Жертвы времени

Заметив, что я очнулся, второй маг — совершенно рыжий с рыжей редкой бородой — больше не разговаривал и вопросов не задавал. Он был совсем хмур и то и дело понукал своего гнедого с черной гривой, заставляя его уходить вперед. Эхо подкованных копыт металось между стенами, заставляя вышедших на улицу обитателей трущоб жаться к стенам и нырять обратно в свои норы. Похоже, слухи здесь распространялись быстро, никто не пытался нас остановить.

Отъехав от нас на достаточное расстояние, рыжий натягивал повод и ждал, когда мы его догоним. Потом снова уезжал вперед, словно не хотел ехать рядом.

В какой-то момент тошнота усилилась, мир перевернулся и я безвольно повис на лошади. От резкого движения животное испуганно рвануло, лопнул удерживающий меня ремень и мостовая немилосердно ударила в плечо. Похоже, мои беды только начинались, а еще мгновение назад казалось, что хуже и быть не может!

— Лучше даже не шевелись, — проворчал надо мной недовольный голос черноволосого. Угроза была излишней: со связанными руками подняться было нелегко, зато можно было двинуть коленом ему в лицо или ногой в пах, если только он приблизится на достаточное расстояние, а я успею повернуться.

— Даже не думай Себе навредишь.

— Куда уж хуже? — зло проворчал я Кажется, я спрашивал больше у себя чем у него, никакого желания говорить с похитителем не было.

— Мастер, что там? — крикнул рыжий недовольно. Я слышал, как он повернул коня.

— Небольшая заминка, сейчас разберемся, — и, обращаясь ко мне, хладнокровно пояснил: — Всегда может быть хуже. Я сломал тебе позвоночник, — губы его искривила насмешливая улыбка, но маг, похоже, вовсе не шутил, слишком уж серьезным было выражение его черных пронзительных глаз. Вот когда мне действительно стало холодно и неуютно.

Я был осведомлен о том что бывает, когда ломается позвоночник. Повреждение нервов, паралич нижних конечностей или всего тела. Очень просто на словах и страшно на деле! Я боялся смерти, но еще больше боялся стать калекой, не способным о себе позаботиться. Теперь мой самый большой страх воплотился в жизнь. Я прикрыл глаза, мне более не на что было смотреть.

— Не драматизируй, — самодовольно велел маг и толкнул меня так, что теперь я смотрел в потрескавшееся дорожное покрытие. — У тебя крепкие мышцы спины и, как видишь, ты все еще можешь двигаться.

Светало Мы были на самой окраине города. Боковым зрением я видел стену, отгораживающую Гранд Сити от степей — грандиозное сооружение из железных гигантских арок. Когда-то стена была красивой, теперь ее покрывали ржавые пятна, остатки краски отваливались неприятной чешуей.

Жители трущоб разбрелись по своим домам, в эти бесцветные предутренние часы в городе уснули даже крысы. Куда делся целый кусок моей жизни? Ничего удивительного, если я то и дело терял сознание этой ночью.

Нож Мастера коснулся моего запястья, разрезая веревку, освобожденные руки повисли мучительно ноющими никчемными придатками, а пальцы закололо. Я смирно лежал на холодном асфальте, слева от меня нетерпеливо переступил ногами с густой запыленной шерстью над копытами конь, а Мастер положил ладонь мне на спину и провел ею вдоль позвоночника Где-то на уровне почек я почувствовал острую боль от едва ощутимого прикосновения и чуть не закричал, но вовремя вспомнил, что не стоит лишний раз открывать рот. Подавив крик, я проскреб пальцами по асфальту Перед глазами снова поплыли красные пятна, а через секунду я канул в небытие.

Я долго не мог найти в себе силы, чтобы подняться, оторвав голову от пахнущей пылью и конским потом шеи лошади. Когда же я смог распрямиться, конь недовольно фыркнул подо мной, с силой стукнув копытом — он уже привык везти мое бесчувственное тело. Руки вновь были связаны, хоть и не так туго, как в первый раз. Глаза мои закрывала черная тряпица, практически не пропускавшая света. Эта же повязка защищала мои глаза от солнца, чье едва заметное прикосновение неприятно резало веки и усиливало головную боль.

Расправив плечи, я внезапно понял, что все остальное мое тело лишь немного ноет от перенапряжения мышц. Маги могли убить, а могли с легкостью излечить. Ничего себе приключение!

Мысли то прояснялись, то начинали путаться. Я вдруг ловил себя на том, что уже несколько минут думаю о чепухе, вроде того, что сказал мне бармен вчера вечером, а вовсе не о том, над чем мне надобно размышлять. Итак…

Люди, которые на меня напали — это те самые маги, великие, легендарные маги из старых сказок, которые мне рассказывала мать. Я помнил лишь обрывки этих сказок, хоть и слушал когда-то их с упоением. Многие из них начинались так:

Далеко в горах, где воздух чист, а снег не тронут отпечатками человеческих ног, есть граница между мирами…

Маги жили в горах, оттого горы были столь популярным местом чужих фантазий. Каждый, кто ребенком слышал эти сказки, мечтал побывать в горах или хотя бы взглянуть на них издалека. Большинству хватало последнего: Верхний город мог исполнить и это желание, но для того, чтобы жить там, нужно иметь много денег. Вот и у меня было много денег еще пару лет назад… Как давно. Я потратил почти все. О чем я? Ах, да…

Далеко в горах… Горы от Гранд Сити не так уж далеко, хотя возможно, это ошибочное мнение, ведь равнина, идеально плоская, будто шахматная доска Тьери (умного и образованного учителя искусства боя), скрадывает расстояния и обманывает глаз. Сам я никогда до них не доезжал. День пути, а может два. Тьери — друг Энтони, он познакомил нас со словами «лучший учитель танцев к твоим услугам». Тьери был моложе меня, но с ним всегда было о чем поговорить и ему можно было бесконечно ныть о том, чего бы я хотел получить в этой жизни. У Тьери были стальные нервы и целый ворох терпеливых и ободряющих уверений, что все еще впереди…

Да при чем тут Тьери? Важно, что мы движемся к горам, ведь на равнине больше некуда деться. Там, в горах, на границе между мирами живут маги.

Граница — это ниточка, — говорила мне мать, — столь хрупкая и тонкая, что обычный человек ее увидеть не может, но она необычайно крепка, потому что должна устоять под напором реальностей, не способных соприкоснуться.

И все же я не понимал смысла этих слов. Вот они — маги — рядом со мной, я могу задать им любой вопрос. Это не значит, что мне ответят, но я могу попытаться. Стану ли? Нет.

Сказки не отвечают на вопросы, а лишь дают новые темы для размышлений. Если есть граница, есть и разные миры-реальности. Сколько их? Я зачем-то начал считать от одного и на трех с небольшим десятках понял, что снова потерял мысль.

Да, вспоминая рассказы матери, я очень хотел верить, что в жизни маги окажутся на стороне добра. В сказках всегда так — есть добро, есть зло. Зло должно проиграть или не будет сказки, будет ужасное пророчество о гибели мира.

Теперь меня пугало, что как и многие другие, я считал магов порождением человеческой фантазии, делая их примером подражания, но чем-то несуществующим, с чем можно себя сравнивать, если хочешь оправдаться и не ударить в грязь лицом.