Живая память. Великая Отечественная: правда о войне. В 3-х томах. Том 3.

А по дороге мимо цветущих яблоневых садов сплошным потоком все еще шли на запад наши войска. Так кончалась война…

Яков Макаренко. Свершилось!

Карлсхорст — небольшое живописное предместье в юго-восточном районе Берлина — представлял в дни штурма всего лишь один из объектов, который наступающим нужно было взять с боя. Никто не знал тогда, что здесь будет подписан акт о полной и безоговорочной капитуляции вооруженных сил гитлеровской Германии, что Карлсхорст войдет в историю второй мировой войны. Не знали этого ни те, кто с невиданным героизмом штурмовали Берлин, ни тем более фашисты.

Со 2 мая Берлин безраздельно находился в руках советских войск. Исторический приказ Верховного Главнокомандующего возвестил в этот день всему миру о полном разгроме последней крепости гитлеровской обороны, взятии Берлина победоносной Красной Армией.

Красный флаг над рейхстагом свидетельствовал о величайшей нашей победе. Через несколько дней, 8 мая 1945 года, победа сил союзников над фашистской Германией была скреплена в Карлсхорсте документом исторической важности.

Рано утром того дня мы, военные корреспонденты, направились на центральный берлинский аэродром — Темпельгоф, спешно приведенный после битвы в порядок.

Глазам представилось широкое поле аэродрома, разлинованное лучеобразно асфальтовыми дорожками, покрытое первой травой и золотистыми одуванчиками. По краям аэродрома возвышались разбитые бомбами ангары, огромное здание аэропорта с белым флагом над куполом крыши, а в промежутках между строениями тут и там виднелись отвоевавшиеся, с распоротыми животами желто-черные «мессершмитты» и огромные транспортные самолеты.

Посреди аэродрома, вытянувшись в струнку, замерли в почетном карауле красноармейцы. Новенькая парадная форма ладно сидела на крепких фигурах, в касках отражалось бликами яркое утреннее солнце. Невдалеке располагался оркестр, а чуть подальше реяли на древках три знамени — советское, английское и американское.

День выдался теплый, безветренный, в небе — ни облачка.

В ожидании прилета представителей союзного командования мы разгуливали по дорожкам аэродрома. Настроение у всех было праздничное, приподнятое. Собравшиеся на аэродроме офицеры и генералы, обмениваясь рукопожатиями, поздравляли друг друга с победой.

Из Москвы прилетел самолет с А. Я. Вышинским и сотрудниками Народного комиссариата иностранных дел.

Затем прибыла на автомашинах назначенная маршалом Г. К. Жуковым делегация Красной Армии в составе заместителя командующего 1-м Белорусским фронтом В. Д. Соколовского, генералов Н. Э. Берзарина, Ф. Е. Бокова.

В полдень с Темпельгофа поднялось несколько эскадрилий краснозвездных истребителей. Взяв курс на запад, они унеслись навстречу транспортным самолетам с делегациями союзников, чтобы встретить их в небе и, взяв под эскорт, привести на аэродром.

В два часа дня над Темпельгофом в сопровождении истребителей появился первый «дуглас», вслед за ним второй, третий. Сделав приветственный круг, самолеты пошли на посадку. Первым приземлился самолет, доставивший английскую делегацию во главе с главным маршалом авиации Теддером; на втором прибыла американская делегация во главе с генерал-лейтенантом Спаатсом; на третьем — французская во главе с генералом Делатр де Тассиньи.

Последним на Темпельгоф опустился транспортный самолет, доставивший с юга Германии немецкую делегацию.

Выйдя из кабины, гитлеровцы пробовали улыбаться. Но, увы, улыбок не получалось! Фельдмаршал Кейтель в знак приветствия картинно потряс в воздухе маршальским жезлом. Генерал И. А. Серов безмолвно указал гитлеровским генералам, куда нужно следовать. Кейтель протянул было руку, чтобы поздороваться, но она повисла в воздухе — никто не подал руки в ответ.

Молча встретились победители с побежденными. Таков язык истории!

Фельдмаршал Кейтель, сопровождавшие его генералы и советники продолжали некоторое время хранить на лице непроницаемое спокойствие, но достаточно было им сделать несколько шагов по асфальту аэродрома, с которого они совсем недавно поднимались в воздух хозяевами и властелинами фашистской Германии, как от их спокойствия и надменности не осталось и следа. Долговязый Кейтель сгорбился, нахлобучил на лоб непомерных размеров маршальскую фуражку. На его старческом, изрытом глубокими морщинами хищном лице выступили багровые пятна.

Окруженные конвоем советских, американских и английских офицеров, фашистские генералы были препровождены к заранее приготовленным автомашинам. Рой фоторепортеров осаждал их со всех сторон.

А на аэродроме в это время шла церемония встречи победителей. Теддер и Спаатс в сопровождении генералов В. Д. Соколовского, Н. Э. Берзарина, Ф. Е. Бокова и других обходили почетный караул. Величаво и громко звучали государственные гимны стран-победительниц — советский, английский, американский, французский.

Глава делегации Верховного Командования экспедиционных сил союзников главный маршал авиации Артур В. Теддер произнес перед микрофоном речь:

— Я являюсь представителем Верховного Главнокомандующего генерала Дуайта Эйзенхауэра, — сказал он, — и уполномочен работать на предстоящей конференции. Я очень рад приветствовать советских маршалов и генералов, а также войска Красной Армии. Особенно рад потому, что я приветствую их в Берлине!..

Комендант Берлина генерал-лейтенант Н. Э. Берзарин устроил на аэродроме в честь союзных гостей короткий, но очень яркий парад. Рота солдат при полном снаряжении, четко печатая шаг, под звуки оркестра прошла перед гостями торжественным маршем.

Церемония встречи союзников на Темпельгофском аэродроме закончилась в пятнадцать часов. Дальнейшие события переносились в Карлсхорст.

Проделав многокилометровый путь по развороченным в бою улицам и площадям Берлина, машины остановились у небольшого и неказистого с виду, крытого черепицей белого здания — военно-инженерного училища на Цвизелерштрассе.

Много лет это учебное заведение готовило кадры минеров, подрывников, специалистов по адским машинам, факельщиков всех мастей и рангов. Из его стен вышли матерые фашистские преступники, которые предали огню десятки тысяч ленинградских, белорусских, смоленских, курских и орловских деревень, превратили в развалины Минск, Смоленск, Харьков, Курск, Орел, Ростов, Краснодар, Гомель и сотни других советских городов.

Теперь здесь гитлеровская Германия должна была подписать акт о полной и безоговорочной капитуляции всех своих вооруженных сил.

В белом, довольно просторном зале училища были расставлены покрытые зелеными скатертями столы. Главный — у поперечной стены, с которой свешивались флаги стран-победительниц, — предназначен был для уполномоченных принять капитуляцию гитлеровских вооруженных сил; другой, перпендикулярно к нему, — для представителей союзников и военных корреспондентов. И отдельно, у самого порога, стоял небольшой столик для уполномоченных гитлеровского командования.