Жорж - иномирец

– А ведь у меня предчувствие, что миры, которые мы выбираем, есть следствие нашего мировоззрения. Где-то глубоко в нас сидят все эти революционеры, религиозные фанатики, садисты и убийцы. Не представляем мы еще себе мир без их существования. Картинку поменять мы еще можем, но глубинный смысл остается. – Усталость, накопленная чередой опасных событий, заставила меня искать выход.

– Знаешь, надо вернуться домой. У меня свое предчувствие, что все получится только тогда, когда мы начнем свой путь заново, от порога родного дома, осознанно. Сейчас, мы потерянные какие-то.

– А как?

– Надо как-то вспомнить в ощущениях свой дом, себя в нем.

– Легко сказать. Представляешь одно, а выходит что-то по мотивам.

– Слушай, Жорж, а может, это потому, что нас трое? Хотим мы того или нет, но наше коллективное воображение может влиять на процесс перехода.

Предположение кошки мне показалось очень вероятным.

– Но, если мы разделимся, то уже никогда не найдем друг друга.

– А так ли это важно? Как привязались, так и отвяжемся.

– Но ты же не умеешь ходить через миры, у тебя какой-то обратный способ?

– Научусь, когда ничего не останется. А встретиться можно в Транзабаре. Все дороги через все миры ведут туда.

– Не знаю. – Эта идея интуитивно мне не нравилась. – Пока что мы пригождались друг другу. В одиночку уже давно бы ходили сквозь другие миры, по ту сторону жизни. Надо попытаться еще, чтобы быть уверенным в том, что вместе невозможно выбрать тот мир, который нужен конкретно тебе.

– Хорошо. Я теперь никуда не спешу.

– И я. Знаешь, какая у меня появилась мечта?

– Ну?

– Хочу посмотреть на реакцию родителей, когда они увидят тебя и Антоша. Особенно хотелось бы посмотреть, когда ты скажешь, мама, позвольте вам помочь.

Кошка громко рассмеялась.

– Я не ослышался? – Раздался удивленный голос внезапно появившегося рядом змея. – Все-таки млекопитающие, несмотря на некоторые отличия, нашли возможность быть ближе. Мы идем свататься?

– Вот так рождаются слухи. Что не дослышали, то додумаем. – Я взял Антоша под нижнюю челюсть. – Будешь на моей свадьбе свидетелем?

– Прекратите, не смешно. Ты, Антош, ведешь себя, как старый сводник. Не может ничего между нами быть, в принципе, кроме дружбы. – Возмутилась Ляля.

– Мы тут обсуждали серьезные вещи, а ты услышал только то, что к делу не относилось. У нас есть план, согласно которому, надо целенаправленно идти домой. Мы считаем, что после того, как каждый из нас вернется, сообщит родным о том, что жив и здоров, можно будет начать большое осознанное путешествие по мирам.

– Осталось придумать, как вернуться. Что-то мы не преуспели в этом. – Змей скрутился кольцом и глубокомысленно уставился на куст, листва которого меняла цвета под дуновениями ветра.

– Ляля считает, что во время перехода надо, чтобы думал о следующем мире только один из нас. Очень вероятно, что мы получаем не то, что хотим благодаря разнонаправленному коллективному мышлению. Как в басне про лебедя, рака и щуку. Расскажу, как-нибудь.

– Хм, интересно, стоит попробовать. К кому пойдем? – Поинтересовался змей.

– Давайте голосовать. – Предложил я.

– Я не участвую. – Высказалась кошка. – Пока мне не удалось открывать миры, выбирайте между собой.

– Хорошо, тогда ты будешь судьей. Возьми в руку маленький камушек, только не показывай в какую и выстави перед нами. Кто угадал, в которой он лежит, к тому первому и направимся. – Мне в принципе было все равно к кому идти первым.

– Я буду выбирать, потому что вы можете между собой сговориться. – Подозрительность и неуверенность были вторыми натурами разумного пресмыкающегося.

– Хорошо, я не против. – Я пошел на поводу змея.

Ляля отвернулась от нас ненадолго, развернулась и выставила кулачки. Змей подполз вплотную и замер, разглядывая их. Он долго смотрел, но одного взгляда ему было недостаточно для того чтобы определиться. Он начал разглядывать руки кошки с разных сторон, снизу, сверху с боков.

– Антош, я уже устала их держать, определяйся скорее.

– Я думаю.

– Чего тут думать. Это же на удачу, ткнул в первую попавшуюся руку и готово. Ты же не выбираешь между жизнью и смертью? – Меня не меньше кошки утомила его нерешительность.

– Как знать, как знать. – Ответил змей задумчиво. – Однажды мне пришлось выбирать, пить или не пить, я поспешил и … - Он замолчал.

– И? – Не выдержал я.

– И вот я с вами.

– Так ты удачливый сукин сын, чего медлишь? – Подзадорила его кошка.

– Я бы так не сказал.

– Еще три секунды и выбор будет в пользу Жоржа. – Объявила кошка.

Змей рыкнул и ткнул носом в кулачок. Кошка раскрыла его, там было пусто.

– А второй, а второй, вдруг там тоже ничего нет?

Естественно, змей решил, будто его попытались провести. Ляля раскрыла второй кулачок, показав, что в нем лежит маленький радужный камешек.

– Я, неудачник, и всегда им был. – Сник змей.

– Брось. – Я погладил его по голове. – Мы, самая удачливая команда. Помни, что таких как мы, один на миллион.

– Это все слова успокоения для проигравшего. Ладно, идем к тебе. Только с тебя пиво.

– Без базара. Разливное, с пивзавода, с желтым полосатиком и орешками, в лучших традициях.

– А как нам не влиять на твой выбор? Чем занять свой ум, чтобы нечаянно не исказить пункт назначения? – Спросила Ляля.

– Не знаю, стихи читать или песни петь, или считать в уме. – Предложил я.

– Верная идея. – Иронично произнес змей. – Попадем в мир поэтов, певцов или математиков.

– Видно будет. Не ошибается тот, кто ничего не делает.