Жертвы Черного Октября, 1993
Шрифт:
В официальной справке указано, что с января по сентябрь 1993 года более 7 тысяч трупов в Москве кремировано за счет государства. Это неопознанные тела, тела одиноких людей или тех, чьи родственники не смогли оплатить похороны. Кремацией таких трупов занимались фирмы ритуальных услуг «Олмец», «Анубис» и «Гранит» [299] . Марату Мазитовичу Мусину удалось ознакомиться еще с одной справкой, подписанной заместителем прокурора города Москвы и заместителем министра внутренних дел. В ней упоминалось более 2200 неопознанных трупов, кремированных за 12 месяцев 1993 года в столице [300] . Впрочем, возможно, это вполне официальная цифра. Подполковник милиции сообщил Александру Павловичу Репетову, что в начале 1990-х годов в «обычные» месяцы по статистке, предоставляемой в МВД, за месяц в московских крематориях сжигали до 200 невостребованных трупов. Но за октябрь 1993 года дали цифру на 1500 больше.
299
Новая ежедневная газета. 1994. № 61. С. 1;
Площадь Свободной России… С. 168.
300
Мусин M. М. Указ. соч. С. 404.
Помимо крематориев трупы сжигали и в других местах,
301
См.: Сигал Л. Год после путча // Альтернативы. 1995. № 1.
URL:(дата обращения: 20.11.2012).
302
См.: Бизнес на костях // Правда. Ру [Интернет-ресурс]. 2003.4 октября.
URL:(дата обращения: 20.11.2012).
Кроме того, установлено, что некоторые останки погибших защитников парламента захоронены на военном полигоне около Климовска Подольского района Московской области [303] . Примечательно, что приблизительно в то же самое время в климовском морге решили избавиться от более тридцати невостребованных трупов. Вырыли траншею около мусорной свалки, закопали там останки и выровняли землю бульдозером. В число захороненных попало и тело начальника отдела администрации президента России. Этот человек еще 21 июля 1993 года был сбит машиной в области и с тех пор считался пропавшим без вести. В ноябре-декабре того же года в центральной печати появились сообщения о данном происшествии с намеком на то, что почвой для слухов о тайных захоронениях в Климовске послужил лишь инцидент с избавлением от невостребованных трупов в местном морге [304] .
303
Мусин M. М. Указ. соч. С. 404–405.
304
Как живем, так и хороним // Куранты. 1993. № 218. С. 1;
MK. 1993. № 234. С.З.
Фотограф: Компанец А. Е. Фото предоставлено редакцией газеты «Завтра»
Остается только догадываться, что это — только случайное совпадение или тактический маневр с целью отвлечения внимания от подлинного места захоронения жертв октябрьской трагедии на военном полигоне.
Профессор В. Д. Филимонов принимал участие в работе созданной, но вскоре распущенной в связи с амнистией в феврале 1994 года, Комиссии Государственной Думы по расследованию событий 21 сентября — 4 октября. По его данным, большое число трупов, вывезенных из Дома Советов и со стадиона «Асмарал», захоронили на территории воинских частей. К тому же в комиссию начали поступать материалы о страшных преступлениях при штурме Белого дома: о расстрелах в упор безоружных людей, о групповых изнасилованиях женщин и т. д. [305] .
305
Гласность. 1994. № 2. С. 1.
Пропавшие без вести и неучтенные погибшие
Если погибших действительно так много, то возникает вопрос: почему же их не разыскивали родные и близкие? А если и разыскивали, то когда и как? «Даже если и мы что-то прошляпили, — заявил бывший следователь Генпрокуратуры Л. Г. Прошкин, — то просто по здравому смыслу не могло такое количество людей исчезнуть бесследно. Ведь у большинства же есть родственники, жены, дети» [306] . По словам Прошкина, в первую годовщину событий следователи прокуратуры переписали все фамилии, указанные в списках вахты памяти. Многих им удалось найти живыми [307] . «В каждый из 89 субъектов РФ мы отправили поручение с просьбой предоставить сведения обо всех пропавших без вести, — уточнял руководитель следственной группы Сергей Алексеевич Аристов. — На конечном этапе осталось всего две сомнительные „пропажи“: старушка семидесяти восьми лет и тринадцатилетний подросток. Куда они делись, мы так и не выяснили» [308] . Но по утверждению председателя парламентской комиссии по дополнительному изучению и анализу событий сентября — октября 1993 года в Москве Т. А. Астраханкиной, следствие Генпрокуратуры «проходило под сильнейшим давлением и в известной мере под контролем заинтересованных должностных лиц и ведомств». Особую роль сыграло МВД [309] . Остановимся на проблеме поиска людей, пропавших без вести, подробнее.
306
MK. 1997. № 188. С. 2.
307
КП. 2011.4 октября.
308
МК. 2003. № 216. С. 4.
309
Парламентская газета. 1999. № 187. С. 3.
Фотограф: Косарская Е. Фото предоставлено редакцией газеты «Завтра»
С 12 ч. дня 6 октября 1993 года в ГМУМ начал работать импровизированный информационный центр, куда стекалась информация из московских моргов и больниц о зарегистрированных раненых и погибших. Объявили и справочный круглосуточный телефон — всего лишь один, по которому можно было узнать, нет ли среди уже известных погибших и раненых того или иного человека. Телефон звонил, не смолкая. Звонили как из Москвы, так и из других городов России. Но, например, за один из первых дней работы сотрудники центра смогли дать информацию только по пяти разыскиваемым. Чаще отвечали, что «нет этой фамилии в наших списках, но наши данные еще не полные, попробуйте позвонить завтра». Или успокаивали звонивших следующим образом: «Вашего сына в наших списках нет. Может быть, он не пострадал, позвоните завтра» [310] .
