Жития святых святителя Димитрия Ростовского. Том XI. Ноябрь

Нечестивый персидский царь Сапор воздвиг великое гонение в своей земле на христиан. В самый день спасительных страданий Христовых он послал во все подвластные ему страны повеление, чтобы были перебиты во всей Персии все исповедующие Христа. И бесчисленное множество христиан было в то время без пощады перебито нечестивыми по городам и селениям.

Больше всех пылали яростью на христиан жрецы и волхвы [39] ; они старательно разыскивали укрывающихся и, вытаскивал их из домов и потаенных мест, предавали лютой смерти. Иные из верующих сами предавали себя в руки их и доблестно проливали свою кровь. Многие из придворных лиц были умерщвлены за Христа. Евнух [40] Азадис, которого царь весьма любил, был вместе с ними предан смерти, как истинный раб Иисуса Христа и исповедник Его Пресвятого имени.

39

Под именем волхвов, иначе магов, в древности разумелись мудрые люди, обладавшее высокими и обширными знаниями, особенно знаниями тайных сил природы, светил небесных, священных письмен, иероглифов и т. п. Они наблюдали естественные явления, толковали сны, предсказывали будущее; большею частью они, вместе с тем, были и жрецами и пользовались большим значением и уважением, как при царских дворах, так и в народе. О персидских волхвах упоминается в Дан. 2 и далее; из Персии же, вероятно, приходили волхвы для поклонения родившемуся Спасителю (Мф. 2). Волхвы были и в других странах, например, в Вавилоне, Ассирии, Мидии (см. Книгу пророка Даниила; ср. Чис. 22–23) и в Египте (Быт. 41:8; Исх. 7:11). Слово «волхв», первоначально однозначащее с словом «мудрый», впоследствии стало прилагаться к волшебникам, чародеям, чревовещателям, вызывателям умерших и т. п.

40

Слово «евнух» означает, собственно, скопца. Таковыми были на востоке смотрители над царскими гаремами; с этой должности они нередко, в древности, переходили на высшие государственные должности. Впоследствии слово «евнух» употреблялось иногда вообще в значении лица, занимающего высокую государственную должность, царедворца, вельможи, хотя бы это лицо и не было скопцом.

Царь, узнав о смерти своего возлюбленного евнуха Азадиса, весьма сожалел о нем и прекратил поголовное истребление христиан, отдав лишь повеление разыскивать вождей и учителей христианской веры для предания их на смерть.

Когда это повеление царя было оглашено повсюду, начальники волхвов и жрецов старательно обходили всю Персию, ища христианских епископов и священников и предавая их разным способам смерти.

В это время был взят и святой епископ Акепсим. Когда взявшие выводили его из дому, некто из домашних, подойдя к святому, сказал ему на ухо:

– Сделай какое-либо завещание о своем доме.

Он же, показывая рукою на дом, сказал:

– Этот дом уже не мой, ибо я без промедления пойду к горнему дому [41] .

По прибытии в город Арбелу [42] , когда его привели к князю волхвов, которому имя было Адрах, князь спросил святого Акепсима:

– Кто ты?

Акепсим громко исповедал себя христианином.

Князь сказал ему:

– Правду ли говорят о тебе, что ты не слушаешь царского повеления и проповедуешь Единого Бога?

41

Разумеется небесная обитель, куда вступают истинные последователи Христа, по заповеди Его Самого (Ин. 14:2–3). Слово «горний» означает вышний, верхний, небесный (ср. Иез. 41:7; Кол. 3:2).

42

Арбела – город на одном из притоков реки Запата (иначе Забата), представляющей собою, в свою очередь, левой приток Тигра. Город этот находится недалеко от Ниневии, замечателен тем, что в 12 милях к западу от него, близ города Гавгамелы, произошло сражение, в котором Александр Великий во второй раз победил Дария Кодомана, сделавшись после того обладателем всей персидской монархии.

Святой безбоязненно отвечал:

– Все, слышанное тобою о нас, верно: я проповедую Единого Бога и убеждаю приходящих ко мне, чтобы познали Его и вместе со мною веровали в Него.

Князь сказал:

– Мы слышали о тебе, что ты мудрее других, теперь же видим, что ты ничем не лучше несмысленных детей, ибо что мудрого в том, чтобы противиться повелению царя и не поклоняться светлому солнцу и огню, которым поклоняется сам царь?

Святой отвечал:

– И ваш царь, и вы с ним совершенно обезумели, потому что, оставив Создателя, поклоняетесь созданию.

Князь сказал с гневом:

– Ты называешь безумными нас, почитающих такую стихию и поклоняющихся оживляющему и просвещающему все солнцу? Лживый старик! Поистине, ты сам безумен, и если не подчинишься царскому повелению, то твоя старость не избавит тебя от тяжких мучений, и твой распятый бог [43] не освободит тебя из наших рук.

Святой сказал:

– Да заградятся, нечестивец, твои мерзкие уста, хулящие моего Бога! Ты хочешь устрашить меня своими угрозами, чтобы я отступил от отеческих преданий, которым научился в юности и в которых дожил до этой седины? Если ты и превозносишься в своей гордости предо мной – что ни старость, ни Бог мой не избавят меня из рук ваших, – однако и я не переменю лучшего на худшее: ибо какая для меня польза освободиться из ваших рук на эти немногие дни? Ибо скоро и помимо вас взыщется с меня общий долг смертного естества [44] . Не воздам поклонения солнцу, ни почтения огню, чтобы никто не мог посмеяться над моей старостью, чтобы никто не подумал, что жизнь для меня дороже моего Бога; не продам за кратковременную жизнь столь великих небесных благ.

