Жизнь в аду

–Серёжа! – услышал я грозный голос папы. – Иди сюда немедленно! – ещё злее повторил он.

Я медленно поднялся с кровати и, дрожа всем телом, вышел из комнаты и направился к папе, который стоял около кухни. Он сложил руки на груди, и, пока я шёл к нему, смотрел на меня таким взглядом, как будто был готов убить меня на месте. Но скорее всего так и было! Подойдя к папе, я замер и сначала смотрел в пол, не решаясь поднять на него взгляда, но потом всё же решился и взглянул на него. И вмиг пожалел, что сделал это. Вид у папы был очень злым, и его взгляд просто невозможно было передать словами. Папа был просто в ярости!

–Слушай меня внимательно, ничтожество, – яростно начал он, заставив меня ещё больше дрожать от страха, который становился всё больше и больше, – мне только, что позвонил Кирилл, и он мне сказал, что ты ему никакие деньги не принёс. Это правда?! Ты меня обманул, когда сказал, что отнёс ему деньги?!

–Пап, я… просто… – начал мямлить я. От страха у меня просто отнимался язык, и я не мог выговорить ни слова.

–Отвечай на вопрос! – громко крикнул папа, заставив меня вздрогнуть. – Ты меня обманул?!

–Да, – смог всё-таки выдавить я. – Прости, пап! Я не хотел тебя обманывать!

–Считаешь, что я такой тупой и меня можно спокойно обманывать?! – всё сильнее и сильнее злился папа.

–Нет, папа, – покачал я головой, желая хоть немного успокоить папу. – Я вовсе так не считаю. Правда! Я просто… я хотел отнести деньги, но…

–Что «но»?! – папа сделал шаг ко мне и схватил меня за плечи. – Хотя знаешь неважно. Верни мои деньги! Сейчас же!

–Я не могу, – тихо проговорил я, чем моментально привёл папу в бешенство. Он тут же схватил меня за горло и, прижав меня к стене, начал душить меня.

–Как это не можешь?! – начал орать папа. – Что ты сделал с моими деньгами?! Где они?! Немедленно верни их мне!

–Я… – пытался хоть что-то сказать я, но папа так сильно сдавливал мне горло, что я просто начал задыхаться. Я не мог выдавить ни слова и ртом пытался поймать хоть немного воздуха, но у меня ничего не получалось. В глазах у меня начало темнеть, голова начала кружиться и я понимал, что умираю. Но я не хотел умирать! Только не сейчас! И вот я из последних сил выдавил хриплым голосом: – Пап,… пожалуйста,… я тебя прошу… не надо… я скажу…

И в тот же миг папа отпустил меня. Я наконец-то смог вздохнуть полной грудью, пытаясь набрать как можно больше воздуха. Моё горло от такого потока кислорода моментально начало першить, и я зашёлся сильным кашлем. Я немного наклонился вперёд, но папа, который всё ещё стоял передо мной, вновь схватил меня за плечи и прижал меня к стене. Его злое выражение лица вновь появилось передо мной.

–Ну? – выжидающе посмотрел он на меня.

–У меня украли деньги, – кое-как справившись с кашлем, выдал я.

Папа поднял руку для удара, но я тут же закрыл лицо руками, боясь, что папа может сильно ударить меня по лицу и потом там останется какой-нибудь шрам или того хуже он может выбить мне глаз или сломать нос. Но удара не последовало и, убрав руки от лица, я увидел, что бить папа меня не собирается.

–Кто? – спросил папа, нахмурив брови.

–Я не знаю, – пожал я плечами, потому что, правда, точно не знал, кто их украл. – Они все на меня набросились, и я не знаю, кто вытащил деньги. Все произошло так быстро. И я…

–Знаешь, что, Серёжа, – не дал мне договорить папа, и на его лице появилась улыбка, от которой мне даже на секунду показалось, что папа мне верит, – я тебе не верю! – Выпалил он, отчего я обомлел, и тут мне в лицо влетел сильный удар, от которого я упал на пол. – Сейчас ты получишь урок, который надеюсь, запомнишь навсегда! – с этими словами папа сильно ударил меня ногой в живот. Я скорчился от боли, но внутри я понимал, что это всего лишь начало.

Я кинул взгляд на папу и сначала не понял, что он делает. Он открыл шкаф и начал там что-то искать. Некоторое время я с удивлением на него смотрел, но, когда он закрыл шкаф и повернулся ко мне, я понял, что он там искал и пришёл в ужас. О Боже! В руках он держал длинную деревянную палку. Папа ей размахивал в воздухе и не спеша подходил ко мне. На губах его играла злая усмешка, и чем ближе он ко мне подходил, тем больше я приходил в ужас.

