Жизнь в зеленом цвете - 4

Учитывая малое количество соплохвостов, удовольствием выводить их на прогулку оказались обделены как раз те, кто протестовал. Шести футов длиной, активно использующие все свои жала, присоски и плюющие огнём хвосты, соплохвосты держали десяток храбрецов, в том числе и Гарри, в тонусе, заставляя прыгать и изгибаться. Гарри исхитрился обмотать поводок вокруг соплохвоста так, что это уменьшило активность «милой зверушки» и почти нейтрализовало жало и присоску. Правда, длина поводка значительно уменьшилась, и Гарри оказался в зоне досягаемости огня; но здесь на помощь пришла профессорМакГонагалл, точнее, её предмет - Гарри не составило труда одним взмахом палочки трансфигурировать поводок в более длинный.

– М-м… Элоиза, послушай…

– Да?
– Элоиза стояла в стороне, кутая руки в маленькой муфте. Больше всего воображение Гарри поразила именно муфта, которую он прежде видел только на картинке. До сих пор все окружавшие его лица женского - да, впрочем, и мужского тоже - пола носили зимой исключительно перчатки.

– Ты что-то хотел мне сказать?
– напомнила Элоиза о своём присутствии.

Гарри очнулся и кивнул.

– Да… я хотел спросить, что ты думаешь об этой кошмарной статье…

– Если ты имеешь в виду, действительно ли меня подговорил наладить с тобой отношения Блейз… - Элоиза сузила глаза.

– Нет, что ты!
– торопливо перебил её Гарри, пока она не сказала что-нибудь обидное.
– Я просто хочу знать, не обидела ли тебя эта чушь… ты ничем не заслужила всю эту грязь.

– А, - Элоиза сменила гнев на милость.
– Это ерунда. Собака лает - ветер носит. Мнение толпы меня никогда не интересовало, а те немногие люди, чьими словами я дорожу, знают, что всё это ерунда.

– Понятно, - Гарри расплылся в улыбке.

Соплохвост взбрыкнул, недовольны тем, что его так долго игнорировали, и выпустил в сторону Гарри и Элоизы сноп пламени. Гарри привычно увернулся, а Элоиза отшатнулась с запозданием - огонь задел её и прожёг муфту и кожу на руке.

– Ч-чёрт!

– Что случилось?
– Хагрид подоспел слишком поздно, чтобы что-то изменить.

– Соплохвост обжёг Элоизу, - пояснил Гарри, пинком отбрасывая соплохвоста, готового обдать огнём и всех остальных, в сторону.

– Ну так ты это… того… отведи её, сталбыть, к мадам Помфри, хорошо, Гарри?
– Хагрид выглядел растерянным - до сих пор на его уроках ученики как-то умудрялись обходиться без настолько серьёзных ранений.
– Как же это…

– Ничего, всё в норме, - Элоиза прикусила губу.
– Надо только немного противоожоговой мази, и всё…

– Будет тебе мазь, - пообещал Гарри и потянул стоически терпящую боль Элоизу за собой.
– Мы в больничное крыло, Хагрид.

Мадам Помфри была возмущена.

– О чём только думал Хагрид, когда давал вам работать с этими своими жуткими животными?! И ты тоже, о чём ты думал…

– Я ни о чём не думала, - перебила Элоиза, смаргивая слёзы.
– Я не ожидала, что соплохвост нападёт…

– Бедная девочка… - вздохнула мадам Помфри.
– Гарри, молодец, что привёл Элоизу. Тебе, наверное, пора на урок…

Гарри понял намёк и откланялся.

Выходя из лазарета, он оглянулся: мадам Помфри мазала ожог Элоизы оранжевой едко пахнущей массой и что-то вполголоса выговаривала. Элоиза слушала, опустив голову.

А в самом деле, где теперь Блейз Забини? Не настолько он похож на девочку, чтобы сойти за своего в пансионе для благородных девиц… Но задавать этот вопрос Элоизе было не совсем удобно… к тому же сам Гарри до сих пор испытывал тошноту при мысли об этой статье.

