Жены шахматных королей. Веселые миниатюры

Итак, перед решающими турами все четверо — два шахматиста и две стюардессы — загорали на сочинском пляже, откуда, веселые и довольные, переместились в ресторан «Кавказский аул», чтобы наконец отметить приятное знакомство. И здесь случилось непредвиденное.

Когда был произнесен очередной тост за дружбу, Гриша слишком громко шепнул Сергею на ухо что-то вроде «Ловите миг удачи» и при этом как-то двусмысленно улыбнулся. Целомудренные девушки (напомню, что дело происходило во времена, отличавшиеся совсем иными нравами) восприняли крылатое выражение не как милую шутку, а как призыв к действию, грубый намек. Слово за слово, и через несколько минут гордые сибирячки поднялись из-за стола и решительно покинули помещение. Пока потрясенные участники первенства расплачивались, их оскорбленные подруги вернулись в свой самолет и вскоре вылетели обратно в Новосибирск. А Григорий и Сергей остались на морском берегу с рублем в кармане и мокрыми плавками в авоське.

И вот в таком плачевном состоянии неделю спустя они прибыли в Москву на крыше товарного вагона и, несмотря на все их клятвы, что еле вырвались из пасти акулы, были изгнаны их верными женами из насиженных гнезд.

Да, личная жизнь Григория и Сергея не удалась. Шахматная карьера тоже не состоялась. Помню, тогда стоял вопрос об их дисквалификации: не явившись на последние туры, они полностью запутали ситуацию в турнирной таблице. Собственно, после случившегося эти талантливые игроки никогда больше не садились за шахматную доску. Они с головой окунулись в науку и, кажется, уже давно члены-корреспонденты. И что примечательно — ученые до сих пор не летают самолетами Аэрофлота.

Телеграмма

В 1935 году на крупном турнире в Москве Андрэ Лилиенталь увидел в фойе красивую блондинку и сразу же влюбился в нее. Он подошел к одному из организаторов, Валериану Еремееву, и заявил: «Если меня не познакомят с этой дамой, то я выхожу из турнира!»

Знакомство состоялось, а вслед за ним и свадьба. Андрэ и Евгения Лилиентали счастливо прожили в Москве почти полвека! А в те далекие тридцатые тактичный гроссмейстер послал своей первой жене в Будапешт весьма трогательную телеграмму: «Дорогая, к сожалению, не вернусь. Полюбил другую. Крепко целую. Твой Андрэ».

Насильница

У Лилиенталя были две отличительные черты: несовершенное владение русским языком и… слабость к прекрасному полу. Однажды Евгения Михайловна, первая из трех его русских жен, застукала Андрэ на месте преступления. Но гроссмейстер классически защитился от всех упреков супруги: «Дорогая, прости, но что я мог поделать? Она заперла меня и насильничала».

Спасение

В середине прошлого века главный режиссер театра «У Никитских ворот» Марк Розовский еще не был известен в театральных кругах, а вот в шахматных уже успел прославиться…

В Доме пионеров, где он тогда занимался, сеанс одновременной игры давал Лилиенталь, недавно приехавший с турнира претендентов. Все партии уже закончились, оставался один Марк, он делал ходы вдумчиво, не торопясь. Венгерский гроссмейстер нервничал (видно было, что дела его плохи) и после каждого хода предлагал Розовскому ничью. Однако мальчик был правильно воспитан и знал, что идти на мировую с иностранцами нельзя. Но в конце концов он сжалился над сеансером:

— Дядя, вы так волнуетесь, что я согласен на ничью, — сказал маленький Марк.

— Спасибо милый, спасибо родной. — Лилиенталь не находил слов благодарности. — Еще минута, и я бы опоздал на свидание со своей возлюбленной.

Задавайте вопросы

Семен Фурман в молодости был очень скромным и застенчивым юношей, причем робость и нерешительность проявлялась и в отношениях с прекрасным полом. Однажды он познакомился с одним миловидным существом и даже набрался мужества, чтобы пригласить это существо на свидание. Но в течение всего вечера не проронил ни слова.

— Семен, может быть, вы все-таки что-нибудь скажете, — чуть не плакала девушка.

— Задавайте вопросы, — наконец, немного картавя, выдавил из себя будущий гроссмейстер.

Ночное рандеву

Однажды, еще в старые добрые времена, Семен Фурман после затянувшейся турнирной партии пригласил к себе в номер весьма приятную даму. Накрыл шикарный стол и уже собрался поднять за нее тост. Но тут раздался телефонный звонок:

— Товарищ, по правилам гостиницы вашей гостье пора покинуть номер. Поторопитесь.

Гроссмейстер окинул печальным взглядом стол с яствами и растерянным голосом произнес:

— Извините, как же так, ведь у меня все стоит!

Счастливый сеанс

Когда Корчной остался на западе, ему как-то предложили провести сеанс одновременной игры в Швейцарии. Среди его участников была одна привлекательная дама, у которой на столе лежал томик Толстого «Воскресение». Из этого сеансер сделал вывод, что его партнерша владеет русским, и обменялся с нею несколькими фразами на родном языке. Впоследствии они не раз встречались друг с другом в сеансах, и в один прекрасный день Корчной обнаружил, что все его противники уже сдались, осталась одна Петра Лееверик. Тогда он предложил ей завершить партию дома. И вскоре дом стал для них общим…

Не знаю другого случая, когда бы будущие супруги познакомились в сеансе одновременной игры, а свел их Лев Николаевич Толстой.

Гость в окне

На тренировочном сборе, который проходил в подмосковном доме отдыха, Кира Зворыкина жила в одной комнате с молодой шахматисткой Элисо Какабадзе. Поздно вечером кто-то из отдыхающих по ошибке полез к ним в окно. Зворыкина уже спала, а юная грузинка заметалась по комнате с криком:

— Мужчина! Помогите, к нам рвется мужчина!

— Мужчина? — мгновенно проснулась Кира Алексеевна. — Элисо, дорогая, успокойся и открой окно пошире!

Лучшая партия актера

Когда у шестидесятилетнего Анатолия Ромашина и его двадцатипятилетней жены красавицы Юлии на свет появился ребенок, популярный актер похвастался по телефону своему старому другу Борису Спасскому, проживающему во Франции:

— У меня родился сын!

— Что ж, поздравляю, — сказал экс-чемпион мира, — а кто его отец?!

Переполненный счастьем Ромашин не обиделся на эту коварную шутку своего бывшего шахматного партнера. А вскоре Спасский посетил Москву и, увидев маленького Диму, уже без всяких шуток авторитетно заявил:

— Это лучшая партия, которую ты сыграл в жизни!

Новогодний сюрприз

Лев Полугаевский во время турниров настолько погружался в шахматы, что забывал обо всем на свете. Иногда доходило до смешного. Когда у него родилась дочь Катя, жена Ирина вместе с ней временно перебралась к своим родителям. Звонит как-то Лева, разговаривает о том о сем и вдруг спрашивает: «А кто это у вас там плачет?» В самом деле, гроссмейстер чуть-чуть подзабыл, что недавно стал отцом…