Журнал «Вокруг Света» №01 за 1983 год
Шрифт:
Таких ульрихов в ФРГ немало. Вот что написал в анкете 14-летний школьник из Франкфурта-на-Майне: «Неонацизм я поддерживаю лишь частично. Хорошим со стороны Гитлера считаю то, что он хладнокровно убивал русских. Это величайшее дело, которое он сделал».
Кто зародил в подростке злобу? Да хотя бы те, кто в свое время присягал Гитлеру. Достаточно сказать, что сегодня в ФРГ живы более 300 тысяч бывших эсэсовцев. 40 тысяч из них объединены в организацию ХИАГ. В последние годы она активно вербует в свои ряды молодежь. В циркулярах, рассылаемых местным отделением, указывается, что ее членами могут стать лица «из семей бывших эсэсовцев» или «те, кто согласен с нашими целями».
...С экрана телевизора на меня смотрит холеное лицо пожилой женщины. Бойким голосом она перечисляет «ужасы», которые-де имели место весной 1945 года. Заглядываю в телепрограмму. Оказывается, западногерманское телевидение АРД показывает очередную серию телефильма «Бегство и изгнание». По дорогам, опаленным войной, которую развязала фашистская Германия, тащатся телеги беженцев. Кто эти люди и откуда они — толком не поясняется. Просто граждане «третьего рейха», убегающие в глубь Германии от наступающей Советской Армии.
...Пылают города и деревни Белоруссии, Украины, России. Гитлеровские солдаты победно рвутся на Восток. За кадром надрывно вопит геббельсовский диктор. Это уже из гитлеровской кинохроники. Такие ленты открыто показывают... по телевидению. И опять ни слова в осуждение того, что творили арийские «сверхчеловеки» на Востоке. Зачем так настойчиво показывают пепелища наших городов и победные колонны гитлеровского вермахта, несущие смерть на советской земле? Что должны оставить эти кадры в душах тех, кто родился после войны? Ответ напрашивается сам собой: ненависть и агрессивность.
...Боннский вокзал неказист, мал и невзрачен. Трудно даже поверить, что это красноватое закопченное здание — транспортный узел столицы. В правой части зала находится книжно-газетный киоск. Я часто приезжал сюда, чтобы купить свежие газеты и журналы. Подхожу к ярко освещенной витрине киоска. В меня угрожающе целится орудие фашистского танка. За ним в морозной мгле бегут фигуры солдат с автоматами на изготовку. «Наступление на русскую столицу. Москва, 1941»,— прочел я заголовок на книге некоего Вагенера. Рядом еще один танк, ползущий по пыльной дороге. Вдали купола русских церквей. «Киев. Величайший котел в истории». Дальше опять танки на обложке и броское название: «Ржев — стык восточных фронтов».
— Не страшно? Ведь стволы пушек нацелены на вас, русских...
Западногерманский журналист, с которым мы оказались вместе на вокзале, не без подвоха задал этот вопрос, когда я записал часть названий выставленной «литературы».
— Страшно за вашу молодежь, которая читает все это. Это ведь вашей молодежи навязывают образ «злых русских», выдуманный еще геббельсовской пропагандой. Навязывают взгляды тех, кто с оружием в руках вторгался на советскую землю. Авторы этих опусов воюют и теперь: за умы и сердца молодого поколения ФРГ. Посчитайте — только в этом киоске почти сорок наименований книг о «походе на Восток».
За послевоенное время в Федеративной Республике, если не ошибаюсь, вышло более 50 тысяч наименований книг о Гитлере и о нацистском периоде.
Это ли не «гитлеровская волна»? Не захлестнет ли она часть вашей молодежи? Не покроет ли ее коричневая плесень?— Изданий о нацизме у нас немало, и их продолжают выпускать. Однако неверно полагать, что эта литература и несколько неонацистских группировок способны превратить всю нашу молодежь в неофашистов.
Мой собеседник вроде не хотел замечать, что повторяет избитые тезисы буржуазных газет. Повторял заученно, как некую непререкаемую истину.
— Вы заговорили языком вашей правой прессы, которая, мягко говоря, весьма своеобразно расставляет акценты. Она утверждает, например, будто за границей, и прежде всего в Советском Союзе, все западногерманское население приравнивают к неонацистам. На самом деле это не так. Мы никогда не отождествляли гитлеровскую верхушку с германским народом, даже в самые суровые дни минувшей войны. Но советский народ, как и другие народы Европы, не может не беспокоить то, в каком духе воспитываются сегодня молодые граждане ФРГ — наши соседи.
Мы хотим, чтобы трагедия прошлого не повторилась. Ни с нашим, ни с будущими поколениями.
...За годы работы в Федеративной Республике немало было таких разговоров и дискуссий. И с теми, кто сознательно преуменьшает неонацистскую опасность. И с теми, кого, как Бедге и Поморина, она искренне тревожит, и с теми, кто активно борется против этой угрозы.
«Неонацисты, вон из нашего города!» Этот лозунг много раз звучал на улицах и площадях Бонна и Кельна, Франкфурта-на-Майне и Мюнхена. Он страстно рвался из уст пожилых людей, выходивших на митинги и демонстрации в полосатых робах бывших узников фашистских концлагерей. Вместе с ними этот призыв дружно скандировали юноши и девушки, родившиеся спустя много лет после того, как умолкли орудия. Именно они — антифашисты по жизненному опыту и по убеждениям — и есть совесть Федеративной Республики.
Бонн — Москва Александр Урбан, корр. ТАСС — специально для «Вокруг света»
Чтобы сопутствовала удача...
Ч етвертые сутки над заливом Креста висит непроницаемая пелена тумана. Словно сотни тонн тонковолокнистого хлопка рассеяли в воздухе. Аэропорт замер. Четвертые сутки мы с председателем фотоклуба «Берингия» Николаем Бобровым сидим в аэропорту и ждем погоды. Нам необходимо добраться в чукотско-эскимосское село Уэлькаль, где будет проходить праздник Белого медведя. Ночью неожиданно разразилась гроза, да такая, какой не помнят самые старые жители Эгвекинота Мощные струи дождя хлестали по крышам и каменным склонам сопок. Молнии раскалывали потемневшее небо. Грохотал гром. После грозы прояснилось. И чуть свет «вертушки» (так здесь называют вертолеты) взмыли в воздух.
В иллюминатор видны ледяные поля, заполнившие залив, и среди них точкой маячит ледокол «Москва», который проводит суда в порт Эгвекинот. Взметнулись ввысь крутолобые вершины сопок, в складках которых лежит снег. Вертолет то и дело ныряет в туманную пелену, окутавшую землю.
Через час-полтора под нами пронеслось село Уэлькаль. Еще в воздухе нам показалось, что мы слышим ритмичные звуки яраров...
Вертолет делает круг и садится на площадку, расположенную почти у самых домов поселка. Десятки людей, одетых в праздничные кухлянки, высыпали нам навстречу.