — Но у нас с Имоджин несколько другие планы.

А затем с ответной щедростью, только более глубокой и причиняющей ей боль, она сделала свое предложение, хотя и подозревала, что Харриет никогда не догадается, как великодушна она была.

— Если ты действительно серьезно относишься к этому, тебе следует поговорить с Дэвидом Хоукинзом.

— С кем? — спросила Харриет именно так, как Джейн и предполагала, что она спросит.

— С Дэвидом Хоукинзом. Он строитель, специализируется на проектах реконструкции общин. Однажды ты здесь с ним встречалась.

— Ах, да, — вспомнила Харриет. — Это было дважды. В первый раз на нем была синяя рубашка. — На одно мгновенье она представила, как бы все сложилось, если бы она пошла с ним домой. Это была ее первая вечеринка после того, как она оставила Лео. Теперь казалось, что это случилось очень давно.

— Возможно, я и поговорю с ним.

— А как ты собираешься вообще сделать это? — заинтересованно спросила Джейн.

Харриет была откровенна:

— Я еще и сама не знаю, но я найду способ. Надеюсь, Чарли сможет помочь. Я сказала, что он может позвонить мне сюда сегодня вечером. Это ничего?

— Ну, конечно же.

Спустя несколько минут, когда Джейн кормила Имоджин перед тем, как уложить ее в кроватку, Харриет стоя у окна и бездумно глядя на улицу, вдруг увидела, как подъезжает Чарли в своем ситроене. На заднем сидении была Дженни.

— А вот и Чарли с Дженни.

Джейн подняла глаза, и на ее лице отразилась радость.

— Прекрасно.

Харриет впустила их. Оказывается, неожиданно к ним пришла удача — подвернулась няня, и они ухватились за эту приятную возможность.

Они намеревались немножко выпить вместе, а потом поехать куда-нибудь поужинать, не беспокоя Джейн и Харриет.

— Ну уж нет, вы никуда не поедете, — твердо сказал Джейн. Вы останетесь здесь и поедите с Харриет и со мной. Правда, Харриет?

Вечер был, как в добрые старые времена, и он был так не похож на те чопорные обеды, которые давала Харриет в своей квартире в Хэмпстеде. Имоджин уложили наверху в детскую кроватку, а Джейн готовила омлет и салат в то время, как Чарли открывал бутылки с вином и щедро разливал напитки.

Харриет отметила, что он выглядел удовлетворенным, но скрывал до определенного момента то, что принесло ему это удовлетворение. Она вступила в игру и не задавала никаких вопросов о его находках.

Они ели за кухонным столом, глядя на маленький садик, другие лоскутки садов и освещенные окна в домах напротив.

Харриет ощутила вновь вспыхнувшую привязанность к Лондону. Это успокаивало ее, и она не сожалела, что не убежала в «Бердвуд». Она собиралась поехать туда, потому что там нужно было кое-что сделать, она была уверена в этом.

Но вскоре она перестала думать об этом. Она ела, болтала и смеялась так, как не смеялась давным-давно.

Наконец Джейн сварила кофе и поставила кофейник в центре стола. Чарли наполнил стаканы с такой торжественной церемонностью, словно это была прелюдия к его важному выступлению, и это заставило Дженни рассмеяться. Ее последняя беременность была уже заметна под просторной рубашкой, но выглядела она гораздо лучше, чем в тот раз, когда она обедала у Харриет.

— Наихудшее позади, — объяснила она, а потом сказала: — Чарли очень похож на маленького Гарри, когда у него есть секрет. Ему не терпится рассказать о нем. Ну, давай, Чарли.

Чарли поднял брови и посмотрел по очереди на каждого из присутствующих.

— Давай, давай, Чарли, — вторила Харриет.

Ее внимание снова сосредоточилось и обострилось.

Чарли сказал:

— Я говорил с одним человеком, у которого есть хороший друг в компании «Касториа Дивелопмент».

Свет от лампы, свисающей низко над кухонным столом Джейн, собрал их в кружок, как заговорщиков. Харриет ощущала прилив возбуждения, словно от сильно действующего лекарства, и она знала, что страдает, когда его нет.

И этот человек раскрыл кое-какие интересные детали после некоторого нажима.

Харриет знала, что не в ее положении было допытываться, какими методами осуществлялся этот нажим. Ей лишь следует принять информацию и употребить ее как должное, как то, что ей причитается с Чарли.

Чарли рассказал ей, что Кит Боттрилл охотился за бердвудским участком земли почти пять лет. Он медленно и тщательно подписывал соглашения о подборе земли и как в детской игре-головоломке собирал по кусочкам, складывая вместе свои потенциальные приобретения, и, таким образом, собрал, вероятно, участок в сорок акров. Чарли не смог точно выяснить у своего информатора, на сколько земли он уже имел соглашение или, хотя бы, каковы точные размеры самой строительной площадки.

— Но я знаю, что он, вероятно, уже близок к достижению своей цели. Он представит свои планы в комитет по планированию через пять недель. И если у него хотя бы приблизительно намечается получение разрешения на строительство, то можно будет считать, что у него все в порядке.

Харриет медленно кивнула. Вряд ли ей будет достаточно пяти недель, чтобы приступить к оформлению своих собственных соглашений или даже покупать сразу любую землю, которую она сможет найти. Вряд ли у нее будет время, чтобы собрать команду архитекторов, не говоря уж о том, чтобы выработать свои собственные конкурирующие планы.

Ее шансами были выступление против плана компании «Касториа» на стадии рассмотрения в комитете по планированию с использованием любых доводов, с которыми она могла появиться, и попытка добиться поддержки местным населением ее собственного незамысловатого предложения.

Она подумала об Эвердене и «Снопе пшеницы», о деревенском магазине и разрушающемся «Бердвуде» в его обманчивом уединении.

«Я могу сделать это, — подумала она. — По крайней мере, уж столько-то смогу».

— Существуют еще два момента, — добавил Чарли.