Жорж Милославский. Угнетатель 4

— Эй, на веслах! Подгребайте к берегу!

— Высаживаться будете, граф?

— Нет, ван Шелл, стрелять буду из лодки, чтоб привыкнуть к качке. Просто я в такой тонкий ствол боюсь промазать. Корабли, они потолще будут.

И я выстрелил. Снаряд попал не по середине ствола, но попал же! Во все стороны полетела кора и щепки, а свинцовая пуля срикошетила и убила осла, пасшегося неподалеку. Предположить, что он умер от испуга не получилось бы — фонтанчик крови чётко и недвусмысленно намекнул, что в него прилетело. Что сказать, ослика жалко. Зато теперь я знаю кучу вещей: эта хрень работает, она не разорвалась, я весьма точен, раз с двадцати шагов положил пулю в дерево. Ах да, убойная мощь моей ручницы такова, что хрен спасёшься. Воздушник не сдует, щитом не прикроешься, за бортом не спрячешься. Это не пушка, но тоже серьёзно. На короткой дистанции. А вот дальше сотни шагов начнут вылезать нюансы.

Экипаж нашей шлюпки вдохновился моей дистанционной атакой, особенно, когда пальма всё-таки упала. Представьте себе, вроде стояла себе с рваной раной в боку, а потом медленно и с треском начала разламываться по месту попадания. Это что выходит, одним выстрелом я завалил и осла, и пальму? Круто, по-другому не скажешь.

— Грая, если ваш жезл, выделанный как вы выражаетесь, на коленке, так грозен, то что творят настоящие магические жезлы?!

— Понятно, что. Убивают, рвут в куски, ломают в щепки ворота, крушат камень башен.

Глава 14 Догонялки

Одним из преимуществ ручницы помимо того, что ею можно драться, стала её мобильность. До этого момента я прикидывал, куда правильнее установить пушку, на нос или на корму? А сейчас вопрос отпал сам собой — где она нужна во время боя, там и окажется. И еще радует, что для стрельбы из неё, нужно не стоять в полный рост, а только нос высунуть над бортом. Положил ручницу на борт, прицелился, дал мысленный приказ, пошла родимая! Главное тут — учесть качку. Короче, велел строить классическую артиллерийскую мишень. Купили лодку-развалюху, сколотили из досок квадратную обрешётку примерно двухметрового размера, натянули кусок парусины — нормальная мишень вышла. Если я смогу попадать в такой квадратик, то и вражеский корабль выцелю. А там — кто не спрятался, я не виноват!

Тренироваться буду уже в море, когда экипаж доберем. Те, кто сейчас на парусах, уже вроде нормально бегают, науку освоили. Так что половина команды была, вторая заполняется. Скоро отчалим отсюда. И нет, посещать тутошнюю как бы столицу и местного лорда-протектора я не планирую. Лишний риск просто ради того, чтоб покрасоваться перед местными курами, мне не нужен. Закупаться не на что, продавать нечего, команду доберу здесь, и айда до Мерсалии! Ни дня лишнего не проведу здесь.

Тем более, что есть опасение — чем дольше стоять на одном месте, тем дальше будет расширяться слух про одну каравеллу, сильно потрепанную судьбой, набирающую всякий сброд в качестве команды. Или я не прав, или эдак можно дождаться реакции морского криминалитета, мать их за ухо, пиратов Караибского моря. И ни разу не смешно, что таковыми они и окажутся. Надо было с самого начала повесить на лобовое стекло табличку с большой надписью «Пустой», чтоб на моего «Угнетателя» никто не облизывался. Хотя вряд ли это помогло бы, ни стекла лобового нету, ни веры в здравый смысл местных морских разбойников. Одно хорошо — на здешних морских путях нет ГАИшников и прочих представителей властей. Да тут и самой власти не видно, если уж начистоту говорить.

Почти неделю мы стояли у причала на реке, теряя время. Хотя нет, нельзя так говорить, мы были заняты важными делами, у нас всё получилось. Хотя и не без неожиданных потерь — за осла мне выставили счет хозяева пристани. Главное, что у нас получилось собрать полноценную команду. Более того, не по нижней планке, а более-менее нормально. Даже скамейка запасных образовалась из моряков-самозванцев первого набора. Они уже весьма споро скакали по вантам, если вот это всё называется вантами — я не очень в теме.

