Жизнь за жильё

Новый владелец кафе, азербайджанец по имени Рагим, пытался пару раз за свой счёт, от щедрот души кавказской, угостить постоянных и дорогих гостей своего заведения, но был невежливо, по-русски послан очень далеко и прекратил свои попытки дать скрытую взятку российским госслужащим. Василий с Алексеем знали, что всегда получат качественную еду, не палёный алкоголь, свои законные десять процентов скидки и смогут в любой день до получки откушать в долг, чем аллах послал. А при особом желании — принести с собой любимые напитки, ибо горячительное в «Пурге» действительно кусалось ценами. И в любое время работы кафе именно этим двум гостям всегда оставались рады.

Персонал состоял в основном из родственников азербайджанца, и по поводу постоянных посетителей из госструктур племянники Рагима, бывшие борцы и боксёры, были чётко проинструктированы лично хозяином заведения. Со своей стороны, владелец знал, кому из своих двух завсегдатаев можно позвонить в первую очередь при неожиданных визитах участкового или сотрудников санитарной инспекции с налоговой полицией, заглянувших в кафе с не совсем законной проверкой.

Вопросы со своей крышей владелец «Пурги» решал отдельно, не вмешивая в семейные дела сотрудников государственных структур. Государство пошатнулось, власть ослабла, основные вопросы решала бандитская «крыша». Через азербайджанца между старшим оперуполномоченным Жилиным и одним из местных бригадиров был заключен негласный пакт о ненападении в стенах этого заведения, который соблюдался свято. В «Пурге» драки нет! Лишних проблем никто не хотел. Периодически в кафе заходили отужинать за счёт заведения спортивные парни в кожаных куртках. Даже бывали вечера, когда в одном углу зала поднимали тост за братву, а в другом слышалось хоровое пение о том, что «если кто-то кое-где честно жить не хочет…» И так далее — про незримый бой…

В уютном заведении всегда сохранялся порядок, по вечерам звучала живая музыка, и клиенты оставались довольными полученной телесной и духовной пищей. Доходы росли, и самым довольным, конечно, оставался Рагим…

Майор милиции Жилин с утра позвонил метрдотелю и забронировал любимый столик приятелей с видом на Фонтанку. Середина мая, начинались белые ночи вместе с туристическим сезоном, и о местах в общепите надо побеспокоиться заранее. Друзья старались лишний раз не злоупотреблять своим служебным положением. Представители разных ведомств государственной службы в этот солнечный и почти летний день подошли к входу практически одновременно. Поджарый майор Жилин с короткой армейской стрижкой в ветровке и джинсах вполне соответствовал своей фамилии с должностью и был похож на русскую гончую. Опер с чёрной папочкой в руках оказался у входа чуть раньше и первым заметил своего товарища в костюме и лёгком светлом плаще. Оба служивые были одного роста, стройные и широкие в кости. Следователь прокуратуры Князев, больше походивший на профессора университета со своей битловской причёской, степенно подошёл с другой стороны набережной и протянул ладонь:

— И вновь, да здравствует милиция!

— Здорово, надзор.

— Василий Петрович, мы не виделись с того самого незабываемого момента обмывания ваших майорских звёзд в этом скромном заведении.

— Нам есть, что вспомнить, Алексей Павлович.

— А я вот смутно припоминаю, как ты, новоиспечённый майор Жилин, уже на выходе после мероприятия хотел перебежать на спор по тонкому льду на тот берег. Говорил ещё, что ты в пехоте служил в Германии, где Эльбу форсировал. И тебе эта пробежка будет, как два пальца об асфальт.

Друзья одновременно посмотрели на синий купол Троицкого собора, возвышавшийся над историческими домами противоположного берега Фонтанки. Майор Жилин хитро улыбнулся:

— Что-то я не припоминаю таких забегов?

— Так, я же тебя и остановил, друг мой ситный. Ты пальто с ботинками уже скинул и разминаться начал на свежем воздухе. Различные армейские упражнения показывал своим молодым сотрудникам. Прямо тут, около Английского мостика.

— Господин советник юстиции, это гнусный поклёп на целого майора российской милиции. Вы ещё скажите, что я по воде, аки апостол Пётр, на тот берег прошёл.

