Жития святых святителя Димитрия Ростовского. Том XI. Ноябрь
Шрифт:
Между тем как князь в продолжение многих часов упражнялся в такой беседе со своими приближенными, святой принимал в это время бесчисленные раны.
Потом князь, притворяясь милосердным, приказал перестать бить и сказал святому:
– Покорись царской воле и будешь здоров, ибо у нас есть врачи, которые могут исцелить все твои раны.
Святой отвечал:
– Если бы ты мог одним словом исцелить меня от ран, то и тогда я не подчинился бы вашему беззаконию.
Князь сказал:
– Я сказал это, испытывая тебя; ибо, если бы ты и подчинился, тебе уже невозможно было бы исцелиться от таких и столь многих ран, которые исцелить может только одна смерть. Будь же примером [49] для всех христиан, чтобы не смели противиться царю и бесчестить его князей.
49
Т.
Святой отвечал:
– Беззаконный судья! Хотя ты и говоришь всегда ложь, теперь же, сам того не желая, сказал правду, – что я буду для всех христиан примером мужества и великодушия; ибо многие из верующих, взирая на меня, как на живой пример, и видя мое твердое страдание за Христа, исполнятся ревности о Господе Боге своем и пойдут на такие же мучения за Него.
Князь, удивляясь такому его мужеству и терпению, взглянул на стоящего поблизости своего любимого друга, по имени Адесха, который был из города Арбелы, и сказал ему:
– Возьми этих обоих христиан, Иосифа и Аифала, в свой город и сделай так, чтобы они были побиты камнями своими же христианами.
Он потому не захотел казнить их сам через посечение мечом, чтобы христианские учителя приняли кончину от христианских же рук.
Адесх положил их на животных [50] , как снопы или бездушное дерево, ибо они не могли ни ходить, ни сидеть, так как все члены их были расслаблены от бесчисленных мучений, – почему и привязал их к животным, – и пошел с ними в свой город. На пути, когда нужно было остановиться для отдыха или ночлега, их клали на землю, снимая с животных, как бы мертвые тела, ибо они не могли шевельнуть ни руками, ни ногами, потому что, обессиленные побоями, находились в омертвении; и если кто, по состраданию, хотел дать им пищи или немного воды, то своими руками влагал им в уста; и снова, подняв их с земли, клали на животных и, привязав как мертвых, везли. По прибытии же в город Арбелу их заключили в смрадную темницу и не позволяли никому из христиан приходить к ним и в чем-либо позаботиться о них. Раны их очень загноились, из язв их текли гной и кровь, и не было никого, кто обвязал бы их раны или перевернул бы на другой бок или напоил бы чашею холодной воды. Так святые страдали за Бога.
50
Здесь разумеются мулы и ослы, на которых ездили и перевозили тяжести. Для перевозки более значительных тяжестей и на большие расстояния употреблялись верблюды.
Была в том городе одна верующая и святая женщина, по имени Снандулия, которая тайно питала страдающих в темнице за Христа. Узнав об Иосифе и Аифале, что они в темнице, она пришла туда ночью со своими рабами; дав сторожам много золота, она вошла в темницу и нашла их еле живыми: они не могли уже ничего говорить и едва лишь дышали. Снандулия упросила сторожей, чтобы позволили ей взять святых на короткое время в свой дом, обещаясь до рассвета снова привести их в темницу, и сторожа позволили ей. Взяв мучеников, она перенесла их в свой дом, который находился недалеко от темницы; положив на ложе, она омывала их язвы, обтирала их кровь чистыми полотенцами, мазала ею по телу своему, помазывала их драгоценным миром, обвязывала струпья их, целовала их разбитые руки и ноги и горько плакала над ними. Когда страдания их несколько облегчились, Иосиф пришел в себя и, взглянув, увидел эту благочестивую женщину, горько рыдающую над ним; он начал понемногу говорить ей:
– Такое твое благодеяние, о святая жена, благоугодно Богу и нам, страждущим за Него; но неприлично так горько рыдать о нас, и рыдание это чуждо нашей христианской надежде и вере.
Женщина отвечала:
– Я радуюсь тому, что Христос дал вам столько мужества, что вы твердо претерпеваете лютые мучения; еще более я возрадовалась бы, если бы увидела вас претерпевшими мучения до конца; плакать же свойственно человеческой природе.
Святой Иосиф сказал ей:
– Однако не следует тебе плакать о нас, ибо ты знаешь, что все, претерпеваемые за Христа, скорби ведут за собою вечное веселие.