Вообще, оказалось, что те шаблоны, которые осели в моей голове после чтения книжек про всяких там капитанов Бладов, просмотра фильмов про детишек тоже капитана Гранта и снова капитана Джека Воробья — все они ни разу не походили на суровую реальность моего третьего мира. Не было высоченных мачт, царапающих тучи, не было пирамидок из прямых парусов, уменьшающихся к макушке. Соответственно по реям не ползали матросы, не подвязывали паруса специальными веревочками. Всё было проще и сложнее разом. При необходимости убавить парусов, косой реёк опускают вместе с парусиновым полотнищем, а когда парус нужен, снова поднимают вверх. Так что команда «Поднять паруса!» здесь звучит совершенно логично. Да, мы снова установили третью, кормовую, мачту. А я наконец-то заучил названия всех мачт и парусов. Всех, какие у нас имеются. Первая по ходу мачта называется фок-мачта, вторая, она же самая высокая — грот-мачта, третья зовется бизань-мачта. И самые большие нижние паруса на них соответственно фок, грот и бизань. Ничего сложного! Ах да, на бушприте есть еще один недо-парус, он прямой, и я забыл его название. Так и хочется его назвать маневровым.

Мы перестали скрываться и прятаться от потенциальных знакомцев упокоенного хозяина «Черного угря». Если кто-то захочет на нас напасть в этих местах, то ему не потребуется повод, как я понял. Слабака любой захочет задавить, не надо искать иную причину помимо жажды наживы. Вру, не любой — порядочных людей больше, просто их поведение естественно и не заставляет задаться вопросом «Почему?» Почему на нас не напали вон те? Потому что нормальные! Возникновение подобного вопроса в голове уже симптом. Или общество больно, или вопрошающий.

Из устья реки, название которой я не удосужился положить себе в голову, мы повернули налево. То есть, на восток, как принято говорить у моряков. И это хорошо, не придется идти мимо Лордовой гавани, как её называют тут. Той, что обслуживает столицу архипелага. Как пояснил мне ван Шелл, нам надо выйти из Караибского моря в океан, пройти с течением немного на запад мимо знакомой мне Кубы, мимо побережья Флориды, у которой сейчас нет названия, а потом течение будет нести нас сначала на север, потом на восток до Старого мира. А там лишь бы шторма не занесли в северные моря, где так холодно, что даже льдины плавают размером с гору. Это снова барон рассказал, инфа стопроцентная!

Именно так мы и будет действовать, но сначала убежим вон от того маленького кораблика, который маячит сзади нас.

— Не убежим. И он отнюдь не маленький! — Возразил мне барон.

— Я что, вслух размышлял?

— Вслух. Магией чтения мыслей я не озарен.

— Да и нет такой магии. Я встречал в свите короля одного такого, считал себя ловцом лжи. На самом деле он тупо улавливал моё отношение к тому, что я произношу.

— Тоже хорошее умение. Согласитесь, граф, оно гарантирует распознание лжи.

— Да как бы не так! Говори любую чушь, просто верь в сказанное — и этот маг-недоучка будет уверен, что ты говоришь чистейшую правду.

— Вот сейчас я не понял, ваше сиятельство. Это вы что, смогли нарочно врать и при этом думать, что говорите правду?

— Угу. Сначала убеди себя в истинности фразы, потом произнеси её вслух. Вуаля!

— Какой кошмар! Не по мне эти ваши дворцовые интриги. Знаю, что там опаснее, чем в бою, понимаю — там и трофеи крупнее. А всё одно, как представлю этот клубок змей — и бегу подальше.

Далеко же пришлось барону бежать от этих интриг, на самый край земли. Даже немного его жаль, но я в личную жизнь своего временного штурмана не лезу, мне его тайны без надобности.

— Граф, а всё-таки они догонят нас до темноты! Была надежда, что спрячемся в сумерках, а уже вижу — не спрячемся.

— А что так? Вроде под одним ветром идем. Или магия?

— Да какая там магия! Наверняка недавно килевались, дно вычистили, это раз! Парусов у них больше, это два! Команда слаженная, три!