Вместе с тем в ГМУМе заявили, что никаких других телефонов, по которым можно получить информацию о пострадавших в трагических событиях в Москве, не существует, и что никакой статистической обработки данных центр вести не будет [311] .310
Труд. 1993. № 229. С. 3.
311
Народная газета. 1993. № 191. С. 1.
С утра 5 октября к окошку справочной Института им. Склифосовского выстроилась очередь. Родственники не вернувшихся домой родных пытались выяснить их судьбу. Женщина средних лет, разыскивающая мужа, когда ей ответили, что больной с такой фамилией не поступал, сказала, как бы не обращаясь ни к кому: «Вот как ушел позавчера утром к Белому дому, так и нет его». Оттеснивший ее от окошка мужчина попросил: «Посмотрите еще две фамилии… Сын с одноклассником вчера ушли туда и пропали…» [312] . В московское бюро регистрации несчастных случаев с 3 по 12 октября обратились 1535 человек, искавших своих пропавших родственников [313] . Конечно, это не означает, что все пропавшие люди так или иначе не нашлись в последующие дни. Далеко не все исчезновения в те дни связаны с кровавыми событиями.
312
АиФ. 1993. № 40. Приложение Москва. № 16. С. 9.
313
Мы. 1993. № 22. С. 1.
Но как сообщили журналистам газеты «Комсомольская правда» сотрудники моргов Москвы, многие люди не смогли найти и опознать своих близких [314] . У стены стадиона «Асмарал» разместился пункт помощи в розыске погибших. Подходили люди и спрашивали: «Где ж теперь искать, если и домой не вернулся, и в моргах не найден. Где искать-то?» [315]
Можно было, конечно, подать заявление в отделение милиции. Евгений Николаевич Песков, отец погибшего 4 октября около Дома Советов Юры Пескова, 6 октября попытался подать заявление на розыск сына в московское отделение милиции № 167, но, увидев невменяемое состояние сотрудников милиции, вынужден был уйти [316] . У родственников Михаила Михайловича Челышева в милиции долго отказывались принимать заявление: «Это ваши проблемы, ищите сами» [317] . Маме погибшего Сергея Новокаса в милиции говорили: «Что вы сюда ходите? Вот растает снег, и тогда труп найдем» [318] .
314
КП. 1993. № 192. С. 3.
315
Общая газета. 1993. № 14/16. С. 1.
316
Советская Россия. 1994. № 100. С. 2.
317
Правда. 1993. Московский выпуск. № 22. С. 1.
318
Трешневиков А. Н. Указ. соч. С. 276.
Родственники и близкие погибших нередко сталкивались с непониманием и грубостью в учреждениях, куда им приходилось обращаться. 5 октября 1993 года Андрей Владимирович Шалаев забирал из морга тело отца, скончавшегося за несколько дней до того. Во дворе находилось много людей, среди которых — немало молодых. Двое парней и девушка просили выдать тело своего друга: «Нам бы Сережу». Сотрудник морга спросил, когда он умер. Ребята назвали день 4 октября. На что получили ответ: «А, понятно, таких только через милицию».
Фото предоставлено редакцией газеты «Завтра»
Родных М. М. Челышева выгнали из Первой градской больницы со словами: «Здесь вам не вернисаж». В прокуратуре после проведения идейно-воспитательной беседы им заявили, что родственники должны выдать все записные книжки пропавшего, чтобы выявить все связи [319] . 19 ноября 1993 года в газете «Правда» опубликовано объявление об исчезновении Челышева. И в тот же день его родным позвонил главный санитарный врач Москвы и сообщил: «Тот, кого вы ищете, похоже, находится в Склифе». Но ведь они уже искали и в морге Института им. Склифосовского, упрашивали, плакали… [320] Похороны Челышева прошли 24 ноября [321] .
319
Правда. 1993. № 205. Московский выпуск. № 22. С. 1.
320
Правда. 2010. № 108. С. 5.
321
Московский апокалипсис… С. 76.
«Куда только ни обращалась в надежде узнать хоть что-то о своем сыне, — вспоминала мама Сергея Новокаса Галина Харлампьевна. — Везде отказы, и далеко не всегда вежливые». Телевизионные работники отказались показать в эфире фотографию Сергея [322] . Заметим, что и С. Н. Новокас, и М. М. Челышев, и Ю. Е. Песков являлись жителями Москвы. Что же оставалось делать родственникам иногородних, куда обращаться и где жить во время обхода различных учреждений?
По приказу из ГУВД Москвы столичные отделения милиции категорически отказывались принимать заявления и предоставлять какие-либо сведения родственникам пропавших без вести из других регионов [323] . Е. В. Юрченко рассказывал о том, как родственники пропавших без вести иногородних не могли получить сведений в отделениях милиции Москвы. Им предлагали подавать заявления по месту жительства [324] .
322
Правда. 1994. № 35. С. 1;
Там же. 1995. № 183. С. 4.
323
Мусин M. M. Указ. соч. С. 404.
324
Аль-Кодс. 1994. № 27. С. 4.