Женское лицо разведки

Уже гораздо позднее, в 1958 году, после вручения им с «Лемом» медалей «Борцы с фашизмом», прогуливаясь по улице, они неожиданно встретились с Германом. Он, счастливый отец пятерых детей, был несказанно рад встрече. Но вернемся в прошлое, в довоенное время.

В мае 1940 года «Соня» уже имела на руках английские документы как жена «Лемма» и готовилась отбыть в Англию, чтобы там заняться выполнением нового разведывательного задания. В декабре 1940 года она, прощаясь, обняла «Джима», который после победы над фашистской Германией не забыл выдать ее английской контрразведке как советского агента. В результате в конце 1946 года ее и «Лемма» посетили в Англии два сотрудника МИ-5 и заявили, что знают об их прошлом сотрудничестве с советской разведкой. Но, учитывая, что они не вели работу в Англии, их не собираются арестовывать, а предлагают сотрудничество. Конечно же, «Соня» и «Лем» их выпроводили с выражением презрения к якобы «их другу» Александру Футу, со ссылкой на которого контрразведчики и пришли к ним.

Если бы знала МИ-5, какую большую разведывательную работу в Англии проводила «Соня» с участием «Лемма» и других завербованных агентов из числа английских офицеров! Не говоря о ее связи с делом К. Фукса, которое прогремело на весь мир через три года, в 1950 году.

Оставляя за кадром все другие дела «Сони», находившиеся в компетенции ГРУ, остановлюсь на той важной роли, которую она играла самом начале развития сотрудничества с советской разведкой К. Фукса. Об этом агенте, с которым внешняя разведка работала всю Великую Отечественную войну и после Победы до его ареста в 1950 году, в частности, о его связи в Англии в 1942–1943 годах с резидентурой ГРУ через «Соню», думаю, мы имеем моральное право рассказать. По-существу, этот агент объединил в себе результаты усилий двух наших разведывательных служб и, кстати, явился первопричиной моего интереса к личности «Сони». Но об этом скажу позже.

Итак, чем же занималась Соня по делу Фукса?

Роль ее в «атомном шпионаже» была недостаточно оценена.

Как известно, в 1942 году Фукс инициативно предложил свои услуги по снабжению советской разведки архисекретной информацией по атомной проблеме, которой он начал заниматься по приглашению английских ученых . Связь с ним была поручена «Соне», которая встречалась с Фуксом не чаще раза в один — два месяца. Поскольку Фукс был совершенно неопытным в агентурной работе человеком, далеким от общеизвестных приемов конспиративных встреч, то на «Соне» лежала обязанность обучить его соблюдению конспирации и методам маскировки своей деятельности по подготовке и передаче секретных материалов.

Вот как она описывала первую конспиративную встречу с Фуксом.

Опознав его, «Соня» подошла и произнесла обусловленный короткий пароль. Затем они прогуливались по лесным тропинкам, беседуя на тему, которую «Соня» заранее продумала в плане разведывательного воспитания Фукса. Она показала, как и где выбирать место для тайника, куда можно закладывать материалы. По оценке «Сони», Фукс был прилежным учеником.

Получив от него большую пачку документов, «Соня» закладывала их под подушку сиденья своего велосипеда и ехала на встречу с представителем резидентуры ГРУ. Там, тщательно проверив, нет ли за ней или за представителем легальной резидентуры наблюдения, она вступала в контакт, пересаживаясь в автомашину встречавшего ее разведчика и передавала ему документы.

Так продолжалось около года, до тех пор, пока Фукс не уехал в США.

После каждой встречи с представителем ГРУ «Соня», освободившись от документов, с облегчением сняв с себя ответственность за очень важный материал К. Фукса, докладывала в Центр по радио о ходе работы с этим агентом и о ее впечатлениях. Хотя у «Сони» было много и других поручений, Центр выделил работу с К. Фуксом как особо ответственную.

Только после отъезда К. Фукса в США для «Сони ход ее деятельности вернулся к прежнему привычному распорядку.

