Жорж Милославский. Угнетатель 4

— И сильно голодные, это четыре? — Добавил я, чтоб не молчать.

— Всё верно. Так что надо готовиться к бою. Будет абордаж, а я за наших моряков не уверен. Каковы они в бою?

— За своих вассалов я спокоен — будут рвать зубами. Недавно нанятые, те да, тёмные лошадки. Сколько у нас времени, барон?

— Может, пара часов имеется, потом догонят и для начала засыпят стрелами. Стрелы беру на себя. Ну и на ваш жезл, граф, надеюсь. Хоть и на коленке, однако всё же высшая магия.

— Угу, начального уровня. Карл, Тетерев! Выделите людей, мне нужно, чтоб на корме через час стоял щит из досок в рост человека. Будем стрелы ловить. И отверстие не забудьте в нем сделать в локоть шириной и высотой. Буду из него по пирату лупить своим жезлом.

Не скажу, что у меня была вера в чудодейственную мощь ручницы, а всё ж таки при известной доле везения можно что-нибудь натворить. Прежде всего с мачтой и такелажем. Пуля дура, под неё лучше не подставляться никому. Хватит ли мачте одного попадания? Мачта не пальма, она покрепче будет, так и парус на ней, оттого нагрузка на неё немалая. Хорошо бы еще мага подстрелить, но это сильно наудачу. У нас корма высокая, он стопудово на мостике стоять будет, а не вместе с десантной командой на средней палубе. Так что есть шанс задеть. Даже видеть его не надо — знай лупи себе примерно над их бушпритом ровно по центру и молись закону больших чисел. Пулемет бы, вот кто с теорией вероятности дружен. Но чего нет, о том и вспоминать не надо.

Запас в сотню пуль разложен по мешочкам, три из которых висят на мне — тяжелые заразы, грамм по полста каждая. Считай, полтора кило свинца на себя повесил — в воду падать нежелательно. Еще на мне укрепленный магией кожаный колет с подбивкой из многослойной ткани, под ним три слоя шелкового белья, тоже почти кевлар. На олове каскетка, защищающая от случайных прилетов и неакцентированных ударов.

Такие же доспехи на двадцати моряках, которых я назначил в контр-абордажную группу. Без белья, естественно, дороговато было бы матросню в шёлковое бельё обряжать. У бойцов одна задача — не пустить на борт врага. Из оружия — полноразмерные клинки с острыми жалами и небольшие щиты. Никаких норманнских топоров или пиратских сабель. Задача моих вояк — короткие тычки из строя в прорехи защиты врага. Убивать не требуется — ранил и отшагнул. А лучше вообще не вылезать из строя. Еще на берегу построил, дал поиграть палками, рассказал фишку древних римлян, которые кололи не того противника, кто стоит напротив, а того, кто подставился. Твой не подставился, а справа кто-то зевнул и открыл бок? Вот и уколи его в печень — всем легче будет защищаться.

Щит из досок тоже можно было соорудить заранее, но в голову такая хороша мысль не постучалась. Почем-то решил, что пираты будут кружить как коршуны и падать на моего «Угнетателя» то справа, то слева. Короче, не продумал маневренную фазу морского боя, чего уж там. А сейчас дошло: разница в скорости небольшая, так что враг будет просто плестись за нами, маячить за кормой достаточно долго, пока что-то не произойдет. Например, у нас сдадут нервы, и мы перестанем убегать. Или у них мачта обломится, вот облом-то будет! Но мы не струсим, я вам как капитан и владелец корабля говорю — как бежали со всем героизмом ранее, так и дальше будем улепётывать от супостата.

Это правильная тактика для того, у кого транспортное средство аналог революционной пулеметной тачанки.

— Эй, барон, а давай-ка мы сейчас попробуем лупануть из ручницы.

— Зачем?

— Чтоб прикинуть по брызгам, как далеко летит моя пуля.

— Нет уж, граф! Давай, вы будете пробовать свой артефакт, как вы её назвали, ручницу, прямо по врагу. Если не долетит, будем знать, когда наступит время для второй попытки. А вообще, на сколько она может разить, не предполагали?

— На двести шагов, так это на верное! А там и поболе может. А может разорваться в моих руках.

— Такого не хотелось бы.

— И мне тоже. Если такую разорвет, куском дула может и голову снести. Или просто оглушит.

