Жизнь и приключения Робинзона Крузо [В переработке М. Толмачевой, 1923 г.]

Рис. 21. Робинзон обращается с речью к выборным из переселенцев.

Но этот день окончился еще одним событием неожиданным для большинства.

К вечеру, с началом прилива, вдали показались три лодки. Сторожевой матрос дал знать капитану об этом и запросил, не нужно ли дать залп по ним, потому что лодки, по-видимому, индейские и весьма вероятно, что несут неприятеля?

Робинзон поторопился объяснить капитану, в чем дело, и вышел на берег для встречи новых гостей.

Пятница уж в нетерпении кружил по берегу, наконец, не выдержал, сбросил свою нарядную одежду и вплавь пустился навстречу лодке, в которой зоркие глаза его уж заприметили отца. Каково было общее удивление приехавших, когда вместо пустынного, необитаемого острова, они увидели шумную толпу на берегу, а на воде плавно покачивающийся большой океанский корабль! Бедняки, одичавшие, изнуренные, радостно смотрели на европейцев, и им казалось, что новая и прекрасная жизнь ждет их теперь. Приезжим тоже сладили на берегу шалаши на скорую руку.

Утром Робинзон пришел познакомиться со всеми и обсудить их дальнейшие намерения.

Оказалось, что пять молодых матросов обзавелись там женами — индианками, которые не захотели расставаться со своими мужьями и теперь приехали вместе с ними. Это были молодые, здоровые женщины, их лица были кротки и приятны, но они, видимо, были испуганы невиданной картиной.

Мужья их сообщили Робинзону, что не имеют ни малейшего намерения возвращаться в Европу и приехали теперь упрашивать Робинзона позволить остаться на его острове, чтобы работать под его руководством. Трое из шестнадцати испанцев успели умереть, схватив тропическую лихорадку, остальные же восемь человек бросились на колени перед Робинзоном, умоляя его ходатайствовать перед капитаном о том, чтоб он взял их с собой в Европу, в качестве ли матросов, или пассажиров, но его желанию.

Через два дня готовы были палатки для переселенцев, и начался перевоз их и их имущества на остров. С глубоким волнением вступали они на эту прекрасную землю, где ожидал их дружеский и теплый прием.

Когда все были в сборе, и англичане, и пятеро испанцев с женами, Робинзон захотел показать им все, чего достиг он своим упорным трудом. Он повел всех осмотреть слое жилище с его жилой частью к кладовыми, укрепления, защищающие его, и рощи, насаженные у подножья горы. Затем показал поля, покрытые поспевающим хлебом, загоны для нескольких стад ручных коз, прелестный уголок, где находилась его «дача», окруженная плодовыми деревьями и кокосовыми пальмами; объяснил, что лес, покрывающий остров, заключает в себе огромные сокровища, что земля плодородна и легко поддается обработке.

Два дня длился осмотр, и все ниже кланялись ему люди при встрече, все удивленнее покачивали головами и перешептывались между собой. Молодые же более бурно выражали свой восторг. Наконец, вечером Робинзон всех собрал вокруг себя:

— Друзья мои! — сказал он им, — вот я показал вам все, чего добился за мою одинокую жизнь здесь. Только последние пять лет разделял мое одиночество мой дорогой друг Пятница, но двадцать три года я не видел человека. Всего, что я показал вам, я добился один, долгим, упорным трудом, бесконечным терпением и настойчивостью. Я вижу, вам понравилось мое хозяйство. Подумайте, насколько легче предстоит жизнь вам! Вас много, общий труд неизмеримо легче. Дружными усилиями вы создадите себе прекрасную жизнь. Живите, как братья, помогайте друг другу, вы будете щедро вознаграждены изобилием тех даров, которые вам даст природа. Я уверен, что вы легко обеспечите не только свою жизнь, но и накопите излишки для торговли. Корабли будут заходить к вам, забирать у вас хлеб и другие продукты и привозить вам те товары, которые вам будут нужны. Но не ленитесь, трудитесь усердно и любите друг друга!

