Живые и мертвые

И эти мелкие ублюдки, самый высокий из которых едва достает до груди разъяренному орку, в страхе пытаются спастись, убежать, передавая свою панику, словно чуму, другим. И если поначалу было непросто отражать множество выпадов и следить, чтобы никто не ударил в спину кинжалом, то теперь лишь единицы пытались сражаться. Исполинский орк, закованный в неподъемные для человечка доспехи и с ног до головы забрызганный кровью, вселил в их заячьи сердца невыразимый ужас, с легкостью раскалывая ряды и двигаясь к сердцу ирриденского полка, туда, где под омерзительным бело-зеленым флагом находится граф Ирриденский.

Краем глаза изгой заметил взмывшие в воздух стрелы: охрана графа начала стрелять из луков, невзирая на то что орк находится в толпе своих же солдат. Он лишь поднял левую руку к лицу, заслонив его бронированной перчаткой. Стрелы забарабанили по нагруднику, шлему, наплечникам, несколько попали в защищенные кольчугой руки. Все без толку: хоть Арситар всегда презирал людишек за их глупую привычку увешиваться металлом и надеяться, что он спасет их от смерти, в этот раз ему пришлось признать, что иногда не так уж это и глупо. Он прошел сквозь боевые порядки врага, как нож сквозь масло, потерял счет убитым им врагам – и все еще не получил ни одной серьезной раны. Только множество мелких царапин под кольчугой, там, где тонкие кончики стрел и кинжалов оцарапали кожу сквозь отверстия в кольцах. Не будь этих доспехов, отрешенно подумал изгой, разрубая надвое очередного врага, он бы уже, видимо, был бы мертв, и его счет побед оказался бы куда скромнее. И вот теперь орк остался невредим под дождем стрел, поразившим солдат вокруг него. Жаль, что телмарские стрелки убили нескольких своих воинов: Арситар предпочел бы прикончить их своей рукой.

Он крутанулся, очерчивая стальной бабочкой круг смерти, увеличил свой счет на одного или двух врагов и бросился вперед с новыми силами. Дышать становилось все труднее, конечности налились свинцом, но волю орка не сломить обычной усталостью. Это хороший последний бой, немногим выпадает такое счастье. Однако битва еще не закончена. Он не уйдет в город предков, пока не доберется до графа Ирриденского. Никому не избежать мести орка.

– За мать! – взревел он, ударом отшвыривая от себя разделанную тушу, мгновение назад бывшую человеком. – За отца! Умрите!

Ему было все равно, понимают враги или нет. Их всех ждет гибель, неизбежная, неотвратимая. Еще один удар – еще один труп. Телмарцы с визгом и криком пытаются разбегаться в разные стороны, создавая еще большую толчею, беспорядки, панику.

Арситар поднял взгляд, до того направленный вниз, на врагов, и случайно встретился им с человеком в сверкающих доспехах и с гербом Ирридена на щите. И в глазах орка граф Ирриденский прочел свой приговор. Ряды лучших солдат перед ним не остановят того, кого привели на эту битву предки и сама судьба.

* * *

Положение продолжало ухудшаться, несмотря ни на что. Солдаты сражались отчаянно, однако большинство их уступало в выучке телмарским воинам. Однако по всему фронту эренгардцам удалось перейти в ближний бой, и численное превосходство врага сошло на нет: в хаосе свалки бойцы с копьями и алебардами оказались практически беззащитны перед мечниками. В лучшем положении пребывала только тяжелая пехота благодаря своим щитам, однако и у них ничего лучше кошкодеров не нашлось. И потому гвардия и дварфы ухитрялись удерживать центр против напирающих телмарцев вопреки всему. Огромная армия Саргона теснилась у переправы под непрерывным смертоносным ливнем: эльфы принесли с собой целые тюки стрел.

И тем не менее телмарцы продолжали наступать по трупам своих солдат, и вот уже сине-золотой вымпел Саргона Второго развевается над почти полностью иссякшей Вартугой, а слева и справа от него – флаги вассалов.

– Если бы не глубокие места по сторонам брода, нам бы уже пришел конец, – заметил король, – телмарцы переправились бы через русло всей массой.

– Все равно очень скоро нас оттеснят от переправы, враги хлынут на наш берег и окружат всю армию, – спокойно сказала Леннара, – мы держимся, пока держим брод.

В этот момент Кира ан Кранмер вытянула вперед руку, указывая вдаль:

– Смотрите! Это же эльфы!

Зерван, приложив руку козырьком, вгляделся слезящимися глазами туда, куда указывал перст Киры, и заметил на другом берегу реки множество крошечных фигурок, бегущих к войску Саргона из небольшого леска.

– Да их тысячи, – пробормотал старый генерал, – это дает нам шанс. Телмарцам придется драться на две стороны, несколько тысяч эльфов – слишком мало, но Саргон теперь будет вынужден бросить против них часть своей армии, и, скорее всего, разбить длинноухих он все равно не сможет, они слишком подвижны. Если мы устоим у переправы, может быть, победим. Если не устоим – нас оттеснят, а затем возьмут в кольцо в считаные минуты.

– Ну что ж, в таком случае, нам тоже пора, – сказал Тааркэйд, – тут мы больше не нужны, резервов нет, командовать уже некем. А там, внизу, каждый человек на счету. Тэфарэд! Мы спускаемся. Наш черед пришел, теперь только сила духа и стойкость помогут нам.

И монархи со своей охраной направились вниз, следом за ними пошла Кира, генерал и адъютанты.

– Теперь смотри в оба, – сказала Каттэйла Зервану, когда они остались на холме вдвоем, – эскадрон Къелда может появиться в любую минуту. Я готова биться об заклад, что Саргон послал его в обход. Ближайший мост – в десяти верстах ниже, так что времени прошло достаточно, чтобы доскакать туда и вернуться уже по нашему берегу. Удар тяжелой кавалерии хоть в тыл, хоть во фланг поставит в сражении точку.

– Ладно. Теперь ты скажешь мне, как же мы вдвоем остановим такую силу? – равнодушно поинтересовался Зерван. – У тебя небось есть хитрый план?

– Разумеется, – кивнула девушка, – в целом ты играешь роль рыцаря, а я – твоего оруженосца. Мы выезжаем перед эскадроном, и ты бросаешь перчатку. Къелда за глаза называют «искателем славы» – в этом генерал подобен орку. Ты бросишь вызов, и он непременно его примет. А дальше ждем, как только Къелд выедет вперед…

– У плана есть два изъяна, – сказал вампир. – Во-первых, я не уверен, что смогу одолеть столь искушенного мастера поединков: я стремительно слабею, да и последний раз дрался на коне много лет назад… А во-вторых, даже если я убью генерала, его эскадрон это не остановит.

– А тебе и не требуется его убивать. Ты вообще не будешь с ним сражаться.

Зерван вздохнул. То ли от изнуряющей жары его голова отказывалась работать, то ли и правда слишком хитрый план.

– Хорошо, эта загадка мне не по зубам, – сдался он. – В чем твой план?

Вместо ответа Каттэйла простерла руку вправо:

– Гляди, вон они. Видишь пыль за ближайшей дубравой? Это Къелд. Сейчас ты сам все увидишь.

Зерван кивнул устало:

– Хорошо. В конце концов, не самый худший способ умереть.

Ранее он позаимствовал у адъютантов двух лошадей и теперь вскочил в седло одной из них. Животное, почувствовав на себе непривычного, зловещего седока-вампира, встревоженно заржало. Однако времени успокаивать лошадь у Зервана не было, потому он только пришпорил ее и поскакал за Каттэйлой, стараясь не отстать: конь девушки, не обремененный доспехами своего всадника, шел быстро.

Вдвоем они стремительно приближались к двухтысячному кавалерийскому эскадрону, который остановился за леском, чтобы развернуться в боевой порядок.