Жизнь как квест

Работой Аню особо не напрягали. Она сидела в приемной директора за шикарным столом. Перед ней стоял крутой яблочный монитор. В одной руке она держала телефон и цокала пальчиком с маникюром по новенькой клавиатуре другой рукой. Она старательно пыталась сделать умное лицо и нахмурить красивый лобик, усиленно набирая текст. Хмуриться у нее получалось плохо, ботокс сделал свое дело, поэтому мимика на лице была незаметной. Аня походила на большую, пластмассовую куклу Барби. Большую часть дня Аня просто сидела и подпиливала себе ногти. Даже не знаю, за какие такие грехи папа Миши взял ее в свои помощницы и отправил на пенсию своего бывшего секретаря, хотя та была еще ого-го.

Говорят, его жене кумушки все уши пропели, что ее благоверный на старости лет с ума сошёл, «бес в ребро». Но его жена только отмахивалась все приговаривая: Весь бизнес на меня записан, куда он денется.

Теперь в приемной Мишкиного отца торчала умопомрачительная секретарша в узкой короткой юбчонке, смахивающей на набедренную повязку; облегающей кофточке от именитого бренда с огромным вырезом, чтобы было всем видно труды ее пластического хирурга; или цокала на высоченных шпильках по управлению завода. Посетители в приемной просто головы сворачивали, когда Аня проходила мимо.

Видимо от Аниных длинных ног шею себе свернули не только посетители, но и мозг кое у кого поплыл. И однажды это разрушило в одночасье все мое так лелеяное будущее.

Нам шили к свадьбе наряды в ателье. Швеи ошиблись и прислали мне Мишкин костюм, а ему привезли мое платье. И я решила не ждать вечера, завести ему костюм на работу, а затем заехать к ним в коттедж и забрать свое платье.

Черт меня дернул.

Я зашла в приемную в разгар рабочего дня. Здесь было неожиданно пусто, но где-то в одном из кабинетов были слышны голоса, и странные звуки. Почему–то я решила зайти к Мише в кабинет, подумав, что если его нет, то просто оставлю ему пакет из ателье и напишу записку. По привычке в кабинет вошла без стука.

То, что я там увидело, повергло меня в шок. В первые секунды у меня просто отпала челюсть. Это было как в плохом порнографическом фильме.

На письменном столе у Миши возлежала Анька, лиф платья был стянут к талии, обнажая идеально правильные силиконовые титьки второго размера. Её длинные ноги лежали на плечах моего Мишки, а сам Мишка стоял между ее ног со спущенными штанами. Он двигался и пыхтел, на его лбу от усердия выступили капли пота, мокрые прядки волос прилипли к коже. В тишине кабинета раздавались Анькины постанывания и противные чавкающие хлопки. Миша двигался размеренно, поступательно.

От вида этой сцены, у меня из рук с шумом выпал пакет с костюмом. Анька ойкнула и наигранно закрыла ладошкой рот и сделала испуганные глаза. Мишка испугался, дернулся, челюсть его отвисла, а глаза вылезли из орбит. Он застыл как соляной столб. Только Аня по-моему не испытывала смущения, она прикрыла второй рукой свою идеальную грудь и сказала: Упс…

Грациозно, как кошка, приподнялась и села, поджав под себя ноги, даже не пытаясь прикрыться. Да, я так не умела, негде мне было научиться такому фокусу.

При виде меня у Мишки все опало, он быстро наклонился, поднимая штаны, торопливо натягивая их, стыдливо опустив глаза в пол. Я подняла скомканный пакет с костюмом и бросила его в Аньку. Пакет угодил Аньке в лицо, от чего она скривилась, отбрасывая его рукой в сторону.

– Примерь, Анечка, женишку костюмчик, не жмет случайно!

– Ты чего, юродивая, макияж мне испортишь.

– Подавись, – выплюнула я ей в ответ, и, повернувшись к Мишке, крикнула, – свадьба отменяется, милый.

– Светочка, ты все неправильно поняла, – промямлил Мишка.