На самом деле я сгущал краски — толщина стенок была сделана с запасом, водяному пару гораздо проще вытолкнуть пулю, чем рвать орудие. Я бы на его месте поступил именно так. Эта мысль прямо подталкивала меня к эксперименту. Какому? Дать максимум температуры в водяной камере, чтоб как дало! У Витора дер Приста не разрывает пушки, пусть и моя выдержит. Хотя там сталь другая, там качество.

— Вот вам «в-пятых», граф.

— Что такое, не понял, — переспрашиваю барона, всматривающегося в море, остающееся за кормой. Самому не до того, кушаю прямо на капитанском мостике. Барону предложил, но он перед боем отказался. Ха, до боя можно от голода помереть.

— Вы спрашивали, почему нас непременно догонят. Так вот, в-пятых, их корабль уже нашего. Он явно строился не как торговое судно, а для охоты на торговцев. Грузоподъемность отдана в жертву скорости.

— Ну и ладно! Сейчас доем и начну пристрелку. Сколько до них сейчас?

— Рановато пробовать. Тем более, вы говорили про проблемы с точностью боя жезла. Знаете, я тогда тоже немного покушаю.

Я распорядился накормить и барона. Тем более, что для этого потребовалось подать только тарелку. Кубок для него стоял, всякой еды на подносе лежало в достатке, а столовые приборы… Нож у каждого под рукой, и этого здесь довольно. Мою однозубую вилку народ считает стилетом, а привычку ею пользоваться во время еды — блажью. Чего церемониться, хватай кусок рукой и жуй. Руки вымыты, да еще и об штаны для верности вытерты, так что гигиена блюдётся. Барон посматривает, но стесняется пока перенимать графские замашки. И даже мои заверения, что король тоже вилкой кушает, ему не указ. Мало ли какое непотребство король затеет в ущерб чести благородного. Каждый отвечает за себя сам.

До заката пара часов, а мы уже отчетливо наблюдаем пиратов. И не надо разговоров про презумпцию невиновности. Здесь никто не станет за тобой гнаться, чтоб передать телеграмму, тем более так упорно и долго. Вона, все паруса подняты, народ скачет туда-сюда, играя с ветром. Людей видно не очень, но присматриваться смысла нет — наши производят те же эволюции с парусами, что и они. Курс один, ветер тот же, набор парусов схожий. Ладно, кажись пришло время поставить точку в этой главе. Поправочка — расставить многоточия, потому как одним бабахом и одной пулей тут не отделаешься. Разве что повезет сделать золотой выстрел прямо в лоб капитану или магу тамошнему. Только так не бывает в жизни, а у нас тут самая что ни на есть настоящая жизнь. А скоро и чья-то смерть.

На «Угнетателе» нет стреломётов, арбаллист, и прочих механических метателей. И на «Черном угре» не было, какой-то беспечный капитан владел посудиной. Я вот весь испереживался бы на его месте. Впрочем, я на нем оказался, уписался кипятком, а какую-то хрень замутил. Выручай, хрень, наводись оглобля! Ага, заволновались аспиды! На вражеской каравелле начали махать руками, наверняка кричат что-то такое, подходящее к моменту. Потому как в этот самый момент матросы установили кормовой щит для удобства и спокойствия меня любимого. Можно встречать ветер грудью, я не против, а вот стрелы ловить своим организмом не готов. Ни обычные, ни магические.

— Барон, как вам моя задумка с амбразурой?

— С чем, прошу прощения?

— С бойницей. Смотрите, наши парни даже дверцу догадались приладить к ней — уважаю!

И правда молодцы, причем дверка открывается не внутрь, даже не наружу! Она висит на оси и отклоняется в сторону, если потянуть за шнурок. Вот же молодцы какие! Один за шнурок тянет и держит его, пока я стану выцеливать врагов, а как бабахну, сразу отпустит конец веревки, бойница и закроется. Люблю инициативных и умных. Еще раз проверил бутыль с питьевой водой, мешок с пыжами, мешочки с пулями, мерный стаканчик. А чего ждать-то, заряжаю. Воду в мерный стакан, оттуда в ствол! Кожаный пыж следом и протолкнуть шомполом, туго идет, хорошо! Теперь пулю забить тем же деревянным шомполом, тоже вроде не болтается. И всё равно, надо следить, чтоб не выскользнула из дула. Барон рядом стоит и внимательно смотрит, запоминая операции. Смотри-смотри, толку чуть, если ты не огневик или не зачарователь.