Жестокая любовь

Он подносит сигару к губам для пробы. Странно видеть его полные губы вокруг чего-то, что у меня на глазах в основном использовал отец. Затем он выдыхает воздух, изображая, как это будет выглядеть. Я представляю, как белый дым вьется на фоне его загорелой кожи.

– Тебе не позволено курить, даже когда они сами это делают?
– спрашиваю я.

Он одаривает меня мрачным взглядом. Я не должна говорить о его сомнительных поручениях, которые он выполняет для своего отца.

– В основном, я сижу в углу и надеюсь, что меня никто не заметит. Это скучно.

– Если это скучно, то почему ты не хочешь об этом говорить?

Я знаю, как не кстати быть замеченным такими людьми, как наши отцы, быть под их покровительством, но иногда такое положение дел кажется намного лучше, чем быть вовсе ими проигнорированным. Я младшая. Еще и девушка. Ходят слухи, что я даже незаконнорожденный ребенок моего отца. В общем, мне повезло, что сестра не забывает меня покормить.

Джо ругается по-итальянски.

– Этот мир не для тебя, Клара.

– А разве он для тебя?

– Я бы ушел, если бы мог, - говорит он.
– Ты знаешь это.

– Через год тебе исполняется восемнадцать. После этого ты уйдешь?

Мой желудок сжимается при мысли о том, что он исчезнет. Я на два года младше. И даже когда мне исполнится восемнадцать, я не смогу уйти. К тому времени я буду помолвлена с тем, кого выберет для меня отец.

Прямо как моя сестра. Я содрогаюсь при мысли о ее женихе.

Он пожимает плечами.

– Посмотрим.

Я закатываю глаза. Подозреваю, что он строит планы, но не делится ими со мной. Вот как работают здешние мужчины: держат женщин в неведении. Хонор узнала, что помолвлена только когда Байрона пригласили на ужин. У него есть деньги и власть. У нее нет выбора. Как и у меня.

– Если решишь уйти, возьми меня с собой, - говорю я.

– Не думаю, что Хонор оценит, если я заберу тебя.

Да, не оценит. И мысль о том, что я останусь без сестры, заставляет мое сердце сжиматься от боли. Иногда я доставляю ей неприятности, но я люблю ее. Я бы никогда не оставила ее.

– Она может пойти с нами. Это будет похоже на приключение.

– Не говори глупостей, Клара.
– Его глаза вспыхивают гневом и чем-то еще, что я не могу определить.

Меня передернуло от оскорбления.

– Это была всего лишь идея.

– Что ж, это плохая идея. Твой отец никогда тебя не отпустит.

Глубоко в душе приподнялся холодок. Я знаю, что это правда. Конечно же, так и есть. У Джованни нет ни денег, ни возможности увезти нас отсюда. А даже если бы и были, зачем ему лишние заморочки?

Я ненавижу себя за то, что даже предложила подобное. Как отчаянно, должно быть, я выгляжу?

Дрожа внутри, я встаю и хватаю бутылку «Джека Дэниелса». Она тяжелее, чем я ожидала, несмотря на это, подхожу с ней к мини бару, который до сих пор заполнен графинами и бокалами для вина. Но тут нет спиртного. Раньше здесь устраивали огромные вечеринки. Когда моя мать умерла, они прекратились.

Хотя через несколько дней должна состояться вечеринка в честь помолвки моей сестры. Мне даже не разрешили присутствовать. Все что я смогу увидеть, так это фейерверк из окна.

Не говоря ни слова, Джованни присоединяется ко мне, его тепло ощущается одновременно успокаивающе и остро. Он берет стакан из моей трясущейся руки, открывает бутылку и наливает насыщенную янтарную жидкость. Затем наливает себе вдвое больше.

– Эй, почему это себе ты налил больше?

– протестую я, в основном потому, что мне нравится его дразнить.

Выражение его лица шутливо-изумленное.

– Я больше, чем ты.

Он больше. Выше и шире в плечах, хотя все еще худоват. Его руки тоже больше моих. Они уверенно держат бокал, в то время как мой чуть ли не выпадает из трясущихся рук.

Делаю глоток, прежде чем успеваю передумать.

– О боже.

Виски обжигает мне горло, подобно кислоте, что прожигает до самого основания.

Он закусывает губу, чтобы не прыснуть со смеху.

– Отличная вещь?

– О, заткнись.

Это уже не имеет значения, потому что я тоже смеюсь. На самом деле, штука отвратительна.

Он улыбается и делает глоток. И даже не кашляет и не морщится.

– К этому привыкаешь.

– Сколько мне нужно выпить, чтобы привыкнуть?

– Больше, чем следовало бы.

Я делаю еще один глоток. Алкоголь снова обжигает, но должна признать, не так сильно. На вкус все еще не очень, но я все равно собираюсь выпить до конца. Этот домик у бассейна - единственное место, где я могу нарушать правила, где могу испытать хоть что-то. Домик у бассейна - единственное место, где я чувствую себя живой.

– Давай попробуем то, что я принесла, - говорю я. Мой голос огрубел от алкоголя.

Он поднимает сигару.

– Ты принесла зажигалку?

– Вот дерьмо.

Вокруг его глаз собираются морщинки именно так, как мне нравится. Мою грудь сдавило, как будто от нехватки воздуха.

– Это не имеет значения, - говорит он.

– Но я не выполнила свою часть обещания.

Он делает еще глоток. И это выглядит так естественно.

– Какое еще обещание?

– Делать плохие вещи, - говорю я серьезно.
– Когда твоя жизнь контролируется, как моя, тебе нужно учитывать подобные нюансы. Предполагается, что сегодня будет та самая ночь.

Он опускает глаза со странной улыбкой на лице.

– Давай начнем с виски. Если его будет недостаточно, мы можем ограбить банк, например, или придумаем что-нибудь еще.

Я шлепаю его по руке.

– Ты смеешься надо мной.

– Никогда, - наши глаза встречаются, и я вижу, что ему совсем не смешно.
– Я бы ограбил банк, если бы ты пожелала.

От серьезности его тона мои внутренности скручиваются узлом.

– Я бы предпочла, чтобы ты был в безопасности, - шепчу я.

Джованни протягивает ко мне руку, чтобы обхватить ладонью мое лицо, но в полудюйме от него застывает. Я почти чувствую его жар, но остаюсь абсолютно неподвижной, ожидая его дальнейших действий.

Джо швыряет пустой стакан в бар и отходит.

Я вздыхаю с облегчением. Что это значит? В последнее время у нас бывают такие моменты, когда кажется, будто он собирается ко мне прикоснуться. Но никогда этого не делает. Я тоже хочу прикоснуться к нему, но также воздерживаюсь. Не знаю даже, с чего начать. Я даже представить не могу, что он почувствует. Будет ли он похож на виски, оставляющий за собой огненный след? Я боюсь это выяснить.

Джо плюхнулся на диван, и я следую за ним. Присаживаюсь рядом, стараясь не коснуться его.