Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди
Шрифт:
"Положил трубку. На всякий случай включу телевизор. Надо жене на дачу позвонить. Пусть и она включит. И сыну позвоню.
Если действительно это правда, так начнут меня разные знакомые поздравлять по телефону. Надо приготовиться. Достал из шкафа недопитую бутылку водки и рюмку. Поставил и то и другое в передней у телефона, а сам в кабинете смотрю телевизор.
Девять часов — "Время". Уборка колосовых на Украине. Интересно, но это не про меня. Рекордная добыча угля в Донбассе. Тоже интересно, но тоже я тут ни при чем. Разыграли, конечно, меня. Нет, погодите. Кажется, не разыграли.
Очень красивым баритоном диктор говорит: "Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении звания Героя Социалистического Труда (неужели
В передней звонит телефон. Наливаю рюмку и снимаю трубку. Жена. Не меньше меня и удивлена и рада. Чокнулся с трубкой и только успел налить вторую рюмку, снова трещит телефон. Сын. Опять чокнулся с трубкой. Звонок в дверь. Дочь пришла. Просто так пришла. Проведать. Я ей говорю, она не верит. Телефон. "Возьми трубку". Взяла и хохочет, говорит: "Давай и мне рюмку".
Звонок за звонком, звонок за звонком… И родственники, и знакомые, и совсем незнакомые. Пить некогда…"
На следующий день — 6 июля — свой полувековой юбилей справил полковник Главного разведывательного управления Генштаба МО СССР Георгий Поляков. Коллеги-разведчики не оставили эту дату без внимания — в тот день юбиляр получил множество различных подарков. Однако ни один из пришедших к Полякову гостей даже в страшном сне не мог себе представить, что полковник — американский шпион, завербованный ЦРУ еще семь лет назад! Правда, в отличие от большинства предателей, которые шли на сотрудничество с врагом в основном по корыстным соображениям (жажда денег, славы и т. д.), Поляков встал под знамена противника… из-за мести.
В 64-м году, когда он работал в нью-йоркской резиденту ре, заболел его старший сын. Мальчик простудился и получил осложнение на сердце. Спасти его могла только срочная операция. Американские врачи взялись за ее осуществление, но проблема была в деньгах. Средств, которые зарабатывал Поляков, на это, естественно, не хватало, поэтому он обратился за помощью к "грушному" руководству: Но те ответили отказом. В результате мальчик умер. Простить смерть ребенка Поляков не сумел.
Когда буквально через день на него "вышли" представители ЦРУ (они внимательно следили за ситуацией и, честно говоря, мечтали, чтобы все завершилось как можно трагичнее) и предложили сотрудничество, Поляков не сомневался ни секунды. С тех пор в анналах секретный служб США появился агент Топхэт. Причем сведения, которые он стал поставлять своим новым хозяевам, заставили их чуть ли не с восторгом потирать руки — о таком успехе цэрэушники даже не мечтали. Например, в конце 60-х Топхэт предоставил США информацию о численности, структуре и возможностях северо-вьетнамских войск. Эти данные существенно упростили американскую операцию во Вьетнаме. К моменту же своего 50-летия Поляков начал снабжать противника ценной информацией о том, что Китай находится на грани прекращения военно-экономического сотрудничества с СССР. Сведения Топхэта впоследствии помогли США перехватить инициативу и самим "навести мосты" с КНР.
В июле 71-го Поляков энергичен и полон оптимизма. Топхэт настолько осторожен, что, кажется — разоблачить его невозможно. Чутье действительно не обманывает разведчика — до его поимки еще целых пятнадцать лет. Но об этом будет рассказано в следующих главах.
