Жизнь как квест
Шрифт:
Меня добили мамины подруги. Они приходили по вечерам на посиделки, так мама называла вечерние чаепитие. И уж вволю проходились по мне своей жалостью, что утюгом по шкурке. И бедная то и несчастная, и брошена накануне свадьбы. От их причитаний еще больше хотелось выть.
Родители меня тоже не поддержали. Папа просто молчал. Как будто ничего не произошло. А мама…
Ох, уж эта мама! Она приходила с работы и начинала меня обрабатывать.
– Вот зря ты убежала тогда, надо было Аньку за волосы схватить, да по полу оттаскать, чтобы неповадно было чужих мужиков уводить, – с таких причитаний начинались мои вечера. – Выволочь ее прямо голую
– Мама…
– Не мамкай, лучше слушай мать и делай! Я бы ей оба глаза подбила! Этой сучке крашенной! За свое счастье биться надо! Зубами рвать!
– Не хочу я биться! Мама, ты не поняла? Он мне изменил, а мы ещё даже вместе жить не начали, – кричу я ей в ответ.
– Ну и что, всякое в жизни происходит. Зато она твоего жениха у тебя увела. А Миша из богатой семьи! Такие женихи, знаешь, на дороге не валяются, – пытается добить аргументами меня мама.
– Я так не хочу начинать жить! Не хочу предательства и измен!– я считаю свои аргументы честными и правильными, но мою маму ими не проймешь.
– Тю, нашла что сказать, да если бы я, такая как ты, была, так и замуж бы никогда не вышла.
У меня не осталось аргументов, и я звоню тетке. Тетя Зоя – это мамина родная сестра, но с мамой они долго были в ссоре, кое-как к сорока годам помирились. И моя тетка единственная, кого мама боится.
– Тетя Зоя, она меня достает, – жалуюсь я тетке и пересказываю все, что вывалила на меня мать.
– Нашла кого слушать, твоя мать еще та бля..ть, – смеется тётка. – Она твоего отца вот так и взяла, увела, прямо как эта Аня.
– Как увела? – удивленно спрашиваю я, мне даже не вериться, кажется, что тетка мамку оговаривает.
– Конечно, увела! Его с армии девушка ждала Даша, они уже свадьбу спланировали. Но он же молодой, горячий был, в яйцах дети пищали, – смеется тётя Зоя. – А Дашка до свадьбы ни-ни. Твоя мать то быстро его приголубила, ноги раздвинула и все. А потом пузом и взяла. Женился. Только счастья то в вашей семье и не бывало. На чужом несчастье свое не построишь.
В нашей семье действительно все было печально. И откровение тетки навевали грусть на меня, вывернули мне душу. Мне и так плохо, а тут – словно ушат с помоями на меня вылили.
Вот оказывается как! Вот почему мама считает, что надо биться за свое счастье, а скорее не за счастье, а за жирный кусок с маслом. Она всегда на стороне Миши. Пусть изменят, пусть гуляет, но деньги в дом приносит. Фу! Мерзко! Грязно! Пошло!
И мне становится совсем не по себе. Словно я в грязи прожила всю жизнь, а не мама с папой.
Не прошло и месяца, как мне стало понятно, что больше не выдержу здесь. Не выдержу сочувствующих взглядов своих одноклассников, соседок, просто знакомых. Не смогу я здесь жить.
Но куда мне податься?
Случайно вечером заглянула к тете Зое на чай.
– Тетя, расскажи и папе с мамой.
– А чего рассказывать, все в прошлый раз сказала. Дашка у твоего отца верной была, ждала все два года его из Армии, на сторону не смотрела. Подругой она мне была.
– Так вы поэтому на мою маму обиделись?
– Не только. Дрянь она последняя. Была дрянью, дрянью и останется. Отец у тебя хороший, ты в него пошла.
– Так что случилось?
– Твой отец, как из Армии пришел, в гости к нам с Дашкой захаживать стал. Тут твоя мать Антонина и давай хвостом крутить. И как-то напоила его и в постель уложила, да сделала так, что Дашка их застукала.
Та тоже гордая была, развернулась и ушла. Как ты.– И что потом?
– А что потом. Дашка гордая была, уехала. Ей в городе то хреново было, сама знаешь. Все судачили, за спиной сплетничали. Она в Москву рванула. Там город большой, никто ее не знает. Устроилась в СМУ на работу, бухгалтером она была. Там ее заприметил мужчина один, лет на десять ее старше. Предложил расписаться. Она замуж и выскочила. Детей родила, трое сыновей. Хорошо живут. Квартира четырехкомнатная у них, детки уже большие, тебе ровесники почти. Сюда носа Дашка не кажет. И родителей туда перетянула. Домик в Подмосковье им купили. Сказала, что ни за какие коврижки больше сюда не поедет. Гадюшником наш город обозвала.
– Понятно. А папа ее до сих пор любит?
– Любит? Нет, скорее просто вспоминает ее. Чувства такая вещь, чем больше времени проходит, тем больше отдаляется от тебя человек, а воспоминания стираются, чувства притупляются. Вспоминаешь, конечно, но чувства уже не такие острые, словно паутиной все покрыто.
Лицо тети стало задумчивым, она словно вспомнила что-то свое. Ее слова всколыхнули воспоминания, давно ушедшие события. И она внутри переживала их снова. В уголках глаз появилась слеза, и она ее смахнула уголком платка. Но потом встряхнула головой, прогоняя ненужные воспоминания, и посмотрела на меня.
– И ты уезжай, девонька. Не дадут тебе здесь жить нормально, все будут поминать и обзывать тебя брошенкой, – добавила тетка твердым голосом.– Езжай. Мир большой, найдешь свое счастье! А мать не слушай! Вернуть кобеля, может, и вернешь, а вот счастливо с ним жить не будешь. Все в голове будет вертеть воспоминания. Изведешь и его, и себя.
Я долго вертела в голове слова тети Зои.
И через неделю, собрав чемоданы, купила билеты и уехала в Москву. Кольцо с бриллиантом, что Миша подарил мне при помолвке, я не вернула, посчитала это компенсацией. Поэтому приехав в Москву, продала его. Этого мне хватило, чтобы снять однушку в Алтуфьево. И я стала искать работу.
Глава третья
Я много ждала от переезда в столицу, город больших возможностей. Ждала, что будет много предложений по работе, и я буду нарасхват со своим красным дипломом. Но…
Неожиданно для меня поиски работы затянулись.
Всегда была уверенна, что меня возьмут на работу сразу после первого собеседования. Я молодой специалист с красным дипломом. Молодая, амбициозная, без семьи и каких то проблем.
Но время шло, а фирмы мое резюме даже не рассматривали. Я даже набралась наглости и пришла в одну фирму сама, напросившись на аудиенцию у директора фирмы. Но он лишь посмеялся надо мной: Девочка, тебя не возьмут в Москве юристом без опыта и связей, даже не ходи.
От него я вышла вся в слезах и соплях. Деньги заканчиваются, в следующем месяце хозяйка меня попросит с квартиры, а бежать обратно к родителям, поджавши хвост, мне не хотелось. Я ведь уехала с гордо поднятой головой. «Я сюда не вернусь», так заявила родителям. И вот теперь вернуться домой – это позорно проиграть битву с родственниками.
В слезах и соплях, потерянная и разбитая, я вышла на лестничную клетку офисного здания. Возле лифта толпился народ, не хотелось отсвечивать своей зареванной физиономией. Тушь размазалась по щекам, образовав пятна, как у панды, всклокоченные волосы, мокрые от пота подмышки, выступивший пятнами пот на белой блузке. Ужас, да и только.