Женушки из Бата

– Послушай! — умоляюще сказал Хьюго. — Да у меня и в мыслях не было! Ты все неправильно поняла. Случившееся — просто недоразумение.

– Не пой мне эту старую песню, — выплюнула Аманда.

– Я встал ночью к Тео, — в отчаянии продолжал Хьюго. — Он плакал. Я не мог найти свою пижаму. Я не знал, что няня Харрис там.

– Очень правдоподобно! — заорала Аманда. — Теперь я понимаю, почему тебе так хочется от нее избавиться. Потому что она отвергла твои домогательства, вот почему!

Хьюго заскрипел зубами, готовый сорваться. Будет грубо сказать правду, но он скорее бы приставал к Гари, маляру!

– Все было совсем не так, — протестовал он. — Пожалуйста, дорогая. Ты должна мне поверить.

Послышался звук приближающегося по дороге такси. Через несколько секунд в окнах мелькнули фары. Няня Харрис встала. Аманда схватилась за спинку стула.

– Вы не можете уехать, — заявила она няне Харрис. Та наклонилась и взялась одной большой рукой с толстыми пальцами за ручку чемодана.

– Мы можем что-нибудь сделать, чтобы убедить вас остаться? — Аманда даже охрипла от эмоций. Хьюго понял, что она пытается взывать к слабым местам няни Харрис. Он сомневался, что это сработает. У няни Харрис не было слабо стей.

– Совсем ничего не можете, — подтвердила она. — Сегодня во время обеда я согласилась работать у… — она шепотом произнесла имя члена королевской семьи. — Я терпеливая женщина, миссис Файн…

– Да, вам придется проявить терпение, если все, что говорят о них, соответствует действительности, — яростно рявкнула Аманда, затем гневно посмотрела на Хьюго. — Ты только посмотри, что ты наделал, — за орала она. — Это все твоя вина, черт тебя побери.

– Но, тем не менее, я совсем не привыкла к подобным вещам, — продолжала няня Харрис, пренебрежительно обводя взглядом кухню. — Могу сказать, что это никогда не случилось бы…

– У лорда Файрбурна, — застонал Хьюго, когда няня Харрис подняла свой чемодан, открыла дверь и вышла в ночь.

Глава 11

— Счастливого Рождества всем! — Джейк поставил большую пластиковую миску с брюссельской капустой, от которой шел пар, на обеденный стол.

Трое сидевших за ним людей обменялись натянутыми улыбками. За столом царила именно натянутая атмосфера, хотя и не из-за подарков, как опасалась Элис. Их еще не открывали.

Проблема заключалась в том, что по прибытии в гостиницу в Бате родители Элис обнаружили, что забронированный ими номер заменили на другой, меньшего размера и более дешевый. Выяснилось, что заказ поменял Джейк.

– Но почему, Джейк — не понимала Элис, ухо которой все еще горело после телефонного звонка разозленной матери.

– Им не нужен номер такого размера, — заявил Джейк без намека на извинения. — И я отдал разницу в цене бездомным.

Элис вздохнула.

– Джейк, я могу понять, почему ты это сделал. Я знаю, что ты хотел, как лучше. Мне просто жаль, что ты предварительно не обсудил этот вопрос со мной, и все.

– Но тебе бы это не понравилось, и тогда бездомные бы ничего не получили, — заметил Джейк. Элис поняла, что это было правдой. — Я не говорил тебе ради твоего же блага, Эл. И ты не сделала бы доброго дела.

Элис предполагала, что понимает ход его мыслей. Но с тех пор потребовались новые добрые дела. В Рождество это означало веселить всех и избегать любых неловких ситуаций. К счастью, ее родители, похоже, нацелились прилагать те же усилия.

– Очень милая миска, — заметила мать Элис, глядя на брюссельскую капусту.

Сверкнув зубами, Джейк широко улыбнулся миссис Даффилд.

– Я рад, что она вам понравилась. Это часть старой стиральной машины.

– О, какой ты находчивый! Как умело ты использовал вашу старую машину!

– Это не наша, — легким тоном сообщил Джейк. — Я нашел ее на свалке и доставил домой. Не стоило оставлять ее там, где она стояла. Это же такая потеря!

– Он также изготовил поразительные скульптуры из внутренних деталей, — добавила Элис.

– Не из стиральной машины, Эл, — поправил ее Джейк. — Скульптуры из разбитой деки. Но в некотором роде ты права. Я принес деку со свалки одновременно со стиральной машиной.

– Как интересно, — пробормотала миссис Даффилд в салфетку, которой осторожно промокала уголки губ. Только она не знала, что салфетка вырезана из одной старой футболки Джейка.

Последовало молчание, во время которого брюссельскую капусту раскладывали при помощи крышки старого термоса. Сам термос красовался в центре стола в виде вазы. В нем стояла какая-то зелень.

Миссис Даффилд склонилась вперед, чтобы осмотреть ее.

— Простите, что спрашиваю. Это японский спорыш? Известный сорняк?

— Неправильно считать его сорняком, — заявил Джейк. — Это очень красивое растение.

Мать Элис натянуто улыбнулась.

— Подумать только. Я все лето избавлялась от него в нашем саду!

Все взяли в руки пластиковые ножи и вилки, которые Джейк обычно подбирал у каждого ресторана быстрого питания, мимо которого проходил или проезжал.

— Пиво? — предложил Джейк отцу Элис.

— Спасибо. — Мистер Даффилд с сомнением посмотрел на бывшую канистру из-под бензина, из которой появлялась светло-коричневая жидкость. Ее наливали в банку из-под джема, стоявшую у его тарелки. Он взял банку и осторожно попробовал содержимое. — Домашнее?

Джейк с энтузиазмом закивал.

— Лучший способ бороться с транснациональными корпорациями. Я варил его в ванной.

Отец Элис воздержался от комментариев. В частности, он не стал сообщать, что много лет работал юрисконсультом в одной ненавистной транснациональной корпорации, производящей пиво.

Элис посмотрела на него благодарно, но, тем не менее, приготовилась к обороне. Было очевидно, что ее родители считают зятя грубым и невежливым. Но они не знали, что Джейк идеалист. Мечтатель. Почти пророк. А пророки и мечтатели не должны быть тактичными. Если говорить в целом, они вообще не имеют такой склонности. Они действуют на более высокой, более важной плоскости, на которой обычными заботами типа хороших манер жертвуют во благо человечества.