Во вторник, 6 июля, Андрей Тарковский снимал в "Солярисе" эпизод самоубийства и воскресения Хари. Вот как об этом вспоминает О. Суркова:
"Мне кажется, что все происходит слишком уж медленно. Юсов кажется немного флегматичным, но, с другой стороны, он вынужден делать все кропотливо, наверняка — ведь всего один дубль! Андрей дергается, бегает по площадке, бесконечно снимает и надевает на себя кепку. С болезненным напряжением следит за
Наташей (Бондарчук. — Ф. Р.), волнуется, жалеет ее: "Не ходите рядом с лицом актрисы, она ведь ложится сюда, неужели это еще нужно объяснять?!"В это время на площадке появляется гример с банкой клюквенного варенья — решено, что это самое лучшее средство изобразить запекшуюся кровь в уголке рта Хари…
Наконец кадр снят. Бондарчук поднимается с пола, она с трудом приходит в себя. Тарковский продолжает выяснять отношения с Юсовым: "Ты что же думаешь, что чем дольше ты будешь готовиться к съемкам, тем лучше? Я-то думаю, что только хуже". — "Надо снимать качественно!" — стараясь подавить раздражение, как бы бесстрастно парирует Юсов.
В перерыве мы едим всякие вкусности, которые приволокла из дому Лариса (жена Тарковского. — Ф. Р.). После того как все отругались и отъелись, спустилось всеобщее благодушие…
Удобно устроившись в гамаке, подвешенном в комнате Снаута, Андрей обращается к жене: "Лариса! Мы можем приобрести такой гамак? Я буду в нем дома спать". При этом он, точно ребенок, убежден, что Лариса все может ему достать и устроить. "Лариса, я хочу такой!"
Костюмерша напевает Тарковскому колыбельную, и его лицо освещается счастливым блаженством. И вдруг он неожиданно резко обращается ко мне из гамака: "У меня отвратительное настроение!"
Далее следуют стихи Веры Инбер о сорокалетних…"
Стоит отметить, что на съемках этого фильма Тарковский увлекся исполнительницей главной женской роли — Натальей Бондарчук — и она ответила ему взаимностью. Об этом романе тут же стало известно всей студии, а также и жене режиссера. Лариса использовала в борьбе с соперницей убойный аргумент — сказала мужу, что в случае развода тот никогда больше не увидит сына. А его Тарковский любил безумно. В итоге роман прекратился, а съемки фильма продолжились.
Замечательная актриса Фаина Раневская в том июле в очередной раз угодила в Кунцевскую больницу. И уже там умудрилась сломать себе еще и руку, упав с кровати. Когда стали выяснять, как же это произошло, оказалось, что во всем виноват… Аркадий Райкин. Правда, не настоящий, а тот, который явился к актрисе во сне. По ее словам, он явился в палату к Раневской и сказал: "Фаина, ты вся в долгах, но я заработал тебе кучу денег". И протянул шляпу, доверху набитую купюрами. Раневская потянулась к деньгам… и упала с кровати.
Вспоминает санитарка ЦКБ М. Говорова: "С Раневской были связаны одни лишь веселые воспоминания. Почти ежедневно она просила сестер позвонить домой и узнать, как там ее мальчик. А мальчиком она называла своего пса.
Однажды принесла я Фаине Георгиевне на завтрак омлет. А она пробует, морщится и говорит: "За такой омлет повару самому надо яйца оторвать!" Все отделение потом неделю над этой фразой хохотало. Женщина была без комплексов. Очень любила громогласно петь по утрам, объявляя таким образом всем, что она проснулась. Как-то вхожу я в палату и чуть не падаю в обморок. В кресле вместо Раневской сидит какое-то чудище: все в простыне, волосы нечесаные, лицо — белое! "Деточка, неужели вы меня не узнали? — слышу, словно сквозь сон. — Это я маску из сметаны себе делаю".
Но самым любимым развлечением Раневской было заставлять персонал нервничать. Вызовет, бывало, медсестру, а когда та придет, театрально усядется в кресло и молча смотрит в пустоту бешеными глазами. Артисткой была до мозга костей. Этим и прославилась. В отличие от других пациентов клиники, которые запомнились лишь тем, что всех врачей и сестер считали людьми третьего сорта…"
Генсек ЦК КПСС Леонид Брежнев в июле предпочитал отдыхать в Крыму, в Нижней Ореанде. Не изменил он своим привычкам и в июле 71-го. Единственное отличие — в том году из-за неожиданной гибели космонавтов Брежневу пришлось задержаться в Москве на несколько дней дольше обычного. Далее послушаем рассказ Вадима Медведева, который тогда был одним из телохранителей первого лица государства: