«Жизнь моя, иль ты приснилась мне...»(Роман в документах)

Малышев еще раз напомнил, что рассказать о себе всю правду в его интересах, и спросил:

— Вы служили в немецкой армии?

— Да, с сорок четвертого…

— Кем?

— Солдатом, ездовым…

— Участвовали в боях с Красной Армией?

— Нет.

— А в карательных частях вы служили?

— Нет.

— А Муратов и Кузьмичев?

— Они оба служили в одном батальоне 146-го пехотного полка, и я с ними не встречался.

— Ранения имеете?

Вместо ответа Волович протянул левую руку, на которой не хватало трех пальцев. На столе громко зазвонил телефон, капитан привычным движением снял трубку.

— Капитан Малышев слушает…

Раздался громкий голос подполковника Полозова:

— Прибыл новый эшелон с репатриантами. Срочно зайдите ко мне!

Капитан опустил трубку на рычаг, задумчиво потер лоб, и сказал, обращаясь к Воловичу:

— Вы свободны. Если потребуетесь, я вас вызову.

Когда за Воловичем закрылась дверь, капитан поднялся со стула, подошел к окну, отдернул занавеску: уже наступила ночь.

Задумавшись, он недолго постоял у окна, затем потянулся, сбросив с себя усталость и нервное напряжение всего дня, и негромко произнес:

— Как хочется поверить им, поверить в то, что они и в плену оставались честными советскими гражданами. Но чем больше они говорят о горе и страданиях, которые они перенесли, тем меньше к ним веры. И этому не верю. Ты видел, как дрожали его руки и передергивалось лицо, как нервно он затягивался, а тяжелый безнадежный взгляд… все это свидетельствует, что если и найдутся его сослуживцы, то они вряд ли подтвердят его благостно-жалостное изложение своих мытарств. И этого он боится больше всего!

А назавтра Малышев беседовал с Муратовым, а потом и с Кузьмичевым. Сами они из-под Двинска, оказались с Воловичем в одном лагере, откуда и были мобилизованы в немецкую армию. А что им было делать, признавались они, если за отказ служить расстреливали на месте, но только Волович служил не обозным, а в карательных частях: у него были перед немцами определенные заслуги, как говорили, он был полицаем в Оболи и поэтому в лагере пробыл недолго.

Я спросил у Малышева:

— Что заставило Воловича пойти на службу к немцам?

— Думаю, что он не выдержал тогда побоев и, конечно, страх смерти: понимал, что его, как и брата, в любой момент могут расстрелять. А потом надеялся, что со временем все в памяти людей, если таковые вообще сохранились, сотрется, забудется… Понимая всю глубину своего падения, он не нашел в себе мужества признаться в этом, убежденный, что ни Муратов, ни Кузьмичев его не выдадут, ведь и они служили в немецкой армии, в общем, одного с ним поля ягоды…

ДОКЛАДНАЯ ВОЕННОГО КОМЕНДАНТА

Коменданту лагеря № 207.

В Военной Комендатуре г. Острув находится Камарьянский Иосиф Григорьевич, родился в 1902 г. в Тернопольской области. Был вывезен немцами в 1942 г. из г Ровно, где работал ветеринарным врачом, в г. Острув. Чем занимался, неизвестно. Камарьянский сначала заявлял, что он поляк, а потом было установлено, что он украинец.

Когда приезжал представитель лагеря старший лейтенант Федотов, он беседовал с Камарьянским и дал ему 10 дней сроку, чтобы он добровольно приехал в лагерь.

По настоящий момент Камарьянский не выезжает, поэтому направляю его в лагерь с сопровождающим лицом для проведения проверки и последующей репатриации.

ДОНЕСЕНИЕ НАЧАЛЬНИКА ОКР «СМЕРШ» 425 СД

Военному Совету 71 армии.

Отдел контрразведки «Смерш» информирует о фактах нарушения отдельными командирами частей приказов командующего и Военного Совета 1-го Белорусского фронта от 30.4.45 г., запрещающих прием на службу в воинские части случайных лиц и непроверенных в лагерях репатрианток.

В результате проверки из числа этой категории разоблачены и арестованы агенты, завербованные противником и активно с немцами сотрудничавшие:

Столярова Валентина Петровна, 1923 г. рожд., урож. г. Пушкинские горы, Псковской обл., русская, образование среднее, бывший член ВЛКСМ, проживала на территории, оккупированной немцами, в 1943 г. добровольно уехала с немецким офицером в Германию.

В июне 1945 г. репатриантка Столярова, сожительствуя с нач. отдела боеприпасов гв. капитаном Макаровым, по его просьбе и с разрешения нач. артснабжения гв. полковника Фадеева была зачислена, не пройдя предварительной обязательной проверки органами НКВД, машинисткой в отделение кадров.

Задержанная для выяснения личности, Столярова на допросе показала, что, проживая на оккупированной немцами территории по месту рождения, работала в немецкой комендатуре в должности переводчицы, там же была завербована немцами и как агент гестапо работала по борьбе с партизанским движением.

Ковзлау Степанида Ивановна, 1922 г. рожд., урож. г. Минска, белоруска, образование среднее, по профессии — медицинская сестра.

В конце мая 1945 г. при транспортировке репатриантов со станции Ной-Фридеберг на сборно-пересыльный пункт Ковзлау самовольно забрал в личное пользование командир роты охраны капитан Чернышов и привез в воинскую часть.

Сожительствуя с капитаном Чернышовым, Ковзлау завела обширный круг связей среди военнослужащих, в июне с.г. была оформлена вольнонаемной санитаркой в медчасть.

Как установлено следствием, Ковзлау до 1938 г. проживала в г. Минске, а затем изменила Родине — перешла госграницу к своей сестре в Польшу, которая там проживала и имела с мужем крупное помещичье хозяйство.

По показаниям военнопленного, бывшего узника концлагеря Штутгофф, Ковзлау работала в концлагере в лазарете и активно помогала эсэсовкам в заборе крови у военнопленных.

Чтобы избежать проверки, Ковзлау пыталась скрыться, в чем ей помогал капитан Чернышов, предоставив для этого веломашину.

Столярова и Ковзлау арестованы и направлены в спецлагерь НКВД для проверки.

Матусевич Мария Иосифовна, 1921 г. рожд., урож. г. Сморгонь, белоруска, образование среднее, по профессии учительница, с 1943 г. в Германии.

В мае с.г. начальник армейских сборов подполковник Гонцов взял ее из лагеря репатриантов без проверки и самовольно зачислил на должность переводчицы, хотя штатом таковая не предусматривалась.