Жизнь и приключение в тайге

В 1924 г. был командирован в Читу и Москву в качестве ответственного представителя Дальрыбы для участия в Комиссии по обсуждению вопросов, связанных с эксплуатацией Камчатки.

С 20 ноября 1924 г. по 1 октября 1925 г. состоял преподавателем краеведения в Хабаровском педагогическом техникуме.

Постановлением Дальревкома от 21 августа 1925 г. был командирован в Москву и Ленинград в качестве представителя Дальревкома и Краеведческих учреждений Дальнего Востока на торжества 200-летнего юбилея Академии Наук. Получил персональное приглашение.

В 1926 г. — председателем Бюро по созыву конференции для изучения производительных сил Дальнего Востока.

С 1 мая 1926 г. — производитель работ Дальневосточной экспедиции НКЗ по обследованию заселяемых пространств.

3

12. I. 1928 г.

Дорогой Марк Константинович!

Закончил я свою экспедицию по маршруту Советская Гавань — г. Хабаровск в октябре. Этот маршрут я совершил в 116 суток, перешел пять больших водоразделов и выдолбил в пути пять лодок. Как только я закончил свое путешествие, тотчас был включен в состав научной делегации в Японию от Д. В. края. Из Японии я вернулся в половине декабря и был вызван в Хабаровск, где сделал ряд докладов. Теперь я снова у себя дома в г. Владивостоке. На столе у себя я нашел много писем, журналов и газет. Сейчас на них и отвечаю. Кроме ответов на письма, я решил восстановить переписку с друзьями, к которым прежде всего причисляю Вас. Начну с того, что в лице Л. Я. Штернберга я потерял друга и наставника. Это для меня большая потеря. Особенно близко мы сошлись с Л. Я. с 1914 года. Наша переписка носила очень теплый и дружеский характер. Я условился с ним, что он будет редактировать мою большую работу по этнографии «Страна Удэге» — и вдруг все это так внезапно оборвалось! Теперь я не знаю, кого просить быть моим редактором. Посоветуйте! Весь 1928 год я просижу дома. Заканчиваю к печати книгу «В горах Сихотэ-Алиня», которая явится продолжением «Дерсу Узала». «Книжное дело» уже вперед закупило мою рукопись. Сейчас я в Д. В. Г. Университете читаю курс этнографии. Если считать «По Уссурийскому Краю» и «Дерсу Узала» sa первое издание, то сейчас «В Дебрях Уссурийского Края» выходит в третьем издании. На днях я вышлю Вам работу, которую писал вместе с Е. И. Титовым «Быт и характер народностей Д. В. Края». На Дальнем Востоке я остался одиноким и очень скучаю в своем одиночестве. Ближайшие друзья этнографы находятся в Иркутске.

Над чем Вы, Марк Константинович, сейчас работаете? Как Ваше здоровье? Давненько я Вас не видал — целая вечность! Быть может, я поеду о Москву и тогда сделаю остановку в Иркутске. Довольны ли Вы своей работой? Давно от Вас не имею вестей. Не забывайте меня — пишите. Я всегда радуюсь Вашим письмам. Шлю Вам дружеский привет.

Искренно Ваш

В. Арсеньев.

4

Владивосток,

Бестужевская, 35.

14 июня 1928 г.

Дорогой Марк Константинович!

Ваше письмо я получил очень давно, но вследствие перегруженности работой, болезни и отсутствия из Владивостока не мог удосужиться ответить. Не объясните это худо; я соскучился о Вас, давно не видал и хотелось бы поговорить.

Я, быть может, поеду на Кавказ и на обратном пути остановлюсь в Иркутске повидать старых друзей.

Одновременно с сим письмом посылаю свою книжку «Быт и характер народностей Дальнего Востока». Сейчас работаю над своей большой книгой «В горах Сихотэ-Алиня», которая явится продолжением «Дерсу Узала», в ноябре думаю сдать в печать.

Этот раз пишу немного, чтобы успеть ответить на все письма, затем хочу заняться перепиской только с этнографами и старыми друзьями. В наши годы с новыми людьми сходиться становится все труднее и труднее, а старых друзей становится все меньше и меньше, а потому, несмотря на дальность расстояния, не хочу терять Вас из виду.

Сердечно Ваш В. Арсеньев.

P. S. Прилагаю одну газетную вырезку для специалиста, интересующегося электрометеорологией.

Передайте привет Вашей матушке. Шлю искренний дружеский привет.

Ваш В. Арсеньев.

Письма к В. Л. Комарову

1

г. Хабаровск, 3 июля 1915 г.

Милостивый Государь Владимир Леонтьевич,

обращаюсь к Вам с большой покорнейшей просьбой: не откажите выслать мне наложенным платежом Ваши труды по флоре Приамурского края. Этим Вы окажете мне величайшую услугу.

Вот уже 15 лет, как я занимаюсь исследованиями в Приамурье. Покончив с Уссурийским краем, я хочу центр тяжести своих работ перенести за Амур, в область озер, к югу от р. Амгуни и к северу от нее до берегов Охотского моря. Я специализировался по этнографии и долгое время изучал орочей — удэ(hе). Попутно мне приходилось знакомиться и с флорой и фауной страны и ее климатом. С 1899 г. по 1904 г. я немного занимался ботаникой под руководством покойного Н. А. Пальчевского^[279], для того чтобы быть полезным коллектором (собирателем). Мои познания по ботанике крайне ограничены. Я прочел учебник Страссбургера, «Жизнь растений» Кернера и «Физиологию растений» Тимирязева — и только! Посылаю при этом свои первые литературные труды. Не откажите принять их от меня как знак уважения к Вам и преданности. В очерке «Флора и фауна», в книжке «Китайцы Уссурийского края» Вы, несомненно, найдете ошибки. Это потому, что у меня не было надлежащего руководства под руками. Названия растений часто меняются, и не специалисту трудно уследить за этим. Я только что закончил свой большой труд «По Уссурийскому краю» — физико-географическое описание пройденных маршрутов, но не могу пустить в печать, пока не проредактирую все то, что касается растительности. Вот почему Ваши капитальные труды для меня так желательно и теперь и в будущем иметь под рукою.

Примите мои уверения в искреннем к Вам уважении

В. Арсеньев.

2

г. Хабаровск. 11 октября 1915 г.

Глубокоуважаемый Владимир Леонтьевич, Я только что прибыл походным порядком из п «оста» Св. Ольги в село Спасское и оттуда в Никольск-Уссурийский. Здесь я получил всю корреспонденцию, которая за время моего отсутствия накопилась в Хабаровске. Я очень, очень благодарю Вас за книги, которые Вы хотите мне прислать.

Это будет для меня весьма ценный презент. Буду у Вас в большом долгу. Благодарю Вас за письмо. Оно написано в таком любезном и дружеском тоне, что невольно, как индуктивный ток, придает мне новый запас энергии и уверенности в работе. Я очень рад, что вошел с Вами в контакт, ибо «приходится работать в крае, который обоим нам дорог одинаково. Уссурийский край — страна интересная во всех отношениях. К сожалению, на месте так мало работников! От Владивостока до Камчатки и на запад до Забайкалья едва ли можно насчитать семь человек. Нельзя сказать, чтобы в Приамурском крае не было образованных людей. Их много, но карьерные соображения берут верх над долгом перед родиной, над наукой, даже над элементарными правилами товарищества, честности и т. д. Нынешний генерал-губернатор, несмотря на то что по образованию естественник, систематически приглушает науку. Все серьезные работники у него не о ходу. Он также заражен карьеризмом и поддерживает только тех, кто работает для его рекламы, а не для дела и Края. Вследствие этого в последнее время стали выдвигаться лица, не имеющие никакого образовательного ценза и совершенно не интересующиеся наукой. При таких условиях работать очень тяжело. Вот почему письмо Ваше так для меня приятно. В нем я нашел поддержку. Буду работать! Примите мой искренний привет и добрые пожелания ^[280].

Преданный Вам В. Арсеньев.

3

г. Хабаровск. 31 декабря 1915 г.

Глубокоуважаемый Владимир Леонтьевич!

Я только что вернулся из командировки и в г. Хабаровске в Музее нашел Ваше любезное письмо. Генерал-губернатор и командующий войсками посылали меня в Посьетский район организовать охрану русских пограничных селений от нападений хунхузских шаек, участившихся после ухода войск из Уссурийского края. Пришлось три раза быть в перестрелках. Три шайки мы разогнали (убито 19 хунхузов, ранено 6, задержано 2, остальные бежали); у нас потерь не было. Ранен один казак. Спешу вас уведомить, что книги я получил. Очень и очень благодарю Вас за них. Я считаю себя в большом долгу перед Вами. Ваше первое письмо пришло раньше книг. Я переплел их в хорошие переплеты с серебряным тиснением. Если у Вас, Владимир Леонтьевич, будут какие-либо поручения здесь в Приамурском крае — пишите мне, я немедленно их исполню. В Музей поступил от г. Гуценко небольшой гербарий растений, собранных им около Новокиевского летом 1914 года. Некоторые растения имеют очень подробные даты, а некоторые лишены их. Не надо ли их Вам? Если угодно, телеграфируйте, я пришлю их посылками безотлагательно. Моя работа близится к концу — боюсь, что она будет тяжеловесна. Не думаете ли Вы в этом году посетить наш край?

Шлю Вам поздравления с Новым Годом и лучшие пожелания. Уважающий Вас и готовый к услугам

В. Арсеньев.

4

Глубокоуважаемый Владимир Леонтьевич^[281], Мы «дальневосточники» были очень порадованы, когда узнали, что Вы стоите у кормила правления Русского географического общества. Дня два тому назад я выслал Вам свою книгу «По Уссурийскому краю». Она написана для широкой публики и представляет обработанный путевой дневник. Она издана плохо, но по тогдашним временам лучше издать было и нельзя. На этих днях выходит вторая книга (продолжение первой) — «Дерсу Узала». Немедленно пришлю Вам и ее^[282]. Могу Вам сообщить несколько слов о себе.

Тотчас после переворота 1917 года я был назначен комиссаром по делам туземных народностей в Приамурском крае. Скоро это звание я сложил с себя, потому что при хаосе, царившем в те времена, сделать я ничего не мог. Вертеть колесо, от которого нет привода, и быть равнодушным свидетелем безобразий и насилий, которые чинились над инородцами, числиться их шефом — я не мог. В конце 1917 года я с антагинскими тунгусами ушел в горную область Ян-де-Янге и оттуда через верховья реки Урми прошел к озеру Болонь Очжал и затем на Амур^[283]. В 1918 году не стало возможности работать в Музее. В это время Переселенческое управление предложило мне отправиться на Камчатку. Я высадился в Усть-Камчатске, поднялся по р. Камчатке до истоков и, перейдя через Ганальский перевал, спустился по р. Быстрой до р. Большой, и от места слияния их пошел вверх по р. Плотниковой. Перевалив через Начикинские горы, я вышел на р. Авачу и по ней спустился к г. Петропавловску. По возвращении в г. Владивосток я был приглашен в Управление рыбных н морских звериных промыслов, ныне переименованное о Управление рыболовства и охоты, где состою и по сие время в должности заведующего пушными промыслами и убоем морского зверя. Эту должность я принял потому, что она ближе всего соприкасается с туземным населением Дальнего Востока.