Женское счастье
Шрифт:
Но вид Жас меня взбадривает сразу. Она бодро марширует перед домом, где мы остановились на отдых, и поглядывает на часы.
– Явились...
– делает очевидный вывод.
И без всякого перехода начинает:
– Даня, ты - дура? Ладно, Янчик... Он сразу вызывал у меня много вопросов. Но этот-то?!
– она тыкает в грудь Герману пальцем и продолжает, - Ты хоть знаешь, на ком он женат? Да его тесть на говно изойдет, но нормальной жизни тебе не даст!
Я теряюсь от такого напора.
– И как вы вообще спелись?
– а потом Жас внезапно замолкает, зыркает
Быстро она догадалась...
Сестра встряхивает смоляными кудрями и наезжает на Германа.
– Слушайте, господин Леднев, у вас вообще совесть есть?
Герман хмурится и произносит всего одно слово:
– Тихо!
– с такой интонацией, что Жас прекращает буянить.
Глава 37
Даниэла
Хоть Жас и прекратила голосить на все Мальдивы, но зыркает на Германа весьма и весьма недовольно.
Тому же, что с гуся вода.
Выдержав паузу, во время которой Жас уже снова завелась, он заговорил:
– Жасмин, мы с тобой не знакомы. И ты вправе не доверять мне, но устраивать скандал не стоит. Мы с Даней сами разберемся.
Она зло хмыкает.
– А сопли ей потом кто вытирать будет? Когда тебе надоест играться?
– Не будет никаких соплей. Мы сейчас заберем Данины вещи. И отдыхать продолжим вместе. А после моего развода я приглашаю тебя быть свидетельницей на нашей свадьбе...
Жас давится очередной колкой фразой, которых у нее всегда великое множество. Я тоже впадаю в ступор от удивления. Я пока ничего еще не решила. Но, похоже, Герман всё уже решил за нас обоих.
– Что он несет?
– переключается сестра теперь на меня. Очень хочется ей ответить, что я не знаю. Но такой ответ приведет к тому, что она прикует меня наручниками к батарее.
Я смотрю на Германа. Он покачивает головой, как бы говоря, что не ожидал такого.
– Мы немного вдвоем поговорим?
– то ли спрашиваю мужчину, то ли ставлю в известность.
Он наклоняется к моему уху.
– Я тебя здесь всё равно не оставлю...
– его шепот мурашками разбегается по моей коже.
Из дома выходит Крыжевский. Вопросительно всех оглядывает. По глазам Жас вижу, что она собралась жаловаться и просить помощи.
– Идем, - хватаю её за руку и тяну в дом.
Мужчины остаются на улице.
В гостиной она вырывается.
– Что ты устроила, Жасмин? Мне не пять лет!
– вот теперь, немного придя в себя, я обретаю голос. И поведение сестры меня озадачивает.
– Не пять!
– тут же отзывается она, - Но судя по развитию мозга, и того меньше! Что ты творишь, Дань?
– Ничего особенного!
– запальчиво отвечаю я.
– Зачем ты с ним связалась? Я не шутила, когда говорила про его тестя. Очень неприятный тип. С темным прошлым. Не надо лезть туда, где ты наживешь проблем!
– Да с чего ты решила это?
Жас становится очень серьезной.
– Вчера на тебе не было лица. А потом ты ушла и пропала. Даня, почему ты пошла к нему? Я же тебя знаю. Не ври мне.
Как бы мне не хотелось спрятать своё грязное белье от окружающих,
но врать ей это не выход. Она - единственный близкий человек, который у меня есть.– Он меня шантажировал. У него есть... То есть было видео нашего секса втроем...
Вижу, как вспыхивают гневом глаза сестры. Будто у ведьмы.
– Он тебя принудил лечь под него?
– Нет!
– вскрикиваю испуганно. И тут же себя поправляю, - Или да. Я не знаю, Жас.
Оседаю на диван. Беспомощно смотрю на нее снизу вверх.
– Я его хочу. Словно озабоченная. И видео он удалил. Сегодня.
Гнев утекает из ее глаз, сменяясь сначала тревогой. А после испугом.
– Ты, что, в него влюбилась?!
Такое конкретное слово... И такое пугающее. Когда не пытаешься определить то, что чувствуешь, проще.
– Я не знаю, - шепчу совсем тихо и склоняю голову.
– А если Антон его сейчас выпроводит?
Я тут же вскидываю голову и прежде чем соображаю, что говорю, из моего рта вылетает:
– Не надо!
Жасмин присаживается со мной рядом, обнимает меня.
– Как же так, Дань? Ты веришь ему?
Глаза снова наполняются слезами.
– Я не знаю...
– это единственная правда, которая мне доступна.
Герман
Я с тревогой смотрю в спины уходящих девушек. Прекрасно отдаю себе отчет, что жених из меня так себе. Даже возмущение Жасмин понимаю. Но после ночи Даньку никому не отдам. Мне дали попробовать изысканное лакомство, я только вошел во вкус, до насыщения мне еще далеко, если оно вообще когда-то наступит. И у меня его собираются отнять? Прямо сейчас?! Нет, я не согласен!
– Герман Львович, может быть, это и не моё дело, но девушек сюда привез я. И отвечаю за них тоже я. Поэтому спрошу, что происходит?
Хороший вопрос. Как на него ответить-то?
– Я нашел любовь всей своей жизни. Такой ответ вас устроит?
– со стороны, наверное, кажется, что я издеваюсь, но на самом деле так оно и есть.
Крыжевский вопросительно поднимает бровь.
– Позвольте, я поделюсь своими наблюдениями?
– он не ждет моего ответа, а сразу продолжает, - Даниэла - очень хороший человек. И как все хорошие люди, она старается брать на себя ответственность не только за свои действия. Но и за действия других людей. Плюс она - очень ранимая девочка, которая хочет казаться сильной. Скорее всего, она и сможет такой быть. Если её вынудят. Но это будет уже не она. Человек, когда выбирает между добротой и силой, меняется. Эти изменения увы! не обратимы. Если он выбирает силу.
Я понимаю его рассуждения и во многом с ними согласен.
– К чему вы мне это говорите?
– Не сломайте. Обратно не почините. Вторую такую не найдете, - подытоживает он свою речь, вперяя в меня давящий взгляд.
– Постараюсь.
– Удачи! Она вам понадобится. Играть в эту игру вы решили в трудных условиях.
– Если вы про моё семейное положение, то я подал на развод.
– И это привело вашего тестя в восторг?
– Понятия не имею.
– Не ждите, что легко слезете с крючка.