— Может быть, и прошёл бы, Вася. Не знаю. Я же тебя остановил и назад в «Пургу» вернул.

— Осмелюсь спросить у надзорной инстанции — зачем вернули?

— Перед пробежкой на ход ноги принять.

— Это была правильная идея.

— Да, Вася. И после посошка понесли тебя твои сотрудники домой, словно раненого командира, в пальто и ботинках.

— Не припомню я таких подробностев, господин хороший. Но, я тут краем уха услышал одну занимательную историю, про то, как один следак чуть своего подследственного в Крестах на тот свет не отправил.

Старший следователь прокуратуры перестал улыбаться и жёстким взглядом согнал с лица товарища всю радость встречи. Старший оперуполномоченный несколько замялся и предложил:

— Пройдём к столу?

— Пойдём, перекусим. Потом расскажу.

В кафе друзей уже ждали. Метрдотель и одновременно официант, племянник Рагима лет двадцати пяти, встретил прямо у входа и проводил к столику. Большой зал со стенами цвета морской волны был почти заполнен. Днём в углу кафе из огромных колонок приглушённо лилась музыка. Сам хозяин обычно появлялся ближе к вечеру.

В противоположном углу от входа обедали четверо молодых мужчин с короткими стрижками и все как один в спортивных костюмах фирмы «Adidas», отличающихся только по цвету. Кожаные куртки висели рядом. Один из «реальных пацанов» в чёрной футболке, выгодно оттеняющей массивную золотую цепь на мощной шее, оторвался от беседы с товарищами по цеху, поднял голову и кивком поприветствовал сотрудника милиции. Опер спокойно кивнул в ответ. Обычная картина… Братва тему качает, и вроде тоже, как бы на работе… Бизнес-ланч.

Так уж исторически сложилось, что в Санкт-Петербурге спортивно-бандитская идея взяла верх над воровской. Обосновались бы в городе правильные воры, глядишь, и не было бы бандитской столицы. Осталась бы только культурная. Да и мода нашла бы себе совсем другой путь развития. Всё же у блатных преобладает более романтический типаж — в основном белая расстегнутая рубашка для удобства «чтения» друг друга по наколкам. Бы, да кабы…

Сегодня невозможно не узнать братков на улицах Питера. Идёшь в центре города по проспекту — на неположенном месте стоят две чёрные тонированные «девятки» без задних номеров, около машин несколько парней с бритыми затылками культурно беседуют по понятиям. И не дай бог косо посмотреть в их сторону. Здоровье дороже… Авторитетная мода постепенно пошла в народ, спортсмены встречались на каждом шагу, и даже сотрудники милиции стали одеваться на спортивный манер. Единственное, что отличало бандита от милиционера — увесистые золотые цепи на мощных шеях не совсем законопослушных граждан. Изящные ювелирные украшения в криминальной среде не котировались…

Когда новые посетители присели, официант протянул меню. Алексей Павлович на правах старшего по чину и должности поднял голову к официанту, быстро вспомнил его имя (производное от русского слова «забей») и сказал:

— Забит, нам быстренько ланч организуй. У нас мало времени и мы сегодня здесь только по работе.

Официант, КМС по вольной борьбе, молча кивнул и посмотрел на второго клиента. Сотрудник милиции, услышав и вспомнив производное от того же слова имя работника общественного питания, быстро спросил:

— Забит, а ты знаешь, что такое ланч?

— Василий Петрович, это сокращенное английское слово, обозначающее приём пищи в полдень.

— Садись, Забит — пятёрка! — рассмеялся опер.

Довольный сотрудник «Пурги» отошёл от стола и принялся выполнять заказ. Вскоре на столе появились приборы, салаты и соки: томатный для следователя и апельсиновый для опера. Официант знал, что оба клиента любят винегрет. Затем подал первое и чуть позже — второе. Друзья ели молча и быстро, изредка поглядывая в огромное окно кафе с видом на водную гладь реки. Прогулочных катеров в этой части Фонтанки практически не наблюдалось, хотя сезон уже на подходе. Алексей Павлович вспомнил, что его сын на днях заканчивает девятый класс, вздохнул и подумал, чем занять ребёнка на предстоящих каникулах. Родительские хлопоты…