Жгучая ложь

— Надо же, все-таки очнулся. Признаюсь, я на это почти не надеялась.

— Пустяки, мне не впервой, — пробормотал я. Все тело отчаянно болело, но возвращение чувствительности само по себе являлось признаком выздоровления. А боль — явление временное. Она пройдет, как только завершится исцеление.

— Тебя принес конь, — продолжала женщина. — Ты где-то получил страшные ожоги и был при смерти.

— Ну конечно, — припомнил я, — эти проклятые стрекозлы едва не изжарили меня.

— Но теперь, вижу, дело идет на поправку, а потому скажу тебе кое-что. Гости у меня бывают нечасто, и я не привыкла разводить церемонии. Зовут меня Панихида, живу я одна — и меня это вполне устраивает. Поэтому чем скорее ты выздоровеешь и отправишься своей дорогой, тем лучше для нас обоих. Твой конь никуда не делся — пасется на лугу, рядом с домом.

Итак, эта мужчина предпочитала одиночество хорошей компании. Дело хозяйское — навязываться я не собирался. О нас, варварах, и о варварской манере обращаться с женщинами ходит множество слухов, но, как правило, их распускаем мы сами в рекламных целях. В действительности варвары предпочитают иметь дело с теми женщинами, которым они по вкусу, тем паче что женщин таких более чем достаточно.

— Меня зовут Джордан, — представился я. — Вообще-то я путешествую в поисках приключений, но сейчас выполняю одно важное поручение. Все мои болячки заживут очень быстро, так что я у тебя не задержусь. Спасибо, что позаботилась обо мне. Тебе, наверное, пришлось повозиться — насколько мне помнится, я был весь в грязи.

— Это уж точно, — подтвердила Панихида. — Песок прямо въелся в твою плоть. Уж я мыла-мыла, еле отмыла. Поначалу-то я вообще приняла тебя за мертвеца, но потом приметила, что ты вроде дышишь. Раны и ожоги я обработала бальзамом, и он подействовал быстрее, чем можно было ожидать. Но досталось тебе основательно — ты часом не в драконье логово залез? Впрочем, — продолжила она, не дожидаясь ответа, — парень ты крепкий. В наши дни такой мужчина редкость.

— Варвар как варвар, — с улыбкой отозвался я, — широк в костях, да умишко не ахти... — Тут я слукавил — в тот момент, благодаря продолжавшемуся воздействию белой лианы, с умом у меня все было в порядке. — К счастью, Пука не бросил меня в беде.

— Твоего коня зовут Пука? Он случайно не...

— Так оно и есть. Это пука, конь-призрак. С чего бы иначе ему таскать такие тяжеленные цепи?

— Вот это да! Ты приручил коня-призрака?

— Ну... не совсем так. Мы с ним подружились. Панихида залилась смехом, и должен сказать, ей это очень шло.

— Ладно, так или иначе, он тебе верен. Ему ведь ничего не стоило бросить тебя помирать в лесу. Но сейчас он пасется, а... — Она бросила взгляд в сторону очага:

— А ты случайно не хочешь подкрепиться?

— Еще как хочу. Просто с голоду умираю.

— Да, вижу, ты и вправду поправляешься очень быстро. Хороший аппетит — верный признак выздоровления, — Да, — согласился я, — у меня всегда так. Чем тяжелее рана, тем больше потом есть хочется.

Панихида снова рассмеялась, — видно сочла мое признание шуткой, — потом зачерпнула из горшка на очаге половник какой-то темной, как ее волосы, размазни, плеснула в деревянную плошку и протянула мне. Как ни странно, кашица оказалась вкусной и весьма питательной. Я сразу почувствовал прилив сил.

— У меня во дворе растет порточник, — сказала Панихида, протягивая мне коричневый джинсы. — Сама-то я предпочитаю платья, но тебе это будет в самый раз.

— Спасибо, — ответил я, вставая с папоротниковой постели и натягивая джинсы. Они оказались почти впору.

— Удивительно, — промолвила она, разглядывая меня без малейшего стеснения. Должен сказать, что в ее поведении не было и намека на дурацкую стыдливость, свойственную многим цивилизованным женщинам, хотя во всем остальном она казалась вполне цивилизованной — не мне чета. — На твоей коже и рубцов-то, почитай, не осталось. После таких страшных ожогов...

Я пожал плечами:

— Все было не так ужасно, как выглядело. Больше грязи, чем крови.

Можно было, конечно, рассказать об особенностях моего таланта, но мне казалось это бессмысленным, поскольку я все равно собирался уходить. Да и слушал я ее без особого внимания, ибо размышлял о смысле жизни, сущности бытия, природе магии и прочих высоких материях, насчет которых никогда не задумывался ни прежде, ни потом. До чего я тогда додумался, сказать не могу, потому как нынешнего моего ума для этого явно недостаточно.

Однако сейчас, вспоминая все произошедшее в доме Панихиды, я должен признать, что в определенном смысле вел себя не так уж умно. Что поделаешь, многие великие мыслители проявляют наивность, граничащую с глупостью, когда дело касается практических сторон жизни.

— Вот уж не думала, что ты так быстро встанешь на ноги, — сказала моя собеседница. — А можно поинтересоваться, в чем заключается твое важной поручение?

— Ну, — рассеянно отозвался я, — для тебя в этом нет ничего интересного. Мне просто нужно найти один объект и доставить его в замок Ругна.

— В замок Ругна? — переспросила Панихида. В голосе ее звучала явная заинтересованность, но тогда я не обратил на это внимания. — А что, он еще не развалился? В нем до сих пор живут?

— Развалиться не развалился, но старый кроль Громден умирает. Возникла проблема с наследованием престола, поэтому я...

— Король умирает? — На сей раз в голосе Панихиды звучала неподдельная тревога.

— Да. А на освобождающийся престол претендуют два волшебника — Инь и Ян. Поэтому я...

— Инь и Ян? Но ведь они...

— Они не могут прийти к согласию, — закончил я. Чтобы выяснить, чья магия сильнее, было решено провести состязание. Поэтому я...

— Начинаю понимать. Ты работаешь на них.

— Ну... можно сказать и так. Я должен выполнить задание, и если мне это удастся, королем станет Инь. Ян с помощью своих чар всячески мне мешает. Преуспеет он — ему и сидеть на троне. Ладно, не буду утомлять тебя подробностями. Спасибо за угощение. Я, пожалуй, пойду.

— Погоди. А этот... объект, о котором ты говорил. Что он собой представляет?

— Если б я знал. Инь снабдил меня специальным заклятием, которое должно привести куда следует, но я еще не пускал его в ход. По некоторым моим прикидкам, объект должен находиться где-то поблизости отсюда, потому как путь мой предопределен, и...

— Присядь, Джордан, — ласково проворковала Панихида, — позволь мне рассказать тебе одну интересную историю. Хочешь вина?

— О, большое спасибо.

Ни один варвар не откажется от вина, да еще в сочетании с возможностью услышать интересную историю из уст красивой женщины.