Журнал «Если», 2001 № 01

Приняв стимулятор, я сразу почувствовал себя значительно лучше. Однако, разливая коньяк по рюмкам, пролил несколько капель. Вэл заметил мой промах, но деликатно отвел взгляд. Я уверен, что он сделал пометочку о моей вечерней усталости. Это старый прием, позволяющий гостю находиться в приятном заблуждении по поводу твоей слабости. Я мысленно сравнял счет. Первое очко заработал Вэл, отследив, что на Парфию прибыл принц Тим Алтынский, и разгадав, что это его давний знакомый.

— Давай, — бодро предложил я. — За встречу. А ведь я тоже хотел с тобой встретиться.

— Есть проблемы?

— Честно говоря, да. На меня сегодня напали и, понимаешь, сняли часы.

Я продемонстрировал пустое запястье.

— Где и когда это произошло? — деловито осведомился Вэл.

— На кладбище. Днем.

— Вот ведь! И как это тебя угораздило?

— Расслабился. Нагнулся и получил чем-то по голове. Да сих пор шея еле ворочается. Лопатой меня, что ли?

— Лопатой? А кто? Не видел?

— Да откуда! Видел бы — уже нашел.

— Ладно. Займусь лично. Найдем, не переживай. С этим понятно. А вообще: с чем прибыл?

— Отдыхаю, — жестом я предложил полюбоваться на мой роскошный номер.

Вэл действовал слишком прямолинейно. Спрашивал в лоб и без всякой подготовки. Тоже, конечно, прием — иногда действует. Но только не со мной. Да он всегда был неважным агентом. Выдумки не хватало и изящности. Быть полицейским начальником намного удобнее и, несомненно, приятнее. Но однако же быстро он дослужился до генерала. Очень быстро. Для этого либо нужно иметь очень сильного покровителя, либо по уши извозиться в дерьме.

— Кстати, а зачем тебя понесло на кладбище?

— На днях там похоронили моего знакомого. Ты должен знать его. Темер Уинстон. Был представителем Конфедерации Сорка.

— Знаю, — горестно покивал он. — Сердечный приступ. Жаль беднягу. Хороший был человек. Но девочки, выпивка…

— И «кадавр», — вставил я.

Вэл кинул на меня косой взгляд и продолжил:

— Из-за него у нас чуть было не возникли проблемы с Конфедерацией. К счастью, улеглось. Они даже решили похоронить его здесь, на нашей земле.

— Это не в их традициях.

— Да, но межпланетные отношения — штука тонкая.

— А ты стал заправским политиком.

— Приходится. Заместитель начальника полиции обязан быть не только цепным псом, но и политиком.

— Ты уже заместитель? — переспросил я.

— Не переживай, Тим.

— Поздравляю, — автоматически проговорил я.

Я вспомнил слова Джозианы о том, что ее допрашивал сам заместитель. Возможно, это был он. Точно он! Ведь он же только что талдычил мне о политических играх. Значит, дело о смерти Уинстона не могло пройти мимо него. И я, проявив к этому интерес, тоже попал в поле его зрения. И вот он здесь, пьет коньяк и пытается у меня что-то выудить. Уж не с его ли подачи тот пьяный в холле «Ниагары» окатил меня мороженым? Чтобы я вернулся в номер к ожидавшему меня под дверью Вэлу. Кажется, подобные штучки как раз в его стиле.

История с Джозианой нравилась мне все меньше и меньше. Что-то такое она сказала… и это заставило быстренько разлучить ее со мной. Даже не хватило времени, чтобы придумать кое-что поумней, чем появление полицейского в ее номере.

— Как жена? — спросил я, вспомнив его супругу.

— Дома, — несколько помрачнел он. — Обещает скоро приехать.

— Что так?

— Не нравится ей здесь. Да и за детьми присматривать нужно. Вроде уже взрослые, в университетах учатся, но ты ведь знаешь женщин…

Детей у него было трое. Все в университетах — удовольствие не из дешевых. Даже генеральской зарплаты на это не хватит.

— Ну, пойду я, — сказал Вэл, поднимаясь. — Еще встретимся. Обидчиками твоими я займусь. А тебе совет — не по службе, а по старому знакомству. Один нигде не ходи. Тут хоть и произносят речи по поводу отсутствия криминала, но на самом деле… Мы, конечно, следим за порядком, но к каждому полицейского не приставишь.

— Погоди, я тебя провожу, — сказал я, удаляясь в спальню, чтобы переодеться.

— Ладно, отдыхай.

— Нет-нет. Заодно пройдусь перед сном.

Я оделся, прошел в ванную, достал из пакета липкий комок рубашки и, развернув, вынул из кармана кредитку и ручку со встроенным поисковиком. Машинально я включил поисковое устройство. На миниатюрном экранчике появилась стрелка и расстояние в метрах. Два. Стрелка показывала на обтянутую кителем спину Вэла.

Я замер. Нет, не может быть. То есть, конечно, может. Он же бывший агент. И у него может быть точно такой же идентификационный датчик, с помощью которого агента должна найти спасательно-эвакуационная бригада. Хоть под землей, хоть под водой. Он действует долго, теоретически — бесконечно долго; как нас уверяют, он не поддается уничтожению. Если, конечно, его не запихнуть в ядерный реактор.

Но Вэл — бывший агент, официально ушедший в отставку. Значит, его датчик изъяли. У него НЕ МОЖЕТ БЫТЬ своего датчика.

Значит, это мои часы. И тогда то нападение на кладбище организовано Вэлом.

* * *

Я рисковал. Всем, что у меня есть и что могло быть. Своей карьерой, свободой, репутацией и, наконец, самой жизнью. Я сделал отделяющие от Вэла три шага и одним ударом отключил его.

От обвинения в нападении на представителя власти меня не спасли бы ни мой титул, ни статус специального агента.

При помощи поисковика я нашел в кармане генеральского кителя датчик. По микрогравировке на его корпусе я определил, что это датчик Юджина Ге. Еще несколько часов назад он был надежно спрятан в его теле. Этот миниатюрный приборчик нельзя найти с помощью обычных средств. Ни рентген, ни металлоискатели не способны его обнаружить. Найти его можно либо с помощью специального поискового устройства, которое есть у меня, либо точно зная, в каком месте на теле он находится. Бывший мой коллега Вэл Рубан вполне мог располагать первым и знать второе. Но какие средства убеждения он при этом применял к Юджину, мне даже представлять не хочется. Учитывая, что несколько часов назад Юджин был здорово пьян, то есть алкоголь значительно снизил его болевой порог, жутко думать, как страшно его должны были пытать, если он отдал единственную надежду на спасение, свой маячок, по которому через несколько часов после того, как он не появился на аэродроме, его бы нашла наша бригада.

Да я сам бы его нашел. Живого или мертвого.

В том же генеральском кармане я обнаружил крохотный чип, который мы используем для накопления информации. С маркировкой, аналогичной нанесенной на датчике Юджина.

Отложив находки в сторону, я связал бесчувственного Вэла. Заткнул ему рот своей грязной рубашкой. Потом подсоединил блок к компьютеру и за две секунды перегнал хранящуюся на нем информацию по адресу нашего — моего и Юджина — начальства. Перехватить этот сигнал, отправленный с незащищенного компьютера, не составляет особого труда — чем в этот момент и занимались подчиненные генерала Рубана. Но успеть его заблокировать нельзя. Однако на всякий случай я продублировал послание, адресовав его на принадлежащий Системе спутник. Теперь информация Юджина непременно дойдет до получателя.