Журнал Наш Современник 2007 #7

И вместе с Православием, шагнувшим на Русь из Киева, наша культура, наши истинные, подлинные народные литературы во имя будущего не позволят разрушить Великую восточнославянскую цивилизацию, не позволят столкнуть братьев.

8*

БОРИС ОЛЕЙНИК ТРУБАЧ СОВЕСТИ

* * *

Как весело торгует люд лукавый

Бесценными святынями войны:

Звездой Героя, и солдатской Славой,

И смертным медальоном старшины.

Вскипает память от стыда и боли…

И в сизой полуночной тишине

С архангельскою вещею трубою

Встаёт трубач, убитый на войне.

На Главный

Сбор из сумрака и тлена

Зовёт он братьев, павших от меча.

И над полками слышен гул:

"Измена…"

И рвётся крик из горла трубача:

"За что ж мы с вами головы сложили?

Ужель за то, чтоб нас в родном краю,

Предавши подло, всех продать решили

Лабазно-инородному ворью?!"

И впрямь, неужто

с прошлым, с честью, с флагом -

В базарную приходят круговерть?

Во все века солдатская присяга

Была одна: "Отчизна - или смерть!"

Но если на святыни ратной славы

Тебе, торгаш, сегодня наплевать, -

Потомкам тоже продаёшь ты право

Тобою и страною торговать.

ОЛЕЙНИК Борис Ильич родился в 1935 году в селе Зачепиловке на Полтавщине. Окончил факультет журналистики Киевского госуниверситета, автор более 40 книг поэзии и публицистики, лауреат многих литературных премий, в том числе Государственной премии СССР и Национальной премии Украины им. Т. Г. Шевченко, известный политический и общественный деятель, Герой Украины, академик, председатель Украинского фонда культуры, Почётный гражданин Киева и других городов. Как народный депутат и писатель посетил многие страны мира, его "горячие точки", был в эпицентре событий в Чернобыле, Сербии, Ираке… Борис Олейник ни в прошлом, ни в последующие годы не порывал братских связей с русскими писателями и читателями, даже после тяжело пережитого им развала СССР издал в Москве художественно-публицистическую книгу "Князь тьмы" (1992 г.), поэму "Трубит Трубеж" (2000 г.) и поэтический сборник "Тайная вечеря" (2003 г.) в переводах Евгения Нефёдова. За последнюю из названных книг был удостоен Международной премии им. М. А. Шолохова. Публикуется в газете "Завтра", "Роман-журнале XXI век", других изданиях России, давний друг и автор "Нашего современника". Живёт в Киеве

И будет день, когда без капли срама,

Поглаживая сыто кошельки,

Бандуру деда, вышиванку мамы

Пойдут распродавать твои сынки!

Уже на булаву глядит орава,

Уж тянут руки к нашему кресту,

А после торганут козацкой славой,

А дальше спустят и саму

Державу,

Как ты сейчас - отцовскую Звезду.

.Но в полночь, на двенадцатом ударе,

Встаёт трубач, в забвение трубя:

"Коль прошлое ты продал на базаре -

Ты будущее продал и себя!"

МАРШ "ПЯТОЙ КОЛОННЫ"

Кто вы ныне, наши коммутанты,

Где нагрели новые места,

Шустро заменяя транспаранты

И знамён опасные цвета?

Говорят, у радикалов нервы

Не на месте, если ваш хурал

Громче их горланит

"Ще не вмерла",

Как вчера - "Интернационал".

Говорят,

что в храмах бить поклоны

Так теперь горазды вы еси,

Как недавно били в них иконы,

Посылая дули в небеси.

Бдите ж, радикалы, в самом деле,

Если коммутанты к вам придут:

Нас они вчера продать сумели -

Завтра вас подавно продадут.

Помните, как в августе беспечно

В пару дней сменила эта рать

Место у звезды пятиконечной

На места в колонне номер пять.

И сейчас никто там не безумец:

Повернись история опять -

Сей момент заменят ваш трезубец

На места в колонне номер пять.

И жёлто-блакитный, и червонный,

Полюбуйтесь, как который год

Коммутантов "пятая колонна"

Продаваться весело идёт!

И за них приветственные чары

Радостно готовые поднять,

Одобряют это янычары -

Спецрезерв

колонны номер пять!

Спелся этот хор объединённый…

Глянь,

жёлто-блакитный и червонный,

Как победным маршем

там и тут Коммутанты всей своей колонной

В ногу с янычарами

сплочённо Украину на торги ведут!

* * *

Б. Н. Е.

Дождясь бесплодья гибельного часа,

Где всё сгубила засуха-змея,

Ублюдок промальтийского закваса

На грех и ужас

всех крещёных сразу

Забрался

на державный трон всея.

В палатах древних

бродит он под мухой,

Средь казнокрадов и профур пера,

Надменный ростом

и убогий духом -

Бездарный шарж Нерона и Петра.

Когда ему, опухшему в той Пуще,

Сам патриарх облобызал уста, -

В своём гробу

перевернулся Пушкин,

Владимир-князь

не удержал креста.

Когда, проковылявши через паперть,

По храму он рогато проходил,

Отпрянула с иконы Божья Матерь,

Младенца от него загородив.

И тьма, как демон,

день сменила ночью -

Ни свечек, ни лампад, ни огонька,

Лишь Спаса всепрощающие очи

Вдруг вспыхнули впервые за века!

Трон осквернён

пороком и лукавством,

Здесь Лысая Гора,

где столько дней

Бесовство пьёт

за упокой славянства,

И в чашах кровь,

и серный дух над ней.

Уже совсем святынь не стало отчих,

Двуглавый -

словно с двух сторон ослеп.

И хам заморский ошалело топчет

И крест, и души, и священный хлеб.

Ужель сказать не может

русский слова,

Ужель по воле тех, кто правит им,

По норам

ждёт Пришествия Второго,

Что, мол,

воздаст и мёртвым, и живым?

Смотри, соседка,

ты дождёшься чуда,

Не Страшного суда, а дня, покуда

Сживёт тебя со свету твой иуда,

А там - и нас…

Подумай хорошенько:

А может, право, перед судным днём

Послать нам хлопцев

батьки Дорошенко,

Чтоб твой чертог очистили огнём?

Дабы опять слепыми за тобою

Нас не пригнали, как овец,

гурьбою

К иной кошаре, где твоих до шкуры

Уже остригли и сдают с натуры.

Так отзовись из помрачённой дали,

Подай хоть голос:

ты ещё жива ли?

А то, не слыша твоего глагола,

Уже и Спас тревожится с высот:

"Коли молчанье,

как в пустыне голой,

То есть ли, вправду,

там ещё. народ?"

ГУЛЯЕТ