Жорж Милославский. Угнетатель 4
Шрифт:
Нетушки, у меня не забалуешь, план испытаний утвержден, прицельные приспособления начерно установлены, телеги в назначенный час загружены, вперед! И наша колонна с утра пораньше двинулась в заранее разведанный район. Очень хотелось написать «порысила», но куда там! С телегами можно только шагом, чай не конная прогулка. Теоретически можно было бы ускакать вперед, а обоз догонит, но нет. Кто ж из мужчин оставит такую развлекуху где-то за спиной, без личного присмотра? А вдруг потеряется по пути?
Место мне понравилось. Неудобья, не распаханные под поля, здесь явно летом устраивают выпас скота, а сейчас
Поскольку опытные сформированные уже давно расчеты при имеющихся пушках нужны в Долиноле и Присте, я не потащил обученных пушкарей оттуда, решив, что научу новых помощников из числа тех, с кем пойду в плавание. Тем более, что в море будут нужны иные навыки стрельбы, другие ухватки. В море все непросто, всё не так, как на суше. Там даже спать без привычки бывает сложно, уже не говоря про иные физиологические потребности. Кстати, а можно ли считать и войну физиологической потребностью человека? Меня терзают смутные подозрения, что так оно и есть.
Самым первым испытанием после сборки пушки стала проверка на прочность. Зарядили, я аккуратно дал пару куда-то в сторону мишеней. Нормально, даже пар практически не прорвался через уплотнитель. Второй заряд, и жару поддал на полную. Ох ты ж как садануло! С непривычки народ аж присел. Мда, а чего это? Почему бабахнуло так славно, неужто сверхзвук? Зарядная камера тут такого же диаметра, может, я воды теперь лью больше? И вдобавок температуру пара раскачиваю выше, а значит и давление? Ну и чистота обработки канала ствола на глазок выше. То есть не зеркало еще, как у моего гладкоствольного ружья в том мире, но всё равно очень хорошо. Кого-то из подмастерьев заставили славно потрудиться на шлифовке канала.
— Жорж, а раньше так сильно не бумкало! Вы что-то переделали? Кроме того, что теперь заряжаете не через дуло, а сзади? — Седерик сразу понял, что громкое «Бабах» — это неспроста.
— А вот мы и узнаем, Седерик, сейчас. Ты видел, как я заряжаю пушку? Тогда вперед, сам берись. Представь, что всех твоих подручных убило, кругом кипит сражение. Захреначишь, как я?
— Сейчас. Вот эту кружку вынимаю, заливаю воду из той кружки в эту. Забиваю паж… — Смешно морща лоб, маркиз так аккуратно обращается с зарядной камерой, словно там динамит.
— Пыж. А так всё верно.
— Пыж. Вкладываю снаряд. Кружку на место…
— Не эту, Седерик! Кружку со снарядом вставляй!
— Точно! Вставил. Орудие к бабаху готово!
— Седерик, теперь самое простое (хотел сказать наоборот, но решил не запугивать). Ты можешь (слово «должен» я с усилием проглотил) захреначить внутри этой камеры жар. Сильный жар в маленьком объеме. Не большой шар огня, не так, чтоб вся пушка обуглилась, а маленький сгусток сильного жара. И не на поверхности пушки, а внутри. Там, куда ты налил воду. Вода мигом вскипит и выбросит снаряд из ствола. Чем быстрее она превратится в пар, тем дальше улетит снаряд…
— Да понял уже, понял! — Седерик дер Буль оборвал меня, видимо почувствовав то, что ему надо сделать.
По себе знаю, в магии важно уловить ощущение правильности твоего мысленного магического посыла.Очередной удар по ушам возвестил нам, что тандем пушки и мага сработал штатно.
— Запомни это ощущение, маркиз. И старайся впредь вкладывать именно столько магии. Чтобы пушку не порвало, чтобы снаряд не упал бессильно в сотне метров от тебя.
— А хорошо вышло! — Всё, у ребенка новая игрушка, он уже не слышит взрослых.
— Стоп! Остановись, дер Буль! Куда ты собрался сейчас лупить, да еще без команды?!
— Да просто, для души.
— Для души мы с тобой сейчас будем учиться сами попадать и заодно пушку научим. Щит несите и ставьте на пятьдесят шагов от орудийной позиции! Куда понесли, идиоты! Вон туда тащите! Ставьте уже! К нам лицом. Да не твоим лицом, щит к нам разверни, тупой урод!
Обычный процесс тонкой настройки в команде, как это обычно происходит. Точно и без лишних пинков я заставил своих слуг и бойцов сделать то, что от них требуется.
— Граф, вы говорили про триста шагов. Зачем ставить щит так близко? — Барон решил помочь с пристрелкой или ему просто интересны детали?
— Пеле, вы когда-нибудь арбалет пристреливали?
— Нет. Не было нужды.
— Так вот, новое оружие сначала пристреливают на ближней дистанции, чтоб понимать его норов, прикинуть, в какую сторону от центра мишени оно забирает. Поправляют планку, если она есть, добиваются точности на короткой дистанции, а потом переносят мишень дальше. И снова те же танцы с бубном.
— С чем танцы? Зачем?
— Не обращайте внимание, это шутка. Смысл ясен?
— Да. Сначала учимся попадать вблизи, а потом переходим к более сложному упражнению.
— Ну можно и так сказать. Отойди, Седерик. Я сейчас прицельно стану бабахать.
Глава 22
Угнетатель и Крушитель
Пристреливать оружие на самом деле длительное и муторное дело. Если рядом с тобой не восторженные подростки, для которых каждый акустический удар по ушам звучит как музыка. То, что рутина для профессионала, для любителя и дилетанта крутейшая развлекуха. И похоже, что я тоже скорее любитель, нежели профи. Раз мне всё понравилось.
Вот только с отдачей надо что-то делать. Она не сильная, пушка чуть подпрыгивает на подбитых под колеса колодках, а потом накатывается на своё место. Одна беда, вернее две: колеса на морском лафете не предусмотрены, я их не вижу в своей конструкции. А еще принцип прицеливания, предусматривающий управление качающимся стволом посредством длинной оглобли. Вот эта оглобля и будет передавать импульс отдачи наводчику в руки и плечи. Поотбивает всё нафиг! Надо что-то придумывать сейчас, а не в море.
А чего выдумывать? Ворочать надо не ствол, а лафет — вот так и только так! Лафет должен ворочаться на шаровой опоре или еще как, не заваливаясь на бок. То есть две оси вращения, шаровую опору отставить. И уже в ложе ствол должен ходить назад, а потом обратно на стальной пружине. Пружинная сталь не сильно отличается от той, которую я зачаровывал на легких клинках. С цилиндрической пружиной заморачиваться не буду, пластинчатые откую. Вернее, дам заказ на шины, а потом сам их доведу до ума.