Жертва Киднеппинга

Но, нахмурился он, ему вовсе не улыбалось провести там остаток жизни. Да еще в качестве гонимого, беглеца: вздрагивать при виде каждого человека в форме, да и вообще любого, кто проявит к нему любопытство. К тому же он просто обязан прищучить убийцу Акпера.

Объехав ''восьмой километр'' с востока, он свернул на дорогу, огибающую этот поселок с той стороны, где он оказался после побега. Дольше ему нельзя было оставаться в машине - еще слава Аллаху, что его не остановили до сих пор.

Но въезжать в центр Баку тоже не годилось.

Сейчас он находился всего лишь в километре или двух от цели, и нечего дальше искушать судьбу. Свернув на ближайшем перекрестке, он нашел в стороне от дороги место, где машину можно было спрятать в рощице. Ее, наверное, найдут при свете дня, но к тому времени он будет уже далеко.

Оставив ключи в замке зажигания, он выбрался из машины и зашагал через поле в сторону городских огней. Солнце вот-вот должно взойти, и ему необходимо найти крышу на дневное время.

В Баку он знает только одного человека, которому может довериться, - Нюню. "Я снова иду к тебе, Нюня, - мысленно произнес он.
– Как бы не надоесть тебе".

Если он доберется до ее квартиры и если ему повезет, день пройдет спокойно. А ночью он нанесет свои визиты - тогда у него будет больше шансов на успех. Ком застрял в горле при одной мысли, что ему в самом деле придется застрелить кого-нибудь, скажем, того, кто убил Акпера. А ночь для таких дел подходит все же лучше.

Глава 15

У двери квартиры Нюни Рашид постоял немного, прислушиваясь. Она не спала: было слышно, как она двигается внутри. Он негромко постучал и услышал быстрые шаги, приближающиеся к двери.

Нюня отперла и широко распахнула дверь; при виде беглеца она едва не зарыдала.

– Рашид! Я.., так волновалась.

Она взяла его за руку и втянула в комнату, потом прижалась к нему, положив голову ему на грудь.

– Я боялась, что вас уже убили.
– Засмущавшись, она поспешно отступила в сторону, закрыла и заперла дверь.

– Пока еще нет, - отозвался Рашид.
– К счастью. Помните, вы же поцеловали меня на счастье?

– Я помню, - еле слышно прошептала она. Ее ярко-голубые глаза вдруг широко распахнулись.
– О Аллах! Что случилось с вашим лицом? И что это за наряд?

Он усмехнулся:

– Одолжил одежонку у приятеля. Даже начал бриться, но мне.., помешали.

С совершенно серьезным лицом она подвела его к дивану и усадила рядом с собой.

– Неприятности?

– Кое-какие. Но все норма - я же вернулся!

– Но как? Вы достали машину?

– Одну увел, а обратно приехал на тачке приятеля. Ее я припрятал, не доезжая до города, и добрался сюда пешком. Я веду просто очаровательную жизнь. Во всяком случае, в отдельные моменты.

Он передернулся, вспомнив долгую прогулку к дому Нюни, все возраставшее напряжение, свои попытки смотреть одновременно во все стороны и старания убраться с дороги немногих пешеходов, встреченных на темных улицах; заря загорелась, как раз когда он поравнялся с "Елки Палки".

– Вы достали то, за чем ездили?
– поинтересовалась Нюня.

Он достал из-за пояса револьвер и показал ей. Рашид успел протереть его досуха еще в машине, и сейчас оружие тускло блестело в свете лампы.

При виде револьвера Нюня отшатнулась.

– Рашид, - жалобно простонала она, - уберите, пожалуйста, я не хочу его видеть.
– Положив руку на его плечо, она спросила:

– Неужели вы не можете обойтись без оружия? Оно только приведет к новой беде. Пока вы никого не убили, но до этого может дойти, если вы будете расхаживать с пушкой.

– Вы правы, может и дойти.
– Он заметил отвращение на ее лице и продолжил более спокойным тоном:

– Придется, Нюня, если меня вынудят. Я не имею в виду полицию или что-нибудь в этом духе. Я хочу сказать, если не будет другого выхода или если я найду убийцу Акпера.

Некоторое время она таращилась на него, потом спросила:

– Вы уверены? Вы думаете, что знаете, кто.., действительно виновен? Он кивнул:

– Думаю да. Сегодня ночью я постараюсь повидать Марьям Балыгову. Она лишила меня алиби, нагло солгав. Я хочу знать почему. И я хочу побеседовать по душам с большой шишкой, которая заправляет в "Хазаре".

– С Бармаговым?

– С самим Омаром Бармаговым.

– Он вызывает у меня дрожь. У вас есть какие-нибудь улики против него?

– Не то чтобы улики. Но я непременно навещу его.

И Марьям.

Нюня подобрала под себя стройные ножки и разгладила юбку, откинулась на спинку дивана и проговорила:

– Рашид, я не хочу, чтобы вы пострадали, чтобы вас ранили или даже убили. Вы должны быть осторожны.

– Можете не волноваться на этот счет.

– Но я.., волнуюсь.., из-за револьвера.

– Нюня! Не могу же я заявиться к Марьям или к Омару и просто сказать им: "Колитесь!" - в надежде, что они сразу все выложат. Так не пойдет - оружие мне просто необходимо.

– О том, чтобы сдаться властям, вы, вероятно, и не помышляете?

– Ни в коем случае! Это был бы конец. Нет, Нюнечка. Если я и приближусь к тюряге, то только тогда, когда у меня будет шанс опрокинуть все ложные обвинения.

– В тюрьме слова вам не помогут.

– Иногда их бывает достаточно. Если найти верные слова. И именно такие слова я постараюсь найти. Но лучше бы найти верного человека.

Нюня наклонилась и сжала его руку:

– Вы знаете, Рашид, что я на вашей стороне и надеюсь, что у вас все получится.

– Спасибо. Должно получиться.

– Вы в самом деле собираетесь навестить их сегодня ночью?

– Да.

Она выставила вперед свой изящный подбородок и чуть выпятила нижнюю губу:

– Тогда я пойду с вами.

Он засмеялся, но тут же смолк, увидев выражение боли на ее лице.

– Неужели это так смешно?
– спросила она с обидой в голосе.

– Да нет, конечно, - быстро запротестовал он.
– Просто вы выглядели так прелестно! Словно собирались съесть кого-нибудь. Но так не пойдет, Нюня. Ваша квартира будет моим штабом. Так я буду уверен, что кто-то знает всю подноготную и мне есть к кому обратиться за помощью и кому сообщить новую информацию.

– Ну что ж, - она, казалось, успокоилась, - ладно. Но мне все равно не нравится ваше намерение поехать к ним.
– Через мгновение она добавила:

– Рашид, вы, должно быть, устали до смерти. Почему бы вам не отправиться в постель?
– Он широко заулыбался, и она, порозовев, поспешно добавила:

– А я иду на работу!

– Это необходимо?

– Да. Если я не появлюсь в редакции, там удивятся и, чего доброго, пришлют кого-нибудь сюда...
– Она вдруг смолкла и прикрыла рот, снова покраснев.
– , К тому же я хотела бы узнать, нет ли чего нового в газете.