Несмотря на кратковременность работы «Сони» с Фуксом, результаты дальнейшей информационной деятельности агента в конечном счете способствовали скорейшему достижению Советским Союзом паритета с США в области ядерного вооружения. Это определяет решающую роль «Сони» на начальном отрезке сотрудничества с Фуксом.

Она не могла допустить ни малейшей ошибки в части безопасности агента. Вот почему, полагаю, что во всей богатейшей разведывательной работе «Сони» этот эпизод длительностью в один год следует считать ключевым. Это был ее звездный час! Об этом она в то время не могла и подозревать.

Недаром, когда К. Фукс был арестован в 1950 году, «Соня» срочно вынуждена была вернуться в ГДР. Да она туда и рвалась.

Когда имя «Сони» появилось в показаниях предателя А. Фута и особенно после визита к ней английских контрразведчиков, Центр прервал с ней связь. Только через год в Праге состоялась ее встреча с представителем Центра. Тогда ей предложили возобновить работу с ГРУ, очевидно, планируя использовать в каком-то другом регионе.

Но «Соня» твердо отказалась, заявив, что за почти двадцатилетнее сотрудничество и нелегальную работу она многое перенесла, ее нервная система подорвана, ослабла способность быстрой реакции на события и возникающие экстремальные ситуации, поэтому она хотела бы вернуться в Германию и заняться там какой-нибудь более спокойной работой.

Хотя Центр и был разочарован, но все же он согласился и помог ей нормально легализоваться в ГДР. Там она до 1956 года еще поработала на постоянной работе, а затем уволилась и занялась литературным трудом. Стала писать и получила широкое признание как талантливая писательница.

В 1990 году, встречаясь с английским корреспондентом Майклом Хартлэндом, она заявила, что счастлива после бурной, опасной, но чрезвычайно интересной деятельности на разведывательном поприще иметь возможность проявить себя и в другой любимой области. При этом она подтвердила, что ни только не жалеет о своем участии в разведывательной деятельности в интересах Советского государства, гордится этим. В подтверждение больших заслуг «Сони» перед советским народом в 1966 году, двадцать лет спустя после ее отставки, она была награждена советским правительством вторым орденом Красного Знамени.

«Соня», теперь известная немецкая писательница Рут Вернер, бережно хранит боевые награды, вспоминая о тех далеких событиях, участницей которых она была: Маньчжурию, оккупированную японскими милитаристами, в Данциг, где властвовали германские нацисты и гестапо.

Дела советской разведчицы Урсулы Кучинска остаются в истории внешней разведки ярким свидетельством ее побед на невидимом фронте.

Опередившая контрразведку Екатерина Линицкая

Екатерина Федоровна Линицкая, в девичестве Дранкина, родилась в 1907 году, когда и как она оказалась в Югославии — мне неизвестно. Но в начале 20-х годов она повстречалась с бывшим короткое время войсковым разведчиком Леонидом Леонидовичем Линицким, попавшим в том же году после тяжелого ранения в белогвардейский госпиталь.

Поскольку вся дальнейшая жизнь Екатерины Федоровны была тесно связана с Л. Л. Линицким, остановлюсь кратко на его биографии .

Леонид Леонидович Линицкий родился в 1900 году на Украине в городке Ахтырке Харьковской губернии в семье офицера — пограничника. В начале 1917 года после известия о гибели отца в бою шестнадцатилетний юноша вступил добровольцем в армию и участвовал в боях с немцами. За организацию митинга протеста против военного министра Керенского был арестован. Ему грозил расстрел, но казнь была заменена отправкой в штрафной батальон.

После революции он участвовал в боях против белогвардейских армий, был ранен и по состоянию здоровья демобилизован. Оправившись от ранения, вновь добровольцем вступил в Красную Армию, был зачислен в разведывательный батальон и стал готовиться к заброске в белогвардейский тыл. Тогда-то в одном из боев он снова, на этот раз тяжело, был ранен. В бессознательном состоянии без имени, так как не имел при себе документов, оказался он в белогвардейском госпитале. При бегстве остатков разгромленных белых армий вместе с госпиталем оказался в Турции. Когда пришел в себя, пошутил, что вот и оказался «заброшенным в тыл врага».