Журнал «Если», 1997 № 09

Некоторое время Елена раздумывала, не арестовать ли ей Фрейли, а заодно и всю его администрацию, чтобы подвергнуть допросу под воздействием психотропных средств, но потом все-таки решила этого не делать. Возникла бы та же проблема, что и с арестом Тиуланга. Кроме того, похоже, план Марты все-таки начал выполняться. Первые его фазы — раздача оборудования, заключение соглашений между низтехами — были достаточно сложными и деликатными этапами, успех которых полностью зависел от доброй воли всех участников. Но даже при самом удачном стечении обстоятельств — а события в последние дни складывались как нельзя лучше — у низтехов были все основания не очень любить свою королеву из замка в горах.

Именно эти вопросы интересовали Елену больше всего во время ее разговоров с Бриерсоном. Она требовала, чтобы он анализировал каждую жалобу, доходившую до нее тем или иным образом. Более того, она хотела знать о проблемах, которые, по представлениям Вила, могли возникнуть, но о которых пока еще никто не упоминал. Эта часть новой работы Вила казалась ему наиболее полезной, он надеялся, что большинство низтехов это тоже понимали… Если бы дело обстояло иначе, какой прием оказали бы ему республиканцы Нью-Мехико на тракторном заводе?

Сделки Дилипа Дазгубта с республиканцами позабавили Елену:

— Молодец, надеюсь, он разберется с ними как полагается. Знаете, что сказали мне Тиуланг и Фрейли, когда я приступила к раздаче оборудования в соответствии с планом Марты? — продолжала она. — Они рассказали мне, что между ними возникли определенного рода противоречия, но они считают восстановление человеческой расы нашей главной задачей; их эксперты объединились и создали «План Единства». В нем идет речь о целях производства, ресурсах, о том, что будет делать каждый человек на протяжении следующих десяти лет. Они хотели, чтобы я заставила всех остальных принять эту их мудрую писульку… Идиоты. Мои компьютеры в течение нескольких лет пытались решить эти задачи, но даже я не имею возможности спланировать все на том детальном уровне, о котором говорили эти кретины. Однако Марта осталась бы мною довольна, — я не стала потешаться над ними. Я ласково им улыбнулась и сказала, что не буду мешать тем, кто пожелает претворить в жизнь их план, но заставлять никого не стану. И даже при такой постановке вопроса они оскорбились; я думаю, они решили, что в моих словах содержалась насмешка. Именно тогда Тиуланг стал призывать к объединению против королевы из замка.

Впрочем, другие проблемы оказались гораздо более серьезными, и их обсуждение не доставляло Елене никакого удовольствия. Среди низтехов было сто сорок женщин. Со времен основания колонии медицинская служба зафиксировала только четыре беременности.

— Две женщины потребовали, чтобы им сделали аборт! Я ни за что на это не пойду, Бриерсон! Больше того, я хочу, чтобы все женщины прекратили принимать противозачаточные средства.

Они уже обсуждали эту проблему раньше; Вил не знал, что еще можно сказать по этому поводу. «Это заставит женщин броситься в объятия Нью-Мехико или мирников». С другой стороны, если подумать, это одна из проблем, по которой Королева и правительства имеют одинаковое мнение. Фрейли и Тиуланг могут произносить сколько угодно красивых слов о том, что они поддерживают свободу производства, но Вил не сомневался, что это всего лишь политические игры.

В голосе Елены больше не звучал гнев. Она почти просила Вила понять.

— Неужели вы не видите, Вил? Ведь поселения были и раньше. Большинство из них состояли всего лишь из нескольких семей, но некоторые — вроде колонии Санчезов — имели население порядка полутора сотен человек. Они все потерпели неудачу. Мне кажется, у нас достаточно людей. Почти достаточно. Если каждая женщина сможет родить в среднем десятерых детей за следующие тридцать лет, и если их дочери сделают то же самое, тогда нам хватит людей, чтобы поддерживать производство, когда откажет автоматика. Однако если женщины не станут этого делать, мы лишимся мощной производственной базы, а население начнет убывать. Мои выкладки показывают, что в этом случае нам не удастся выжить. Все кончится тем, что останется несколько выстехов, которые сумеют прожить два или три столетия в реальном времени, пользуясь остатками своего оборудования.

