Житие колдуна. Тетралогия

Вдруг девушка резко открыла глаза став хватать ртом воздух. Она, глубоко дыша, посмотрела осмысленным взглядом на меня и, в мгновение ока сев на кровати, уткнулась мне в грудь, сжав в объятиях. Она, всхлипывая, сквозь слезы жалобно прокричала:

– Не умирай! Пожалуйста, не умирай, прошу тебя!

Я шокировано замер, чувствуя, как девушка дрожит от сильных рыданий. Она, душа меня в своих объятиях, взахлеб шептала одно единственное слово: "Не умирай!".

– Петра...
– прошептал я, чувствуя, что еще чуть-чуть и мои ребра дадут трещину.
– Ты меня больше так не пугай. Я уже подумал, что задел жизненные нити... Видишь, руки до сих пор трясутся...

– Обещай, обещай, что не умрешь! Пожалуйста, обещай...
– повторяла она, все крепче сжимая руки. Я, осторожно взяв крестницу за плечи, заставил ее посмотреть себе в глаза. Ее взгляд был затуманен под пеленой слез, она так на меня смотрела, жалобно всхлипывая, что у меня сжалось сердце...

– Я не собираюсь умирать.

– Это все из-за нее!
– еще пуще разревелась Петра, пытаясь вытереть слезы.
– Это из-за Ирен...

– Ирен?
– перебил ее я, усмехнулся и попытался пошутить, чтобы разрядить ситуацию.
– Я так и знал, что однажды она меня сведет в могилу.

– Я видела! Я все видела, как только ты дотронулся до меня! Видение было таким ярким, четким! Пожалуйста, обещай, обещай...

– Ну ладно, я клянусь, что не умру. Ты только не плачь... Петра, я же магистр, меня сложно убить... Тем более принцессе это явно не под силу.

Девушка резко замотала головой и нахмурилась, пытаясь собраться с мыслями:

– Нет... это не она. Огонь... много огня, трудно дышать... Ты кому-то что-то кричишь... Свистят стрелы, чьи-то крики, топот ...Я...я не помню, мне больно вспоминать... Но я знаю точно, что это из-за нее!!!

Я ее обнял, легонько погладив по спине. Она, еще немного поплакав, успокоилась, слушая, как бьется мое сердце. Нет, если и дальше будет продолжаться в том же русле - у меня будет сердечный приступ. Не привык я к таким истерикам.

Немного отойдя от срыва, Петра шмыгнув носом, вдруг ни с того ни сего констатировала:

– Ирен милая.

– Милая?
– искренне удивился я словам крестницы, усмехнулся, вспомнив, как принцесса постоянно обвиняет меня во всех несчастьях в мире.
– Я знаю, что в глубине души она ангел во плоти, но знаешь, когда тебе постоянно твердят, что ты "злодей погубивший кучу невинных девиц" это начинает раздражать.

– А ты просто не давай ей повода.

– Петра, ты ведь понимаешь, что это невозможно? Ирен упрямее осла - даже если я буду тих и мил, она высосет его из пальца, что я злодей. У королевских особ одна философия: "Все неправы, одна я права". И попробуй переубедить! Она ж птица высокого полета, это мы ползающие твари.

– Значит, ты все оставишь как есть?

– Ты опять волнуешься зря? Я же говорил, что меня не так легко убить. Милая, я же тебе обещал, что не погибну, - я успокаивающе улыбнулся, крепче обняв племянницу.
– А зачем мне стараться и переубеждать принцессу? Со временем она сама прозреет. Сейчас Ирен как раньше не кидается на меня с бешенными глазами, крича на всю округу, что я "злодей". Так, просто побурчит на тему какой я плохой. Как дите малое - привлекает к себе внимание. Кстати, Петра, ты тоже дите.

– Это еще почему?
– искренне возмутилась девушка и, освободившись из моих объятий, скрестила на груди руки.

– Потому что ты ведешь себя как неразумный ребенок. Тоже мне удумала, скрывать такое...
– я показал рукой на "метку", которая несколько минут назад пылала золотым пламенем.
– Ты думаешь, что петь по тебе панихиду будет намного лучше? Или хотела на день рождения отцу предоставить гроб? У моего друга нервы не железные, а хоронить его я не намерен, пока досконально не изучу некромантию. Просто не рискуй жизнью зря. Если своя жизнь не в милость, подумай, хоть немного о своей семье. Они тебя очень любят, особенно Фил. Ты ж его папина дочка... А сейчас ложись обратно. Я намерен скорее избавиться от "паразита".

Следующая попытка разъединения прошла без существенных затруднений. Помня свой предшествующий горький опыт я, чтобы случайно не вызвать у девушки новый приступ, погрузил ее в сон. За несколько часов спокойно и не торопясь распутал сложные хитросплетения артефакта жрецов, освободив ауру крестницы от чужого влияния. Хотя стоит признаться, что пару раз я чуть не оборвал "нити Петры".

Смотря на сладко сопящую Петру, укрыв ее одеялом, я тихо, с горечью прошептал:

– Дети наше будущее... Да, Фил? Вот только кто убережет их от ошибок...

Я сжал в руках небольшой кристалл похожий на застывшую янтарную каплю. Если долго смотреть на нее, то можно увидеть, как золотые пузырьки вертятся в бешеном круговороте.

Я усмехнулся, небрежно положив реликвию на прикроватную тумбочку. И из-за этой безобидной вещички началась вся эта канитель... Стоп, что это я говорю? Надо срочно ее изучить!

* * *

Глубокой ночью, когда я и Ирен сидели в моей комнате, и я рассказывал о Кафедральном храме, в окно ловко пролез Риэл.

– Знакомьтесь!
– радостный вор показал всем новенький арбалет.
– Это Катрин!

– А как же Моли?
– удивилась принцесса, вмиг отвлекшись от моей истории.

– Какая Моли? У меня не было никакой Моли, - он улыбнулся, будто не понимая, что от него хотят и, спрятав новенькое лакированное оружие за спину, тихо прошептал - Не говорите больше о Моли. Катрин ревнивая.

Ирен пораженно замерев, похлопала глазками, смотря на Риэла как на сумасшедшего.

Я обреченно вздохнул. Этот парень неисправим... Но хоть у нас теперь спрятан в рукаве существенный козырь. Только вряд ли жрецы больше увидят свою драгоценную реликвию. Что-что, а древние могущественные артефакты - моя вторая тайная страсть после неудержимой тяги к шоколаду. Интересно, а существуют ли шоколадные могущественные реликвии?

Глава 5. Казнь апостола Шиона

– Хорошо летит... жаль, что про крылья мы как-то забыли.