Журнал «Если», 2005 № 05

Жесткие и эффективные работники Райена начинают за глаза называть своего босса дерганым,потому что инстинктивно Райен всегда готовится заслонить лицо от ударов.

По истечении месяца здание фабрики наконец полностью выпотрошено, и настала пора начинать конструктивные работы. Именно этот переходный момент Винни выбирает для того, чтобы появиться в реальности. В то утро Райен один в своей рабочей выгородке, заменяющей ему кабинет; он просматривает планы на текущую неделю, когда внезапно до него долетает незабываемый запах стали и меда, мимолетный и сладкий.

Вздрогнув всем телом, он резко поднимает глаза, ожидая увидеть падающую на его голову дубинку, но нет, Винни просто стоит, молча разглядывая его, ее мускулистые руки благонравно заложены за спину. Она заметно потеряла в весе. Зад уже не столь грандиозен, ноги выглядят заметно стройнее, ее кожа кажется более гладкой.

Райен тоже смотрит на нее какое-то время молча, оценивая опасность. Винни держится спокойно, но вид у нее угрюмый, и она все еще слишком массивна и сильна для него. На всякий случай Райен посылает ей дружелюбную наждачную улыбку.

— Значит, ты вернулась? — вежливо осведомляется он.

— Я никуда не уходила, — мрачно откликается Винни. — И не уйду. Никогда.

— Окажись я на твоем месте, — безупречно спокойным тоном парирует Райен, — я не был бы настолько уверен. Видишь ли, полиция…

— Да уж, полиция! — презрительно фыркает она. — Эти-то никогда меня не найдут.

Винни пристально смотрит на него, а Райен на нее. Теперь он замечает болезненную бледность ее осунувшегося лица и еще нечто очень странное. Словно бы вся плоть ее мерцает, переходя попеременно из бытия в небытие, и поэтому одновременно Райен имеет возможность увидеть и весь костяк Винни. Люминесцирующий, призрачный скелет, конгруэнтно наложенный на тело, повторяющий все его движения. Нечто вроде своеобразного стробоскопического эффекта.

Он усиленно моргает и встряхивает головой, стараясь избавиться от навязчивого обмана зрения.

— Что дает тебе право? — мягким голосом спрашивает она. — Разве у тебя есть право так поступить со мной?

Его брови взлетают в изумлении. Что за безумный вопрос?

— Я законный владелец этого здания, — медленно отвечает он, подчеркивая голосом бесспорную окончательность каждого своего слова.

— Это не ответ! — запальчиво возражает она.

— А разве может быть какой-то иной ответ? Чего ты ждала? — бросает Райен с внезапно вспыхнувшим раздражением. Она ему надоела, лучше бы ей заткнуться и убраться отсюда, как было приказано.

Винни молчит, но не уходит. Она стоит вблизи того места, где прежде была внутренняя стена. Теперь стены нет, остались лишь ее структурные элементы. Винни робко протягивает руку, погружает пальцы в воздух, занимающий объем былой стены, и начинает ласково поглаживать пустое место. Райен отчетливо видит все косточки ее руки, резко контрастирующие с четкими прямоугольными очертаниями балок, брусков и перекладин. Игра пересекающихся разнородных линий невыразимо завораживает его, она неописуемо прекрасна.

— Я не хочу, — внезапно говорит Винни. — Не хочу быть тем, что ты намерен из меня сделать.

Теперь молчит уже он, наблюдая, как она печально ласкает призрак несуществующей стены. Момент очарования прошел и сменился привычным профессиональным скептицизмом. Ее движения слишком безыскусны и механистичны, думает Райен; им недостает элегантности, находит он верное слово. Здесь требуются плавные линии, чистые, гладкие, кривые, радующие человеческий глаз… Он делает для себя мысленную заметку проработать эту идею вместе с архитектором применительно к стенам центрального вестибюля.

— Ты не имеешь права… — Винни внезапно всхлипывает. — У тебя нет права, — горько говорит она, — изменять что-нибудь, если оно не желает меняться! — Она тихо плачет.

Райен делает шаг вперед. За ним другой и третий. Словно посетитель зоопарка приближается к ручному, по всей видимости, медведю. Наконец он медленно протягивает руку и осторожно прикасается к ее лицу.

— Ну полно, полно, — бормочет он, поглаживая Винни по щеке. — Успокойся! — Кожа у нее действительно разгладилась, отмечает он с удовлетворением. — Полно, не надо. Хватит.

Винни шмыгает носом и извлекает из кармана сигарету. Руки у нее трясутся.

— Здесь не курят, — говорит Райен мягко, но настойчиво, и осторожно тянет сигарету из ее длинных, цепких пальцев. С жутким рычанием Винни могучим шлепком отшвыривает его руку. Райен отскакивает назад, его сердце колотится в бешеном ритме. Ему немного страшно, и в то же время он испытывает удивительно приятный трепет.

— Это для твоего же собственного блага, — увещевает он, выставив перед собой защитным жестом стиснутые кулаки и ожидая нападения.

— Лжец! — злобно выплевывает Винни, и не успевает Райен даже моргнуть глазом, как ее уже нет.

Проблемы возникают одна за другой. Весьма дорогостоящие проблемы. Инструментальные измерения для уточнения устаревших сейсмических данных. Выскребание асбеста вплоть до последнего микрона. Крайне рискованное удаление из-под фундамента пожароопасного грунта, пропитавшегося нефтью и смазочными маслами, которые просочились из застойных луж.

Получить первый кредит на реконструкцию нетрудно, потому что банкиры Райена любят. Они все еще любят Райена настолько, чтобы ссудить ему деньжат во второй раз. Но когда доходит до третьего займа, дело вдруг чрезвычайно усложняется. Банкиры ерзают, хитрят, уводят глаза в сторону, и совершенно очевидно, что в общем и целом они разделяют сомнения Хозе.

Мы не уверены, что поняли вашу концепцию, мистер Сирис…

Слишком щедро назвать этот район перспективным…

Автострада в дюжине кварталов оттуда…

Маргинальная инфраструктура…

Райен грубо давит на своих банкиров, запугивает их и в итоге получает третий заем, но четвертого уже точно не будет. Ничего, ему должно хватить, если еще добавить к этой сумме все, что он успел вложить в ценные бумаги. Постоянный брокер Райена поднимает жуткий крик, призывая его не торопиться и подумать о своем будущем, но Райену все равно.

ОНА его будущее.

Продрядчики тем временем заканчивают с установкой новых оконных рам. Запах свежей сосны — один из лучших запахов, которые известны Райену. Так обычно пахнут дезинфицирующие средства, и поэтому он всегда ассоциирует новенькие оконные рамы с идеальной чистотой. Старые, безобразные, прогнившие коробки, кишащие невидимыми паразитами, выломаны, выброшены, сожжены дотла.

Одного из самых надежных русских зовут Сергей, он лучший из плотников Райена. Как-то раз Сергей ближе к вечеру оставляет на полу пластиковую тарелку с черным хлебом и солью, а Райен спотыкается об нее. Он начинает костерить Сергея почем зря, хотя этот русский гораздо крупнее и сильнее Райена. Боссу всегда лучше выглядеть в глазах своих людей крутым мужиком, которому явно не стоит перечить.