Перед глазами Вила возникло видение Марты: ракета с замолкшим двигателем несется к Земле.

— Я думаю, женщины низтехи хотят возрождения человечества не меньше, чем вы, Елена. Однако должно пройти некоторое время, чтобы они привыкли к тому, что другого выхода у них нет. В их прежней жизни все было совсем иначе. Мужчины и женщины могли решать где, когда и стоит ли…

— Инспектор, неужели вы думаете, что я этого не знаю? Я прожила сорок лет в нормальной цивилизации и мне понятно, что наша ситуация сильно попахивает цинизмом… Но никакого другого выбора нам не остается.

Повисло неловкое молчание.

— Я не могу понять одного, Елена, — прервал затянувшуюся паузу Вил. — Среди всех путешественников во времени вы и Марта имели наилучшее представление о будущем. Почему вы не… — Слова выскочили раньше, чем он успел подумать, стоит ли их произносить; он и в самом деле не хотел провоцировать ссору. — Почему вы не взяли с собой контейнеры для искусственного выращивания зародышей?

Королева покраснела, но ей удалось сохранить спокойствие. После секундной паузы она ответила:

— А мы взяли. Естественно, это была идея Марты. Закупку производила я. Но… я все испортила. — Она отвела глаза. Впервые за время общения с ней Вил заметил, что ей стало стыдно. — Я… я не произвела необходимых тестов. Компания имела рейтинг АААА; я посчитала, что она максимально надежна. А мы были так заняты в последние несколько недель перед уходом в пузырь… Я должна была все тщательно проверить. — Она покачала головой. — Потом у нас было полно свободного времени, когда мы оказались по другую сторону от Своеобразия. Оборудование, которое я купила, оказалось настоящим хламом, Бриерсон. Практически пустые резервуары, в которые вмонтированы небольшие компьютерные программы с фальшивыми данными.

— А как насчет зародышей?

Елена грустно рассмеялась.

— Они были безнадежно испорчены, оказались совершенно нежизнеспособными.

Через мгновение она справилась со своим смущением и ледяным тоном произнесла:

— Так что женщины должны начать рожать детей. Немедленно.

Глава 17

Утро Вил обычно посвящал работе с информационными базами. Ему еще многое следовало изучить. Он считал, что должен иметь представление о прошлом всех колонистов, как выстехов, так и низтехов. Каждый из них занимал в своей цивилизации определенное положение, имел одну или несколько специальностей; чем больше он будет знать, тем меньше его ожидает неприятных сюрпризов. В то же время у него постоянно возникали новые вопросы (подозрения), особенно после общения с разными людьми и долгих разговоров с Еленой.

Например: какие имеются доказательства правдивости истории Тюнка Блюменталя? Стал он жертвой случайности или военных действий? Случилось это в 2210 году или позднее, уже во время Своеобразия?

Оказалось, что все-таки существует материальное подтверждение слов Блюменталя — его корабль, совсем небольшое судно (Тюнк даже называл его лодкой), массой лишь немногим превышающий три тонны. Нос корабля отсутствовал — причем он был срезан не стенкой пузыря, его уничтожил прицельный лазерный выстрел. Корпус обладал светонепроницаемостью в миллионы раз большей, чем свинец; мощный удар гамма-излучения привел к тому, что часть обшивки испарилась перед тем, как спасительный пузырь накрыл кораблик.

Судно было снабжено «обычным» антигравитационным двигателем — только он оказался «встроенным» в материал корпуса. На аппаратуре связи и жизнеобеспечения стояли знакомые торговые марки, однако разобраться в принципах работы этих приборов не представлялось возможным. Устройство рециркулирования имело толщину всего тридцать сантиметров; движущиеся части в ней отсутствовали. Она казалась такой же эффективной, как и вся система экологии планеты.

Тюнк мог объяснить только общие принципы работы всех этих устройств. Однако детальные комментарии — общая теория и технология — содержались в базе данных лодки, которая находилась в куртке Тюнка, в носовом отсеке. В том самом помещении, которое полностью уничтожил выстрел. Оставшиеся процессоры практически ничем не отличались от тех, что принадлежали Королевым, и Елена потратила немало времени на занятия с ними.