И из Риты Скитер надо ещё будет вытрясти душу и выяснить, кто доложил ей содержание всего разговора на Балу…

Глава 13.

…Никто доныне не ответил

Мне правды всей о бытии.

Сергей Городецкий, «Пытая жизнь».

Весь оставшийся день слизеринцы - за исключением Гарри и Элоизы - не расставались с «Ежедневным Пророком», который едва ли был когда-нибудь ещё так популярен среди учеников Хогвартса. Газета была у всех раскрыта на этой паршивой статье и свёрнута заголовком вверх. При появлении Гарри ему свистели вслед, размахивая газетой, кричали что-то глумливое - Гарри, на самом деле, не вслушивался - смеялись. Элоиза тоже попадала под общую травлю, но ей доставалось как-то меньше, чем Гарри.

Нельзя сказать, что всё это было безнаказанным. Около полутора сотен Ватноножных заклятий, полусотни Ступефаев, примерно восьмидесяти Петрификусов сорвалось с кончика палочки Гарри в тот день, но большая часть насмешек была благоразумно озвучена в присутствии учителей; конечно, большинство учителей на Снейпа не походили, и они снимали баллы за насмешки над Поттером, а не прибавляли. Но толку от этого было мало, поскольку ответить Гарри не мог - какое-то чувство самосохранения у него всё ещё оставалось. И всё это было ужасным. Отвратительным. Кошмарным. Гарри лёг спать рано, в отвратительном настроении, предварительно подсыпав фирменного чихательно-чесательного порошка братьев Уизли в кровати всех своих соседей по спальне. Это деяние несколько примирило его с действительностью - не особо, но достаточно для того, чтобы заснуть, мысленно пожелав всему миру двинуться в известном направлении и долго бродить по этой многотрудной дороге.

Утренняя почта в этот день была необычно обильна. И большая часть сов летела к Элоизе. Гарри промахнулся тостом мимо рта, размазав по щеке немного джема - слишком внимательно следил за тем, как реагирует Элоиза на бесчисленные конверты.

Тёмные брови Забини ползли всё выше и выше по её высокому лбу, и Гарри всерьёз заинтересовался, не заберутся ли они в конце концов под линию волос. Не забрались. Один из конвертов содержал в себе не письмо, а нечто густое, жёлтое, пролившееся на руки Элоизы сразу же, стоило ей взять конверт в руки. Она с криком вскочила со своего места, держа руки, с которых капала тягучая, гнойного цвета жидкость, на отлёте. Конверт, оставшийся висеть над столом на том уровне, на котором был взят ею, с громким хлопком сделался красным, и оглушающий вопль разнёсся по Залу:

– ТЫ, ЗЛАЯ ДЕВЧОНКА! ГАРРИ ПОТТЕР ЗАСЛУЖИВАЕТ ЛУЧШЕГО! УБИРАЙСЯ В СВОЁ ЧИСТОКРОВНОЕ ЗМЕИНОЕ ГНЕЗДО, ОТКУДА ПРИШЛА!!

Гарри глухо застонал и ткнулся лбом в столешницу.

– Не пробей стол, - философски посоветовал Олег.

– Чёрт с ним, со столом, - пробормотал Гарри, размеренно ударяясь головой о твёрдое дерево под белоснежной тонкой скатертью.
– Мерлин мой, Мерлин мой, Мерлин мой…

Он НЕНАВИДЕЛ Риту Скитер.

Когда он прекратил издеваться над собой и столом, Элоизы уже не было в Зале - надо полагать, она опять отправилась к мадам Помфри. Гарри обвёл Зал диким взором; волосы Гарри, и без того способные стать причиной инфаркта у придирчивого стилиста, растрепались совсем, превратившись в нечто совершенно невообразимое, как переворошенная играющими детьми копна сена. Очки косо держались на носу, а на плече Гарри было солидное пятно тыквенного сока.