С глубоким умилением подошли к Робинзону выборные от поселенцев, от лица всех благодарили его и обещали твердо держаться его советов.

Капитан, между тем, торопил с отплытием, потому что дождевая полоса была уже не за горами, и нужно было уйти заблаговременно в другие места.

Робинзон был один в своем жилище, когда к нему подошел Пятница. Лицо его было печально, и губы дрожали.

— Ты будешь ехать, друг!.. Обо мне не думаешь… Убей, я не хочу остаться без тебя… — проговорил он, со слезами на глазах.

Робинзон протянул к нему руки и ласково усадил у своих ног, как много раз сидели они вместе во время своих вечерних бесед.

— Напрасно ты думаешь, мой дорогой друг, что я не думаю о тебе! — начал он, — я много и долго соображал, как сделать так, чтобы тебе было лучше. Если б ты поехал со мной, конечно, тебе интересно было бы посмотреть на новые места, новую жизнь и все диковинки Англии. Но там у нас с тобой уж не нашлось бы общей работы, как здесь. Мы не стали бы жить общей жизнью. Мне придется или служить где-нибудь или заняться торговлей, а ты будешь чувствовать себя всем чужим, да и мы с тобой не сможем, как здесь, проводить целые дни вместе. Волей-неволей ты станешь слугой моим, а не товарищем и другом, как здесь…

Внимательно слушал Пятница, но все ниже опускал он голову.

— Мне самому очень тяжело расставаться с тобой, продолжал Робинзон, но я думаю, тебе лучше будет остаться. Здесь твой старый отец, здесь знакомое тебе дело, здесь будут у тебя друзья. Поезжай к своему племени, выбери себе там жену, как сделали это испанцы, привези ее сюда, живи с ней мирно и хорошо, и ты будешь счастлив, дорогой Пятница. В Англии холодно и люди часто недобры, здесь земля прекрасна, и твоя жизнь будет легка и радостна!

Теперь Пятница поднял голову и смотрел перед собой с легкой улыбкой. В его воображении, вероятно, рисовалась картина семьи, друзей, радости старика-отца, которому не придется разлучаться с ним. Он глубоко вздохнул.

— Хороший друг! — проговорил он. — Всегда говоришь правду! Всегда знаешь, как надо! Как скажешь — сделаю. Только Пятнице много больно! — Он приложил руку к сердцу и горячо заплакал, прислонив голову к коленам друга. Не мог удержаться от слез и Робинзон. И он знал, что не встретит уж в жизни такого верного, преданного друга.

Чтоб утешить немного его, Робинзон сказал, что все жилище свое, с палаткой, кладовыми и двором, он дарит Пятнице с его будущей семьей. Его же назначит он старшим в земледельческих работах, чтобы все переселенцы обращались к нему за советом в новом для них месте.

— Ты их научишь так работать, как работали мы с тобой, и даже лучше, потому что вас будет много! — закончил он.

Пришел день отплытия.

Погода была прекрасная, и корабль заманчиво покачивался на водах, готовый к дальнему пути. Испанцы, взятые на корабль в качестве матросов, были уже на своем месте, два бунтовщика, находившиеся еще в заключении, должны были быть выпущены в первом городе, чтобы дать им возможность взяться за честный труд.

Все новые обитатели острова собрались на берегу для торжественных проводов Робинзона.

Разбирая свои вещи, он взял с собой на память меховую одежду, самодельную корзину с изюмом и клетку для попугая. Все это было перевезено уже накануне на борт корабля, в его каюту, только Поль сидел теперь на его плече и, испуганный толпой, цепко держался за него и прижимался к щеке.

Раздались прощальные клики, все махали зелеными ветвями в знак привета. Пятница, рыдая, бросился к нему на шею.