Житие колдуна. Тетралогия

– Мариан, - сокрушающе вздохнул я. Да, по вине сестры Адриана я теперь обречен до конца жизни быть в рабстве у шоколада. Ненавижу любовные зелья...

– Маг и попался на такую глупость, - ухмыльнулась темноволосая дознавательница, довольно поигрывая в руке конфетой. Я усмехнулся. Она уже в сотый раз повторяет эту фразу. Как будто я был виноват, что на миг расслабился в кругу своих друзей. Кто ж знал, что секундная слабость станет для меня роковой?
– Ты же вроде принимал лекарство... Неужели не помогло?

Я нахмурился, нехотя вспоминая не совсем приятные месяцы своей жизни. Это сейчас я могу спокойно пройти мимо шоколада, отгоняя от себя желание попробовать лакомство. А больше десятилетия назад, когда я еще встречался с Алией, и это так безумно злило Мариан, что она подмешала в шоколадную выпечку любовное зелье, я не мог даже нормально мыслить, каждую секунду своего существования мечтая о шоколаде. А если мне не давали столь желанное лакомство, то мне сразу становилось плохо, и я угасал прямо на глазах друзей от безумной тоски.

Помнится, тогда магистр Эрлеан сильно поругалась с сестрой Адриана (Фил говорил, что она чуть не сняла с Мариан скальп, требуя от незадачливой волшебницы выдать ей состав зелья). Но то ли от испуга, то ли всему виной была девичья память, что девушка забыла почти половину компонентов, ее пытка не принесла больших результатов.

Я с содроганием вспоминаю те времена... Если бы Алию не оттащили от девушки Фил и Адриан, то дознавательница убила бы волшебницу, а так, подруга всего-то попала на пару недель в госпиталь. (А если учитывать взрывной характер магистра Эрлеан - это она еще легко отделалась)

Лекарство помог сделать мой коллега, и по совместительству мой бывший учитель по целебной магии, и уже через несколько месяцев я мог спокойно гулять по городу, не пугая кондитерские лавки своими налетами. Нда, стыдно даже припоминать, как тогда называли меня ни в чем не повинные кондитеры... "Шоколадным маньяком" еще долго будут пугать изготовители сладостей своих конкурентов.

– Помогло, но зависимость ушла не до конца, - мое лицо горело, как только я вспомнил, как срывал плакаты со своим изображением с дверей лавок... В то время Фил насильно поил меня лекарством, а я всегда сбегал из замка в близлежащие города, чтобы насладиться любовью, которой щедро одарила меня Мариан. Меня, конечно же, друг ловил за разграблением очередной лавки и, связав, под изумленно-испуганные взгляды кондитеров, волок домой, изредка попинывая мою нисколечко не раскаявшуюся тушку.
– У нее получилось невероятно сильное зелье. Без точного состава я не смогу полностью создавать антидот.

– Так значит твой черный плащ до сих пор при деле?
– хихикнула Алия, видимо тоже вспомнив то время, когда из-за любовной лихорадки к шоколаду за мной по всему королевству бегал брат, спасая от "злодея" кондитеров. Тогда у меня была весьма странная привычка - всегда на свидание к любимому лакомству надевать черный плащ.

– Конечно нет, - фыркнул я, смущенно отведя взгляд.
– Его еще много лет назад сжег Филгус, посчитав, что такой акт жертвоприношения удержит меня в замке...

– И помогло?

– Ну, из-за заклинания "привязи" я при всем своем желании не мог отойти от Фила больше чем на сто метров, а "сбросить" с себя путы для меня тогда была невыполнимая миссия.

А все потому, что я не мог связно мыслить из-за своей любви. Люди правы, влюбленный человек резко глупеет и не видит реальности.

– Да... веселое было времечко, - довольно сощурив словно наполненные янтарем светло-карие глаза, улыбнулась дознавательница, взяв в руки три конфеты.

– Даже жалко, что меня не было тогда с тобой рядом. Но эту тварь должен был хоть кто-нибудь проучить, чтобы она больше не заглядывалась на чужих мужиков! Интересно, а она читала мои послания, которые я ежедневно присылала ей в госпиталь?

Я пожал плечами - сие мне не ведомо, хотя судя по тому, как вздрагивает и испуганно озирается по сторонам Мариан, услышав в случайном разговоре имя своей давней обидчицы, можно предположить, что "пожелания о скорейшем выздоровлении" дошли до своего адресата.

Тогда, за избиение дочери заместителя Председателя Совета магов, Алия отделалась лишь запретом подходить к Мариан в течение года и срочной работой на другом конце континента по поимке темных магов. Мне тогда было искренне жаль своих блудных собратьев - тогда магнесса была не в духе из-за того, что не могла помочь Филу излечить меня от зелья.

– Хватит, у меня сейчас будет изжога, если я и дальше буду вспоминать эту дрянь, - слегка скривилась дознавательница и небрежно кинула мне "плату". Я, трепеща от волнения, с легкостью поймал лакомство. Ну, наконец-то, мои дорогие, вы вернулись к папочке...
– Только магистру Гоннери не говори, что я тебе их дала. А то "твоя нянька" понизит меня до уборщицы за спаивание ни в чем не пов... Эй, ты куда собрался?

Пока волшебница разглагольствовала о том, что с ней может сделать Фил, я быстренько направился к двери, мечтая потихоньку сбежать из этого ада. Но как только я открыл дверь, фортуна показала мне жирную фигу - меня заметила Алия. Настерревиль меня побери, и почему мне так везет?

Я, слегка повернувшись и мило улыбнувшись этой демонице, выбежал из комнаты и, мгновенно захлопнув дверь, не задумываясь, наложил на выход печать.

– Ах ты скотина, Никериал!
– бешено взревела Алия, долбя в дверь. Я отшатнулся, на всякий случай наложив на печать еще три предохранителя. Надеюсь, мое заклинание удержит ненадолго магистра Эрлеан, пока я успею скрыться.
– Думаешь, эти штучки со мной пройдут? А ну живо снимай печати! Ты же обещал мне помочь!

Я что, дурак, самому надевать петлю шею? Пускай распутает мое заклинание, может одумается и выкинет из головы свою идиотскую идею втянуть меня в дела департамента.

Тем более, я не горю желанием сейчас кому-нибудь помогать. Мне сполна хватило и экстремального экскурса в религиозную жизнь, организованного моей незабвенной племянницей.

– Когда? Я старый больной человек с зачатками склероза, - притворно вздохнул я, любовно поглаживая в руке столь желанное лакомство.
– И я напрочь забыл, как снимать печати. Ты уж прости меня, грешного.

– Эй! Снимай, (цензура) печати! Никериал! А то когда я выйду (цензура), ты, (цензура), станешь (цензура) ...

Не слушая дальнейших выкриков дознавательницы, я торопливо пошел к выходу из департамента, попутно разворачивая конфету. О, этот манящий сладкий аромат, вкус, который отправляет тебя высшие слои эфира, доставляя невиданное доселе наслаждение, тающий на языке шоколад со стекающей горьковатой начинкой... Подождите-ка, с начинкой? Я подозрительно понюхал надкушенную сладость и усмехнулся, покачав головой. Алия... ну кто бы сомневался, что она решит купить конфеты с коньяком, хотя странно, что моя незабвенная чаеманка в них ничего не подмешала...