Женщина с берега

— У меня остался к вам только один вопрос, — сказал Андре. — О Варгабю…

Лицо старухи озарилось печальной улыбкой.

— Этой деревни больше нет. Ее поглотил лес.

— Далеко отсюда она находилась?

— О, да! Но не спрашивайте меня, где она находилась, потому что я не знаю этого. Моя бабушка и еще кто-то однажды ездили туда, через несколько лет после того, как покинули это место. И они увидели только обгоревшие останки домов, заросшие травой и молодой порослью деревьев. Должно быть, там когда-то был пожар.

— Да, это так, — кивнул Андре.

— Да, Хавгрим утверждал, что чувствовал, когда это произошло, у него были какие-то особые способности… Ему приснилось, что какой-то священник поджег дома и сам сгорел среди них. Ему приснилось также, что злой человек по имени Сверд утонул в озере. Сон был так похож на явь, что он готов был поклясться, что так оно на самом деле и было. И ведь деревня в самом деле сгорела.

— Да, Хавгрим мог вполне переживать сон как реальность, ведь он был из рода людей с повышенной чувствительностью. Значит, нет никакой опасности в том, чтобы посетить Варгабю сейчас?

— Нет больше Варгабю! Но и опасности никакой тоже нет.

— Да, я знаю. Девственницы из Варгабю обрели покой.

— Вот именно. Это старое предание всего лишь, не стоит обращать на него внимание.

Им хотелось вернуться обратно до наступления темноты, поэтому они горячо поблагодарили старуху за гостеприимство и подробные пояснения. На предложение старухи переночевать у нее они ответили вежливым отказом. В хижине было очень тесно, и им нужно было как можно скорее вернуться обратно в Норвегию.

День подходил к концу, им хотелось спуститься в Эльвдален до наступления темноты.

И они распрощались со старухой.

Снаружи дул сильный ветер. Но среди высоких сосен было спокойнее, чем в лиственном лесу. Мали прижала к ушам руки, а Нетта повязала на голову косынку. Она понимала, что это некрасиво, зато в уши не дуло.

— Да, мы теперь узнали кое-что, — сказала Мали.

— Эмма Эриксдаттер Нордладе… — озабоченно произнес Андре. — Придется отправляться на поиски еще одной женщины из рода Людей Льда.

— Наверняка ты узнаешь о ней в Нордладе, — попыталась утешить его Нетта. — Она родилась в 1825 году, с тех пор не прошло и ста лет, так что кто-нибудь должен знать о ней.

— Да, если у нее были дети… — мрачно добавил Андре. — У которых тоже были дети, у которых, в свою очередь…

— Перестань, — сурово перебила его Мали. — Люди Льда ведь не кролики. И нам просто повезло, что у них так мало детей!

— В данном случае, да. Значит, мы переночуем в Эльвдалене, а рано утром отправимся в путь, не так ли?

— Да, — ответила Нетта. — А потом остановимся в Гаульдалене и найдем усадьбу Нордладе.

— Не хватало только, чтобы усадьба эта была разрушена и снесена, — мрачно заметил Андре.

— И что же дальше? — невозмутимо спросила Мали.

Он продолжал:

— «Тропинка, по которой ты пойдешь, распадается на узкие стежки… и все они ведут в тупик. Возможно, одна из них заведет тебя в чащу леса, туда, где…» Нет, мне что-то не хочется продолжать!

— Продолжать что: цитировать или идти? — спросила Мали.

Идя впереди других, она сообщила:

— Снова появилась тропа! И они неохотно пошли по ней.

— Та деревня находилась далеко отсюда, — тихо произнесла Нетта, словно боясь, что ей ответит эхо на каменистах склонах.

— «Никто не знает больше, где она находится…» — снова процитировал Андре. — Даже старая Бритта-Стина не знает этого. Никто из ныне живущих никогда не бывал там.

— Ее больше не существует, — сказала Мали. — Мы можем пройти через эту бывшую деревню, даже не заметив этого.

— Во всяком случае, сейчас мы не проходим через нее, — вставила Нетта. — Давайте пойдем на юг, так мы рано или поздно придем к реке Эстердал, а там недалеко и до Эльвдалена, к тому же там живут люди и… Что это там такое?

— Филин, — ответил Андре. — Крики его жуткие, но он совершенно не опасен.

Свернув с подозрительной тропинки, заросшей травой, которая ничуть не была похожа на наезженную дорогу, они направились прямо на юг. Они считали, что теперь уже не собьются с пути.

И не заметили, как произошли перемены. Они вдруг стали ступать осторожно, идти чуть ли не на цыпочках, прислушиваясь к чему-то, но ничего не слыша, и все-таки понимая, что что-то не так.

— Ты ужасно оптимистичен и деятелен, — сказала Мали, и он, наконец, улыбнулся.

Мали тоже было на что пожаловаться: ноги у нее были натерты и болели. Молча страдать было не в ее натуре. Этого нельзя было сказать о Нетте. Последствия нападения все еще давали о себе знать. Каждый шаг причинял ей боль, особенно в затылке, тем более, что она не привыкла к таким длительным пешим прогулкам на лоне природы. Но она не жаловалась. Она старалась не отставать, несмотря на то, что ей хотелось просто кричать от усталости и боли.

Оглядевшись по сторонам, Андре растерянно спросил:

— Разве мы не должны были оказаться теперь на главной, идущей с севера на юг, дороге?

— Давно уже пора, — недовольно произнесла Мали.

— Мне кажется, мы слишком удалились на восток, — озабоченно произнесла Нетта. — Хотя сначала мы двигались по наезженной дороге…

— Просто мы не правильно рассчитали время, — решил Андре и пошел дальше. Теперь он шел быстрее, поскольку уже начинало темнеть.

Лес становился более густым. Это был смешанный лес, в котором было не так светло, как среди высоких сосен. У всех мурашки бежали по спине, настолько тревожным казался этот сумрачный лес. Над головами у них завывал ветер, под ногами была густая трава.

Мали остановилась.

— Какого черта?.. — начала она. — Куда подевалась тропинка?

Они посмотрели на землю. Андре тихо прошептал:

— «Там, где начинается лес, тропа теряется. Если ты попытаешься идти дальше, душа твоя потеряет всякую связь…» Нет!