–Никогда не надо мне врать, Серёжа! – цокнул языком папа и в очередной раз махнул палкой, которая засвистела в воздухе. – Советую тебе запомнить урок, который ты сейчас получишь!

–Пап, я говорил правду, – с надеждой, что папа меня не будет бить палкой, пробормотал я. – Пожалуйста, не надо! – но папа продолжал идти, и по его лицу было видно, что останавливаться он не собирается. Я понимал, что такого наказания могу даже не пережить и поэтому у меня не было другого выбора, как только попытаться убежать от папы. Это я и попытался сделать. Я резко вскочил на ноги и бросился к прихожей, лишь надеясь, что у меня получится уйти от папы, и, когда я вернусь, он не будет меня бить палкой. Но стоило мне только сделать пару шагов в сторону прихожей, как папа сильно ударил меня палкой под коленки, и я вновь упал на пол. Но сдаваться я не собирался, потому что я понимал, что папа очень сильно злится на меня, а в таком состоянии он может запросто меня этой палкой забить до смерти. И я уже из последних сил, даже не скрывая своих слёз, которые начали быстро течь по моим щекам, начал ползти в сторону прихожей, но хлёсткий удар папы по моей спине заставил меня остановиться и взглянуть на папу. – Папа, я тебя прошу! Не надо! Пожалуйста! – начал умолять я, уже теряя надежду на то, что папа сжалится, надо мной, и не будет бить меня.

–Надо было раньше думать, – равнодушно сказал папа, даже не поведя бровью и не обратив внимания на мои слёзы, и, схватив меня за шиворот, грубо швырнул меня в центр зала. Оказавшись на полу в центре зала, я больше двигаться не стал, понимая, что первый удар неизбежен и, глотая собственные слёзы, ждал, когда же папа начнёт своё наказание. – Прежде чем врать мне и обманывать меня! – добавил папа и подошёл ко мне.

В этот момент я не выдержал и поднял на него голову. Всё моё лицо было красным и мокрым от слёз, но даже это не остановило моего папу. Он так же равнодушно и безразлично взглянул на меня, усмехнулся и, замахнувшись для первого удара, сильно ударил меня палкой. Я громко вскрикнул от боли и тут же отвернул голову от папы, не желая видеть его лица и эту жуткую палку. Этот удар был настолько больным и невыносимым, что мне хватило бы его одного, и я бы сделал всё, что угодно, чтобы других ударов не было. Но папа было непоколебим, и следом за этим ударом посыпалась череда других. Я успевал лишь корчиться, вскрикивать от боли и жалобно плакать. Мне было невыносимо больно, но папе было на это всё равно. Он продолжал нещадно бить меня, и каждый его удар был всё сильнее и сильнее. Палка грозно свистела перед каждым ударом, и её хлёсткий удар раздавался болью по всему телу.

Папа уже однажды бил меня этой палкой, и я это наказание запомнил на всю жизнь, потому что оно было самым ужасным из всех прочих. Но теперь я понимал, что это были лишь цветочки и самое ужасное наказание – это то, которое было сейчас. Возникало ощущение, что папа получал наслаждение от того, что бил меня и самым обидным было то, что я был ни в чём не виноват. Но выбора у меня не было и мне лишь оставалось лежать и сквозь зубы терпеть эту жуткую боль. А эта боль была настолько жуткой, что мне казалось, что вся моя спина, шея и все остальные части тела, по которым бил папа, просто горели. Мне хотелось вскочить с места и броситься, куда подальше от папы и его палки, но я знал, что, даже если попробую встать, то убежать не успею. Потому что мало того, что папа может снова меня ударить по ногам, так ещё мои ноги сильно дрожали и болели. Папа наверно по ним уже ударил раз десять, если не больше. Чисто физически я никак убежать не смогу.

Я изо всех сил пытался себя отвлечь хоть какими-нибудь хорошими мыслями, чтобы хоть немного смягчить эту боль, но ничего не помогало. Мне сейчас даже не шли в голову никакие хорошие мысли. Я уже даже кричать не мог, потому что у меня не было на это сил, и я просто сильно сжимал зубы и кусал собственные губы, закрывая лицо руками и продолжая глотать свои слёзы.

Где-то через минут десять или больше я уже просто не чувствовал тела и мне начинало казаться, что я сейчас вот-вот не выдержу и умру от этой боли. Но, не смотря на всю эту боль и эти страдания, я всё ещё не хотел умирать. Конечно, такая жизнь ужасна, но лучше такая жизнь, чем вообще не жить. Папа, видимо, останавливаться не собирался, потому что он всё ещё яростно бил меня, заставляя стонать от боли и плакать, и он, как будто и правда, был готов убить меня. И поэтому я уже из самых последних сил, надеясь, что получится остановить его, пока он меня не забил до смерти, закричал первое, что пришло в голову: