Журнал Наш Современник 2009 #1
Шрифт:
Клюев в своём рассказе не разделяет скопцов и христов. Адепт скопчества сдаёт его на руки голубям-скопцам, которые после продолжительного странствия приводят отрока в "корабль" - "христовскую общину".
"В городе Онеге, куда я со старцем приехал, в хорошем крашеном доме, где старец пристал, нас встретили два молодых мужика, годов по 35. Им старец сдал меня с наказом ублажать меня и грубым словом не находить.
Братья-голуби разными дорогами до Волги, а потом трешкотами и пароходами привезли меня, почитай, в конец России, в Самарскую губернию.
Там я жил, почитай, два года царём Давидом большого Золотого
О мистической секте христов часто говорили и писали, что возникла она под влиянием западных мистических течений, преимущественно гностического характера, в период грандиозной церковной смуты в середине XVII века в Костроме - её основателем называли Данилу Филипповича, выдававшего себя за "бога Саваофа". На самом деле оно было непосредственно связано с мистико-аскетическими и эсхатологическими движениями русского раскола, в первую очередь - с последователями Капитона Костромского и Даниила Ви-кулова Поморского. Само по себе мистическое сектантство было тесно связано с радикальными направлениями русского старообрядчества, в частности,
с беспоповщиной. Сектанты называли себя "христами" и никогда - "хлыстами", говорили, что дьявол "не может выговорить слово "христы" и поэтому говорит "хлысты". Сам термин "христовщина" впервые появился в "Розыске о раскольнической брынской вере" Димитрия Ростовского, который описывал христовщину как отдельный раскольнический толк. А об основателе секты - Даниле Филипповиче - так повествовал П. И. Мельников (Печерский):
"Крестьянин Юрьевского уезда Данила Филиппов также был в числе учеников Капитона… Во время сильных споров о том, по старым или по новым книгам можно спастись, Данила Филиппович решил, что ни те, ни другие никуда не годятся и что для спасения души необходима одна:
Книга золотая,
Книга голубиная:
Он учил, что надо молиться духом и что при таком только молении в человека может вселиться Дух Божий. Хлысты рассказывают, что их учитель, в доказательство ненужности и старых, и новых книг, собрал те и другие в один куль, положил в него для груза камней и бросил в Волгу.
Через несколько времени Данила Филиппович является в окрестностях Стародуба, находившегося тогда в Муромском уезде. В Стародубской волости, в приходе Егорьевском, говорят хлысты, на Гору Городину… сошёл с небес в славе Своей сам Господь Саваоф. Силы небесные вознеслись назад, на небо, а Саваоф остался на земле в образе человеческом, воплотясь в Даниле Филипповиче".
В одном из христовских псалмов поётся о том, что "Первое сошествие Бога было в Риме и Иерусалиме. И сияла вера много лет, и стала вера отпадать, и отпадала триста лет". А когда отпала - собрались "люди умные", пошли на "святое место" и стали "сзывать Бога с неба на землю".
И бысть им глас из-за облака: "Послушайте, верные мои! Сойду Я к вам, Бог, с неба на землю; Изберу Я плоть пречистую и облекусь в неё; Буду Я по плоти человек, а по духу Бог; Приму я распятый крест,
В рученьки и ноженьки гвоздильницы железныя;
Полью слёзы горючия,
Проточу кровь пречистую!
Станете вы ко Мне в темницу приходить,
И узы с Меня снимать,
Десятую денежку подавать.
И "сокатил на огненной колеснице сам Господь Бог", и вселился в чистую плоть Данилы Филипповича. Так христы сказывали, и ещё сказывали, что их "Господь" много лет томился в узилище у Алексея Михайловича, наконец, выпущенный, отправился в Кострому и там дал людям двенадцать заповедей, и первая из них: "Я тот Бог, который предсказан пророками, сошёл на землю спасти род человеческий, другого Бога не ищите".
Тогда же, в конце XVII века, в Москве стала известна хлыстовская "сионская горница", во главе которой стоял Иван Тимофеевич Суслов, - "горница" располагалась в его доме… Староверы не признали этого ответвления и отнеслись к христовству, как к богопротивной ереси, - сам Аввакум писал из Пу-стозерска Ионе в середине 70-х годов того же столетия: "А и держат Евангелие и Апостол, а святые иконы отмещут, то явные фряги есть, сиречь немцы. И их вера такова: не приемлют святых семь собор/ов/, ниже словес святых отец, ни иконного поклонения, но токмо Апостол и Евангелие, и евангелики глаголются, також лютерцы и кальвинцы. Священнический сан иноческий отринувшее; и баба и робя умеющее грамоте, то и поп у них". Отсюда и пошло мнение о христовстве, как о ветви западных мистических течений.
Христы отличались крайним аскетизмом и в этом отношении смыкались со староверами-беспоповцами. Ими был принят обет безбрачия (как и у вы-
гово-лексинских староверов, которые отрицали любые формы брачной жизни), введён запрет на употребление хмельных напитков и матерную брань. Последняя приравнивалась к оскорблению Богородицы, и последствия такого оскорбления предполагались самые катастрофические. Так пелось в духовном стихе "О матерном слове", записанном В. Ф. Ржигой в 1906 году:
Вы, народ Божий православный, Мы за матерное слово все пропали, Мать Пресвятую Богородицу прогневили, Мать мы сыру землю осквернили; А сыра земля матушка всколебается, Заветы церковные разрушаются, Проидет к нам река огненная, Соидет судия к нам праведная.
И здесь необходимо сказать, что все, имеющиеся в литературе (художественной ли, "научной" ли) сведения о так называемом "свальном грехе" христов, что свершается во время радений, - не имеют ничего общего с реальностью. Более того, эти радения по своей обрядово-символической природе ассоциировались со старыми староверческими "гарями", которые ко второй половине XIX века были уже крайне редки. Радение как бы символизировало и гарь, и последующий Страшный суд, перед которым предстают члены христова "корабля".
Круговые, корабельные и крестные радения, на которых после первого песнопения "братья" и "сестры" кружились сначала хороводами, потом поодиночке, потом каждый вокруг собственной оси под возглас пророка "плотей не жалейте, Марфу не щадите", потом бегали друг за другом по эллипсу и, наконец, становясь по углам, быстро менялись местами, доводя себя до приступов экзальтации, во время которых призывали "духа святого", дабы накатил, и каждый ощутит себя Христом, а каждая - Богородицей - сопровождались песнопениями, производящими, по свидетельствам очевидцев, довольно жуткое впечатление.
Уж вы верные, вы изобранные, Вы не знаете про то, вы не ведаете, Что у нас ныне на сырой земле понадеялось: Катает у нас в рае птица, Она летит, В ту сторону глядит, Да где трубушка трубит, Где сам Бог говорит: Ой, Бог! ой, Бог! ой, Бог! Ой, дух! ой, дух! ой, дух! Накати, накати, накати! Ой, ега, ой, ега, ой, ега! Накатил, накатил Дух свят, дух свят! Царь дух, царь дух, Разблажился, Разблажился, Дух свят, дух свят! Ой, горю, ой, горю, Дух горит, Бог горит, Свет во мне, свет во мне, Ой, горю, горю, горю, Дух, ой, ега, ой, ега, Евое