Жестокая нежность 2

— Вам нельзя туда, — ее голос дрожит.

— Серьезно? Ничего не перепутала? Отойди! И не беси меня! — отталкиваю ее, прикладывая максимум усилий, на которые способна сейчас. Девушка падает, а я беспрепятственно вхожу в кабинет.

Застыла на пороге. Растерялась от увиденного зрелища, и как реагировать — не знаю.

Женщина плачет навзрыд, прижавшись к груди Яна. Он не обнимает ее, просто придерживает за локти. Как это понимать? И кто она?

Сама хочу расплакаться… Но терплю, сжав кулаки.

— Тина? — наконец обратил на меня внимание. Даже не услышали, как бунтовала к приемной.

Она тоже перевела взгляд, резко отстранилась от моего мужа. И не сказав ни слова, быстро покинула кабинет.

Смотрю и жду объяснений. Он молчит, это молчание угнетает.

— Извини, что помешала… Не рассчитывала, застать подобную картину…

— Это не то… — делает слабую попытку оправдаться.

— Не то, что я думаю?! — истерически усмехнулась, и слезы потекли.

— Тина… — медленно подходит.

— Не приближайся! — кричу, он останавливается, на лице отражается боль, оно перекошено безысходностью.

— Я не хотел говорить… — Ян садится в кресло. — Но ситуация необратима.

— О чем ты?

— Ты должна знать правду… Надеюсь, правильно поймешь… и примешь это… Хотя реакцию не сложно угадать. Я не справлюсь без тебя.

— Ян… — голова кружится, а пространство плывет перед глазами. Вот и наступил тот момент.

— У меня есть внебрачный сын…

Слышу фразу, прежде чем потерять сознание.

Глава 4

Глава 4.

Резкий аммиачный запах ворвался в нос, заставив дернуться и открыть глаза.

Сразу наткнулась на бледное потерянное лицо Яна. Он уложил меня на диван, и, судя по ощущениям в теле, вернее отсутствию боли, успел поймать до того, как могла удариться об пол.

Но это только физическая оболочка — ее страдания не волнуют, синяки проходят, раны затягиваются — все забывается. Моя душа плачет, обливаясь кровавыми слезами, узнав о ребенке на стороне. Как так? Почему? Чем заслужила такое отношение?

Отворачиваюсь от него. Не хочу видеть, не хочу верить…

— Тина, пожалуйста, ты должна выслушать… — его голос дрожит, когда сжимает мои плечи. И определенно чувствует за собой вину.

— Я ничего не должна… Не трогай меня… — отталкиваю от себя и сажусь, схватившись за голову руками, а он больше не делает попыток прикоснуться.

«Как же с этим жить?» — к такой правде оказалась не готова. Погорячилась, считая, что вытерплю.

— Да пойми! Все это случилось до тебя. Не изменял… И в мыслях не было никогда.

Поднимаю глаза, желая зацепиться за подаренную мнимую надежду.

— И сколько ему лет?

— На год младше Макса… Я же в то время, после развода, с ума сходил, когда лишился сына, а бывшая жена свалила с любовником заграницу… Пустился во все тяжкие, дела забросил, бухал постоянно… И, извини за натурализм, трахал все, что движется… Как познакомился с Полиной? — не помню. Встретились несколько раз, а после она исчезла из моей жизни, чего даже не заметил, продолжая вести разгульный образ. И вот, спустя десять лет, появилась в моем офисе… Не узнал ее, был шокирован услышанным, когда заявила, что у нее сын от меня.

— Как давно тебе об этом известно?

— Четыре месяца…

— Четыре месяца… И молчал… — обреченно вздыхаю. — А ДНК-тест? Ты же не поверил голословно?

— Конечно, нет. Это первое, что сделал… Все подтвердилось: на 99,99 % являюсь биологическим отцом.

— Допустим… — встаю, не в состоянии больше сидеть, легче не становится. Расхаживаю по кабинету. — Допустим: все случилось так, как случилось, ситуацию не изменить и остается принять факт. Теперь-то ей что нужно? Я так понимаю, это она была?

— Да, она… Ребенок болен, требуется помощь…

— Что с ним?

— Лейкоз. Рак крови… нужна пересадка костного мозга…

— Если речь о деньгах…

— Дело не в деньгах, — перебил меня. — Ее муж — обеспеченный человек, для них это не проблема. Кстати, он не в курсе: считает мальчика своим сыном, так и должно оставаться…

— Тогда что хочет? — присаживаюсь обратно на диван.

— Донор… Найти его не просто. Изначально ко мне обратилась с этой просьбой, чтобы сдал анализ на совместимость — не подхожу, как и она, но такое часто случается… Нужен больший процент совпадения, чтобы минимизировать риски отторжения.

— И все-таки не понимаю…

— Последние две недели Полина активно осаждает с целью проверить наших детей, как ближайших родственников по отцу. Не хотел впутывать вас, надеясь, что все решится… и…

— …и я не узнаю… На это рассчитывал?

— Тина, не все еще сказал, — он осторожно взял мою руку, позволила и не стала вырывать.

— Не пугай меня.

— Родные братья и сестры почти всегда совместимы. Так вот: если наши с тобой дети не подойдут, она просит ребенка… Для этого не первый день приходит и слезы льет в моем кабинете.

— То есть? — кажется, догадываюсь, но это уже перебор.

— Еще одного общего ребенка, чтобы помочь своему сыну, — спокойно поясняет.

— Ян… — смотрю на него и готова расплакаться, хотя отчаяние матери понять не сложно, я бы тоже использовала все шансы и возможности, пошла на любые меры… лишь бы спасти…

— Ты не подумай лишнего, — прижимает крепко к себе. — С помощью ЭКО и суррогатной матери.

— Даже не знаю, что сказать… — не полагала услышать подобные новости и не приблизилась к правде ни на шаг. — Можно я с ней сама поговорю?

— Тина… ты… — обнимает лицо ладонями.

— Уверена. И согласна проверить наших детей. Если ему можно помочь, надо попробовать. А как зовут мальчика? Видел?

— Нет, не видел и не собираюсь знакомиться. Имя не спрашивал, Полина не говорила. Честно, без разницы, его рождение — не мой выбор. Для меня существуете только вы. Пусть все остается, как есть. И ты не вздумай лезть в чужую семью.

— Хорошо, не буду. Просто поговорю, — обещаю, хотя хочется взглянуть на него, похож ли он на…