– Что я неправильно поняла, что ты свой ..этот …в эту…эту шлюху засунул…или может мне это все привиделось…

– Светочка, у меня просто срыв, у мужчин так бывает…перед свадьбой…

– Вот и шпилься теперь до скончания века со своей… прости господи…Свадьбы не будет!

– Фу как некрасиво ты выражаешься, как бабка базарная, – пропела Анечка с московским ударением на «а», потягиваясь и одевая на себя лифчик.

– Анечка, а ты вообще рот закрой, а то глупость какую-нибудь сморозишь. У тебя мозгов нет!

И я вылетела из кабинета, слышала позади себя топот и шум падающего тела, видимо Мишка попытался меня догнать, но споткнулся, тяжело бегать со спущенными штанами, запнулся убогий.

Дома был грандиозный скандал.

Мишкина мама орала на его отца: Зачем ты эту шлюху взял на работу! Мишкин отец всячески пытался отговариваться и обелить репутацию Ани. У меня даже закралась мысль, что он и сам не прочь на Ане «покататься». Мои родители орут и обзывают последними словами Мишку. В общем, врагу не пожелаешь. В этой кутерьме, никто не обратил на меня внимания, меня нет, никого не волнуют мои переживания. Все друг другу высказывают претензии, и считают деньги, уже потраченные на свадьбу.

А у меня рухнула жизнь, но разве родителям есть дело до меня.

Конечно, свадьбу мы отменили. Красивое свадебное платье я вернула Мишке, с присказкой «Пусть Анечка его донашивает».

Глава вторая

Все последующие дни были как в тумане.

Вечером набежали мои подружки, все осуждали Мишку и жалели меня, только от их жалости мне становилось все хуже и хуже. Сердце сжимала тоска, оно кровоточило, словно я вырвала кусок, а заплатку поставить забыла. Хотелось выть от тоски. Подруги старались помочь. Только толку от этого было мало. Одна предложила «клин клином вышибают» и указала на нашего одноклассника Стаса, что давно по мне сох. Только Стасик за те пять лет, что учился в институте, сильно изменился. Теперь это был лощеный хлыщ, метросексуал, как его обозвала моя лучшая подруга Настя. Такой Стасик вызывал только рвотный рефлекс. С модной стрижкой, зализанный, с бородкой, одетый с иголочки, в нем все было искусственное, как силиконовые титьки Аньки. Да и вел он себя не лучше. Нагло, беспардонно, сразу лез под юбку. Чем он был лучше Мишки. Нет, не такого парня я представляла с собой рядом. Стасик не стремился ухаживать, лишь затащить в койку, ему надо было поставить очередную галочку для победы. Очередная кукла в его койке.

Другая подруга посоветовала пойти и выдрать космы противной ведьме, отвести душу. И тут я представила, как буду подпрыгивать, чтобы добраться до косм моей соперницы, которая почти на голову выше меня. И мне стало смешно. Я так смеялась, что подруги даже испугались, они думали, что у меня началась истерика. Но смех только отрезвил меня, в моей бедовой голове поселилась сумасшедшая идея. И с каждым днем она приобретала все более четкие очертания. Я хотела сбежать из этого города.

Ведь весь городок перемывал нам кости, обсуждая мою расторгнутую помолвку, не состоявшуюся свадьбу. А я варилась в этом адском котле чужих эмоций, переживая каждый раз, терпя унижение, будто это не я Мишку, а он меня застал со спущенными штанами.

Однажды я гуляла с подругами в местном парке, и мы наткнулись на Аню с Мишей. Те шли, взявшись за руки, как когда-то мы с Мишкой бродили по этим аллеям. Он вел ее именно по тем местам, которые были НАШИ и только наши! Здесь мы были вместе! И в тех тенистых аллеях целовались! Здесь он предложил мне жить вместе!

Это было предательство! Он предал и растоптал последние мои надежды. Он окончательно растоптал остатки нашей любви.

Мне так стало плохо, что я сбежала.

И снова в моей голове родилась мысль, что надо бежать из этого города, бежать без оглядки. Вот только куда?