Журнал «Вокруг Света» №02 за 1963 год
Шрифт:
— Где Ланге?
Наши глаза встретились.
— Ланге убит, — тихо сказал он.
Я продолжал смотреть на него в упор.
— Архитектор?
— Ушел. Он, должно быть, уже на пути в Швецию.
— Эдгар?
— Взят.
Казалось, я снова нырнул в кипящую серу.
— А Ханс?
— Отбивался — схватили...
Мысли путались. Что же произошло? Не могу вспомнить. Ах да, нужно уходить. Немцы. Вот-вот нагрянут.
Я сунул в карман ручную гранату. В другом лежал пистолет. Самюэльсен взвалил на спину огромный рюкзак. Пошли: я впереди, он сзади, поддерживая
Выйдя из лифта, я потерял сознание и очнулся уже в такси. Рядом со мной сидела молодая полная женщина.
— Марианна, — представилась она.
— А ведь ушли, — донесся до меня ее голос. — Опять ушли. Теперь ты вне опасности. Мы нашли тебе надежное убежище. Отлежишься, поправишься. Будем нянчиться с тобой, как с маленьким принцем.
До чего приятно слушать ее болтовню! Мягкий грудной голос... И ведь она от души верит, что в ее силах помочь мне, утешить.
Наконец машина остановилась, Марианна вышла.
— Ну как, дойдешь? Здесь недалеко.
Мы шли под руку. Бог не обидел ее ни силой, ни здоровьем, и все же ей пришлось нелегко. Встречные, наверно, думали, что она тащит домой пьяницу мужа.
Вот мы поднялись по лестнице, она позвонила. В прихожей я свалился. Женский голос тихо запричитал:
— Ох, да что же это такое... Бедный парень...
На второй день утром пришел врач — молодой, плечистый, деловитый. Тщательно осмотрел меня, сменил повязки.
— Все в порядке, — сказал он. — А вообще-то здорово тебе досталось. С недельку отдохни, потом можешь снова браться за дело. Деньги нужны?
— В доброе старое время пациенты платили врачам.
— Времена меняются. Если нужны деньги, скажи — добуду.
А под вечер зашли двое из полицейской группы — Хенриксен и Эриксен. От них я узнал, что произошло.
...Во вторник вечером на Тронньемсвяйен схватили на месте преступления двух грабителей. Обоих доставили в уголовную полицию. Один из грабителей — бывший «фронтовик» — держался нагло и вызывающе. Как раз в этот день на участке дежурил человек, который единственный из всех сотрудников розыска продался немцам. Он заподозрил, что вор неспроста храбрится, и решил его допросить.
А тот лишь ухмылялся.
— Дело ваше. А только если отпустите, я вам кое-что могу рассказать.
— Например?
— Например, кто поджег контору на Пилестредет.
— Будто ты что-нибудь знаешь.
— Как хотите. Могу и помолчать.
— А ты точно знаешь?
— Точно. Хочешь повидаться с человеком, которого они зовут Эдгаром?
Следователь опешил.
— Ты можешь навести нас на след?
— Конечно.
Следователь позвонил в гестапо и получил распоряжение немедленно доставить обоих арестованных на улицу Хенрика Ибсена. Здесь выяснилось, что болтливый вор — дезертир из эсэсовских частей. Он выложил все, что знал.
Пытка
Друзья постоянно навещали меня, приносили новости, обсуждали со мной предстоящие операции. Как-то Хенриксен пришел один. Подсев к кровати, он жадно курил и болтал о пустяках.
— Ладно, Хенриксен, хватит, —
не выдержал я. — Говори, в чем дело.Он хмуро взглянул на меня.
— Астрид...
— Ее?..
— Отпустили уже, она сейчас дома, в Хортене. Я лежал неподвижно, глядя в потолок.
— Как она держалась?
— Молодцом.
— Здорова?
— Да, но ей пришлось нелегко.
— Рассказывай, что знаешь. Он закурил новую сигарету.
— Они взяли ее у сестры. Дом окружили, подкрадывались по всем правилам, словно там командосы засели. А в доме только были-то Астрид, ее сестра Лилли, муж Лилли и его мать. Немцам Астрид была нужна.
— Тяжело досталось?
— Да, нелегко. Допрашивали впятером. Сначала все шло чинно, потом один гестаповец взбесился и ударил ее так, что она упала. «Где Освальд?» — орет. Она встала, говорит: «Знать не знаю никакого Освальда «Это твой муж!» — орет немец. А она — свое: мол, моего мужа совсем иначе зовут. А где он? «Не знаю, — говорит, — от него уже давно ни слуху ни духу».
— Тогда они взялись всерьез?
— Да. Били дубинками, пока не потеряла сознание.
— Что-нибудь выжали из нее?
— Ни слова.
— А потом?
— Потом бросили ее в камеру. На следующую ночь отвезли в Грини и заперли в одиночку. Примерно в то же время взяли ее сестру, которая живет в Хортене.
— Ее тоже пытали?
— Кажется, нет.
Хенриксен испытующе смотрел на меня.
— Ну, что еще?
— Астрид на допросах не очень-то лестно отзывалась о тебе.
— Еще бы.
— Говорила, что ты в семье вел себя отвратительно. Пьянствовал, путался с женщинами. Так что ей на тебя совершенно наплевать. Мол, она даже к адвокату ходила с заявлением о разводе, у нее доказательство есть.
Хенриксен опешил, видя, как я хохочу.
— Мы с ней заблаговременно все это придумали, — утешил я его. — Ну и как, поверили ей немцы?
— Наверно. Теперь она на свободе.
Бойцы невидимой армии
Армия партизан появлялась будто из-под земли и вступала в бой. Она молниеносно наносила удар и так же молниеносно исчезала.
И армия росла. Нам удалось арендовать заброшенную усадьбу. Постройки были в плачевном состоянии, но мы привели их в сносный вид. Человек, который спит с пистолетом под подушкой, не спрашивает об удобствах.
В то время в лесах укрывалось много народу, большинство — студенты, которым удалось уйти, когда немцы стали подбираться к университету. Я смог сделать так, что у каждого были продовольственные карточки. В одной пекарне мы получали дополнительно хлеб, маслозавод отпускал нам масло. Местные жители продавали нам то телятину, то еще что-нибудь.
Контингент «рекрутов» у нас в Хюсюменга сменялся часто. Занимались пять дней в неделю, с 8 до 12 дня. Сперва — теория, затем учили ребят взрывному делу. Каждый должен был уметь сам изготовлять и ручные гранаты и сложные «адские машины». Выстроив «курсантов» в одну шеренгу, выдавали им по капсюлю с пятисантиметровым шнуром. Они делали палкой ямки в снегу, по команде поджигали смазанные салом шнуры и быстро прятали заряд в ямку.
Мы тщательно изучали ребят — насколько хладнокровно и уверенно они действуют. Потом определяли, кто на какое дело годится.