Когда стало рассветать, святые тотчас были отнесены в темницу. По прошествии шести месяцев – когда святые несколько уже исцелились от ран, могли встать на ноги и понемногу ходить, только лишь у Аифала руки висели неподвижно, – Адесх, получивший их для казни от Ардасабора, был отрешен от своей власти, а вместо него пришел другой судья, более жестокий, чем первый, по имени Зеров. Когда он пришел в город и стал приносить жертвы в храме бога их – огня, жрецы известили его о святых мучениках, Иосифе и Аифале, говоря:
– Есть в темнице два христианских учителя, которые ранее были мучены Ардасабором, а потом
приведены сюда, чтобы сами христиане побили их камнями. Так как они не могли ходить от ран, то посему мы не выводили их на казнь, но ждали, пока они выздоровеют, чтобы можно было заставить их склониться к единомыслию с нами.Услышав это, судья тотчас повелел привести их к нему и долго спорил с ними, ласками и угрозами принуждал их поклониться огню и вкусить их жертв. Когда же он нисколько не успел в этом, то сначала повелел повесить святого Иосифа обнаженным вниз головой и бить воловьими жилами. И когда сильно били его, то немного поджившие раны снова открылись, и кровь текла, как бы из источников, потоками. Некоторые из присутствовавших там волхвов приблизились к святому и потихоньку сказали:
– Человек! Если стыдишься народа войти пред всеми в храм нашего бога и принести вместе с нами жертву, то обещай сделать это тайно – и будешь свободен от мучения.
Святой же громогласно воскликнул:
– «Удалитесь от меня все, делающие беззаконие, ибо услышал Господь голос плача моего!» [51] .
Три часа били его, потом мучитель повелел, сняв его, нести в темницу, ибо он опять не мог идти по причине открывшихся ран.
Когда сняли и отнесли в темницу святого Иосифа, на место его был повешен святой Аифал и также без пощады был бит в течение долгого времени. Он же беспрестанно восклицал:
51
Пс. 6:9.
– Я – христианин!
Когда сняли и святого Аифала, то на место его повесили одного человека манихейского злочестия [52] , который также, исповедав пред всеми свою злочестивую веру, порицал персов за их нечестие. Повесив его, начали бить. Первоначально он терпел причиняемые ему раны; когда же его стали бить с большею жестокостью, он начал кричать громким голосом, проклиная своего учителя, отказываясь от веры его и обещая поклониться персидским богам. Присутствовавший там святой Аифал, услышав это, исполнился радости и смеялся над ним, говоря:
52
Манихейство – ересь, которая образовалась в Персии под влиянием попытки объединения христианства с началами персидской религии Зороастра, проповедовавшей дуализм, т. е. существование от века двух самостоятельных начал или царств – доброго и злого. Основатель манихейства, Манес (III в.), сначала был магом, потом принял христианство, сделался даже пресвитером, но вскоре был отлучен от Церкви за свою склонность к языческой персидской религии и впоследствии, при персидском царе Варане I, был казнен. По его учению, Христос есть лишь светлый эон (дух), происшедший от Отца Света через истечение. Одна половина Его была поглощена материей и составила душу видимого мира, т. н. «страждущего Иисуса», вторая, с помощью другого зона, Животворящего Духа, освободилась от материи и поместилась в солнце; это – т. н. «бесстрастный Иисус». Воплощение Христа – это есть сошествие с солнца бесстрастного Иисуса для освобождения страждущего Иисуса, светлые частицы которого сатана будто бы собрал и, для большего удобства обладания ими, заключил в лице человека. По этому учению, воплощение Христа было только призрачным (докетизм). В нравственном отношении оно проповедовало борьбу с материей для освобождения от нее света через постепенное умерщвление в себе плоти. Ересь манихеев была особенно распространена в IV и V вв.
– Ты только отведал мучений – и уже отрекся от своего Манихея! Благословен Христос Бог наш, укрепляющий нас во всех жесточайших мучениях и подающий нам силу быть непобедимыми и непоколебимыми в нашей благочестивой вере!
Услышав это, судья разгневался на святого и повелел снова бить его колючими розовыми прутьями. И били его до тех пор, пока не подумали, что он уже умер, и, вытащив его вон, бросили как мертвого. Некто из волхвов, видя лежащее нагое тело, сжалился, повинуясь природному чувству, и покрыл его простыней. Некоторые из товарищей его, увидев это, сказали судье о том, что он сделал, и, схватив, били его беспощадно. Так безжалостные заплатили ему за добро; заметив же, что святой Аифал еще дышит, они взяли его за ноги и оттащили в темницу.
По прошествии некоторого времени святые мученики снова были вынесены к судье из темницы, и он сказал им:
– Пожалейте сами себя, люди, вкусите жертвенной крови и освободитесь от мучений.
Они же единогласно отвечали:
– Пить кровь прилично не людям, а только плотоядным псам. Но так как ты хотя и человек по природе, но пес по нраву, лающий на создавшего тебя Бога, то сам пей кровь и насыться ею.
Судья, разгневавшись, снова повелел бить их. Присутствующие, сожалея их, стали говорить: