Живущие в ночи. Чрезвычайное положение

— Миссис Каролиссен, — шепнула Минни в замочную скважину.

Хотя миссис Каролиссен и была раздосадована, что ее потревожили, ее одолевало любопытство: кто это пожаловал?

— Да?

— К мистеру Дрейеру пришли двое мужчин.

— Скажите, что его нет дома. Он пошел на спортивные состязания. Вернется не раньше шести.

— Я уже им сказала, но они хотят говорить с вами.

— Кто они такие? — спросила она с недобрым предчувствием.

— Не знаю. Один белый, а другой цветной.

— Проведите их в гостиную. Я сейчас приду.

Она поднялась с усилием и стала искать домашние туфли. Потом пригладила щеткой волосы и поправила платье.

Оказалось, это те же самые агенты, которые заходили в четверг. Она сразу узнала белого по его рыжеватым усам.

— Вы хозяйка дома? — спросил он.

— Да.

— Сержант полиции Блигенхаут.

— Присаживайтесь. Что-нибудь случилось?

— Да как вам сказать…

— Пожалуйста, присядьте. Минни, сварите кофе.

— Благодарим вас.

— Вы миссис…

— Каролиссен.

— Насколько нам известно, миссис Каролиссен, у вас есть квартирант Эндрю Дрейер.

— Да, он мой постоялец.

— Учитель стеенбергской школы?

— Да.

— Мы уже приходили к нему.

— Кажется, я вас припоминаю.

— Мы хотели бы задать вам несколько вопросов.

Миссис Каролиссен вся напряглась. Ей даже нравилась такая острота ощущений, но она твердо решила про себя, что они не выудят у нее никаких сведений.

— У него бывают друзья?

— Вероятно.

— Кто они?

— Не знаю. Обычно его товарищи по работе.

— Среди них есть белые?

— Не знаю.

— В самом деле?

— В самом деле.

— А как его подружка?

— Кто?

— Его подружка.

— По-моему, у него нет никаких подружек.

— Вы уверены?

— А что, разве есть? В таком случае вы осведомлены лучше, чем я.

— Он состоит в какой-нибудь организации?

— Откуда мне знать?

— Он часто ходит на митинги?

— Я не посвящена в его дела. Обычно он бывает дома по вечерам.

— Все это очень серьезно, миссис Каролиссен. Мы пытаемся спасти его от беды.

— Я вас понимаю.

— Нам не нравятся его товарищи. Эти люди, которые сюда ходят. Белые агитаторы и коммунисты.

— Я не пускаю к себе в дом никаких агитаторов и коммунистов.

— Когда он вернется домой?

— Он пошел на школьные состязания в Гудвуд. И наверно, вернется поздно, скорей всего зайдет…

— Куда, миссис Каролиссен?

— К… к своей сестре.

— Где она живет?

— Не знаю. Кажется, где-то в Уолмер-Эстейт.

— Мы хотели бы осмотреть его комнату.

— Дверь он запирает, а ключ уносит с собой, — «Только бы мистер Д. не оставил дверь распахнутой», — беспокоилась миссис Каролиссен.

— Как же вы заходите в его комнату?

— Зачем?

— Чтобы убирать, разумеется.

— Он сам ее убирает.

— Но у вас есть служанка.

— Минни не служанка. Она только моет полы и стирает.

— Очень жаль, что вы не хотите нам помочь, миссис Каролиссен.

— Мне больше нечего нам сказать, джентльмены.

— Еще раз предупреждаем вас, что дело серьезное.

— Благодарю. Я должна покормить детей. Всего доброго.

Агенты еще продолжали сидеть, когда она вылетела из комнаты. Немного погодя они вышли, громко стукнув дверью, и потом долго поджидали Эндрю в машине. Миссис Каролиссен была рада, что Минни так и не принесла кофе. Она была по-своему верна Эндрю, хотя все еще считала, что он должен оставить дом. Это она и выложила мистеру Каролиссену, когда он возвратился в пять. Полицейские по-прежнему сидели в засаде, и она тревожилась, как бы не заявился Эндрю. Однако вскоре после прихода Элдреда и Винсента агенты уехали. И все же следует предупредить мистера Д., чтобы он не заходил домой. Полицейские могут вернуться каждую минуту. Нет, нет, она не может держать такого жильца. Элдред уже подрос, и ему нужна отдельная комната. Это слишком опасно, когда сыщики сидят в машине возле твоего дома.

— Элдред!

Никогда не слышит, как его зовут.

— Да. Что такое?

— Мистер Д. не говорил, когда вернется домой?

— Нет. Днем я его совсем не видел.

— Разве он не был на состязаниях?

— Я видел его только утром.

— К нему приходили те же самые полицейские, что и прошлый раз. После ужина сходи на автобусную остановку и, если встретишь его, скажи, чтобы он сюда не возвращался, только пройди через черный ход. Я уверена, что ночью они опять явятся. Вот тебе фунт, передай ему, может быть, у него нет денег.

— О’кей.

— Ты все понял?

— Да.

Миссис Каролиссен все еще радовалась, что так и не угостила сыщиков кофе.

Глава восьмая

Эндрю вошел в ярко освещенный, но сейчас пустой вестибюль Милнер-Корта и быстро взбежал по лестнице на второй этаж. Он чувствовал себя много бодрее после разговора с Эйбом. Даже ощущал некоторый прилив сил. Эйб всегда на него хорошо влиял. Славный парень… Эндрю стал тихонько насвистывать «Черного бычка»… Из тех, на кого можно положиться. Поговорив с ним, как-то освежаешься душой… «Черный бычок поскакал на лужок…» Но других белых жильцов следует остерегаться. Цветные мужчины не заходят к незамужним белым девушкам в десять часов вечера… «Черный бычок поскакал на лужок. Это было давным-давно…» Он дошел до ее квартиры — номер девятнадцать — и с сожалением убедился, что внутри темно. Но, заметив приколотую к двери записку, он просветлел. «Дорогой Энди…» И почему она всегда зовет его «Энди»? «Загляни в мой почтовый ящик © вестибюле». Он порвал записку, скомкал и сунул в карман. В ящике он нашел конверт с таким посланием:

«Энди,

ко мне заходили двое из политического отделения и спрашивали о вещах, касающихся моей личной жизни. Я ждала до девяти, а потом решила поискать тебя в Грасси-Парк. Эту записку я пишу на случай, если мы разминемся. Оставляю ключ. Жди меня в комнате.

Руфь».

Так эти прохвосты успели уже у нее побывать? Зачем они устраивают эту кутерьму? Радость его внезапно померкла, и он вернулся в мир полицейских налетов, допросов, репрессий и тюрем.

Убедившись предварительно, что никто его не видит, он открыл дверь и зажег свет. Ее однокомнатная квартирка была обставлена со вкусом, на стенах висели репродукции Секото [16] и Ван-Гога. Вдоль одной из стен тянулись книжные полки. Доктор Дюбуа, Пейтон, Мопассан, Горький, Стейнбек, Говард Фаст. Проигрыватель стоял рядом с удобной кушеткой, заваленной цветными, подушками. Застекленные двери вели на балкон, откуда открывался прекрасный вид на университет и гору. К жилой комнате примыкали кухня и ванная, облицованная голубым кафелем.

16

Секото Джерард — современный южноафриканский художник.