43

В этих словах заключается богохульная насмешка, ибо казнь через распятие считалась позорной и ей подвергались наиболее преступные и презренные люди.

44

Разумеется смерть, иначе – то, что все люди по природе смертны.

Волхв тотчас приказал, распростерши святого нагим на земле, крепко бить его суковатыми палками; и его били по всему телу так, что земля обагрилась кровью его.

Мучитель, поставив его снова пред собою, после продолжительных побоев, сказал:

– Акепсим! Где твой бог? Пусть Он придет теперь и избавит тебя из моих рук.

Святой отвечал:

– О, пребеззаконный! Бог мой вездесущ. Он наполняет небо и землю и имеет силу избавить меня из твоих рук. Но я умоляю Его благость не о том, чтобы Он избавил меня от причиняемых тобою мучений, но о том, чтобы ниспослал мне терпение среди мучений, дабы, претерпев до конца, я мог бы наследовать венец жизни. Какой же муки и смерти достоин ты, восстающий на Бога живого, ты, земля и пепел? Поистине, ты достоин того, чтобы сгореть в огне, которому поклоняешься теперь как богу, чтобы бог твой вечно жег тебя.

Князь волхвов, слыша это, пылал гневом и повелел обложить святого тяжелыми железными оковами и заключить в темницу.

Поутру на другой день был взят пресвитер Иосиф [45] , семидесяти лет от роду, также и диакон Аифал [46] , оба – мужи праведные и святые, ревность которых о Боге была подобно обоюдоострому мечу, посекающему безбожие. Они были приведены к нечестивому волхву, и он, гордо посмотрев на них, сказал:

– О, погибшие люди! Зачем, обходя простых людей, вы обольщаете их вашим неправедным учением?

45

Иосиф был пресвитером из Бет-Кетубы в Адиабене.

46

Аифал – диакон из Приевфратской местности в Вавилонии.

Пресвитер отвечал:

– Мы не обольщаем людей, но обращаем их от обольщения к истинному Богу, Который есть Господь и Создатель солнца и огня и всех видимых и невидимых тварей; а праведно наше учение потому, что оно учит о едином праведном Боге.

Волхв сказал:

– Какое учение более справедливо: то ли, которого держатся царь и все его воеводы, или то, которому следуют люди худые, отверженные, нищие и ничтожные, как ты?

Пресвитер отвечал:

– Точно, мы худые и отверженные люди в сем мире, ибо Господь наш оказывает благоволение пребывающим не в гибельных для души богатствах и гордости житейской, но в нищете и смирении нашем; по этой причине многие из нас добровольно делаются нищими и смиренными, раздав свое имение в руки убогих, за что мы надеемся получить награду сторицею от нашего Господа. И если бы мы упражнялись в собирании богатств, то, трудясь своими руками, обогатились бы более, чем ты, не делающий ничего, а только поглощающий плоды чужих трудов и с притеснением отнимающий имение других людей, убогих; для нас же достаточно нашего труда, чтобы и самим питаться, в меру надобности, и питать более слабых братьев. Мы знаем, что для богатых труден путь в Небесное Царство и что стремящиеся к обогащению впадают в искушение.

– Оставь свои длинные лживые речи и поклонись огню и солнцу, – сказал волхв, прерывая его беседу.

Пресвитер отвечал:

– Не надейся, что когда-нибудь увидишь меня исполняющим вашу беззаконную волю, ибо я не оставлю Создавшего огонь и солнце и не поклонюсь созданию.

Волхв, слыша это, повелел, обнажив святого пресвитера Иосифа, растянуть и бить прутьями розового дерева, ветви которого колючи, подобно терновнику, до тех пор, пока не была содрана вся кожа его и плоть не стала отпадать от костей.

Волхв тотчас приказал, распростерши святого нагим на земле, крепко бить его суковатыми палками; и его били по всему телу так, что земля обагрилась кровью его.

Святой, будучи весь окровавлен, воскликнул:

– Благодарю Тебя, Господи Боже мой, что Ты благоволил омыться мне от грехов в крови моей.

После долгих побоев святой был скован двумя железными оковами и отправлен в темницу к святому Акепсиму, где они имели один в другом отраду среди своих страданий, взаимно утешая друг друга надеждою на милость Божию.

Когда пресвитер был отведен в темницу, диакон Аифал остался пред князем волхвов, стоя связанным.

Волхв, посмотрев на него, сказал:

– А ты что скажешь? Исполнишь ли царское повеление? Поклонишься ли великому солнцу? Вкусишь ли жертвенной крови, чтобы избавиться от предстоящих тебе бедствий? Или останешься упорным и непокорным, как и прочие?

Святой диакон отвечал:

– Пить кровь – дело твоих скверных седин; за Бога ты считаешь то, что создано Богом. Я не буду в такой степени слеп душевными очами, как ты, и не почту тварь более, чем Творца.