Журнал «Вокруг Света» №02 за 1980 год
Шрифт:
Каждый из окрестных колхозов имеет в городе свою чайхану. Их террасы нависают над глубоким руслом реки Исфаринки, по которому зимой течет ручеек, а летом, когда в горах тают снега, несется быстрый, в белой пене ледяной поток. Чайханы соперничают друг с другом рецептами заварки чая и обходительностью чайханщиков. Но ни одна не может поспорить своим внутренним убранством с чайханой «Ором». Она стоит в самом центре города, в окружении базара, автовокзала и всех крупных магазинов, но тем не менее оправдывает свое название, означающее в переводе «тихий». Это действительно спокойный уголок, а глядя на ее веселого чойхоначи, хлопочущего у пятиведерных медных самоваров, невольно вспомнишь есенинские строки: «Сам чайханщик с круглыми плечами...»
— Потолок расписывали Мукаддасов Бек с дочкой и еще семь мастеров, а резьбу по ганчу делал Салим Валиев с сыновьями — усто из Исфары.
Николай Баратов Фото автора
Кушдевар — Исфара
«Он был манчего и храбрый кабальеро»
Самая громкая слава Ла-Манчи — ее бессмертный Дон-Кихот. Здесь, в этой печальной стране, родился и умер рыцарь печального образа со своим знаменитым конюшим, и народ до сих пор показывает места их подвигав... Простой народ даже верит действительному существованию Дон-Кихота! «Слыхали вы о Дон-Кихоте?» — спросил я в одной деревне у мужика. — «Да, senor, он был манчего (Манчего — житель Ла-Манчи (или Ламанчи), провинции Испании.) и очень храбрый caballero». — «Давно ли он жил?» — «Давно: больше тысячи лет». Хозяин одной венты, где мы останавливались пить воду, с гордостью сказал мне, что в его венте останавливался и ночевал Дон-Кихот».
Эти слова встретились мне в книге известного русского литератора В. П. Боткина «Письма об Испании», что вышла в серии «Литературные памятники».
Боткин путешествовал по Испании в 1845 году, то есть спустя два с половиной столетия после того, как было написано одно из самых выдающихся произведений мировой литературы.
Но вот что интересно. Уверенность в историчности Дон-Кихота подкрепляется некоторыми литературоведческими исследованиями наших дней. Как-то, листая официальный вестник «Эспанья культураль», издаваемый испанским правительством для иностранных дипломатов и журналистов, я наткнулся на такое сообщение: «В одном из городов Ла-Манчи опознан дом, принадлежавший дворянину, который, по некоторым данным, вдохновил Сервантеса на создание образа Дон-Кихота». Далее указывалось, что речь идет о городе Алькасар-де-Сан-Хуая, и приводились подробности поисков, произведенных местным исследователем Анхелем Лихеро. Надо ли говорить, что при первой возможности я постарался увидеть своими глазами «дом Дон-Кихота».
По шоссе, стрелой убегающему на юг от Мадрида, сто пятьдесят километров — полтора часа пути. Позади остаются парки и фонтаны королевской резиденции Аранхузс, оливковые рощи Оканьи, пастбища Темблеке. Пейзаж постепенно принимает бурую окраску, оазисы зелени встречаются все реже. И вот по обе стороны дороги не видно ничего, кроме испепеленной солнцем, потрескавшейся земли.
Проехав городок Мадридехос, сворачиваем на боковую дорогу. Несколько минут спустя петляем по улицам, где когда-то расхаживал Рыцарь Печального Образа. Бели, конечно, утверждения Анхеля Лихеро подкреплены научными доказательствами и, следовательно, соответствуют истине.
Но как найти исследователя, познакомиться с его работами? Вообще-то этот вопрос должен был возникнуть еще в Мадриде. Теперь же надо было искать на месте. А это нелегко: мы приехали в Алькасар в выходной день, и все городские учреждения закрыты.
К счастью, один из нас вспомнил, что в этом городе у него есть знакомый — парикмахер Доминго Парра. Некоторое время тому назад он приезжал в Мадрид, чтобы оформить документы для туристской поездки в Советский Союз. «Помните Фигаро? — говорил он тогда. — Я тоже цирюльник, только не севильский, а алькасарский. И тоже знаю в своем городе всех, а все знают меня».
Цирюльник нисколько не преувеличил своей популярности. Первый же встречный на вопрос: «Где здесь парикмахерская Доминго Парры?»-сразу ответил: «Кто этого не знает? Перед сквером на центральной площади».
Цирюльня была открыта, и в ней не было никого, кроме парикмахера, низкорослого толстячка с добродушным лицом и хитрыми глазками. Он будто ждал нашего визита:
— Наконец-то и вы добрались до самого сердца Ла-Манчи! Надеюсь, у вас есть нежного времени, чтобы познакомиться с достопримечательностями Алькасара. Впрочем, главную из них вы уже видели: это моя цирюльня.
Доминго подвел нас к стенду с фотографиями. Часть из них была снята в Ла-Манче, другие — во время путешествия парикмахера в Советский Союз. Кремль, собор Василия Блаженного, Невский проспект, Крещатик. И улыбающиеся люди вокруг невысокой фигуры толстячка с неизменной гитарой в руках.
— Знаете, — рассказывал Доминго, — «Интурист» устроил для нас билеты в театр на оперу «Севильский цирюльник» и балет «Дон-Кихот». Мы познакомились с исполнителями главных ролей и в этих спектаклях, и в жизни. Кстати, меня называли то Фигаро, то Санчо Пансой...
Пожалуй, у Доминго Парры и впрямь есть что-то от Санчо Пансы. Что? Смекалка, рассудительность, умение остаться самим собой при самых различных обстоятельствах, предприимчивость и доброта.
Напоминание о Санчо Пансе возвращает нас к главной цели приезда в Алькасар. К великой нашей радости, Доминго знаком с Анхелем Лихеро.
— Сразу же после обеда пойдем все вместе к Анхелю. Кстати, вам известно, как он стал крупнейшим специалистом по Сервантесу?
И парикмахер принимается рассказывать.
Во время гражданской войны Анхель Лихеро был политкомиссаром одного из подразделений республиканской армии и, попав в лапы к врагу, не ждал снисхождения. Каждое утро Анхель знал, что наступающий день может оказаться для него последним. Ему была уготована гаррота — смертная казнь через медленное удушение. Ожидание смерти длилось два года. Потом казнь заменили многолетним тюремным заключением. Сырые холодные застенки Оканьи и Бургоса, пытки и издевательства тюремщиков — через все прошел, все вынес Анхель Лихеро.
И вот он на свободе. Но какова эта свобода? В стране хозяйничают франкисты. Каждый шаг, каждое слово «красного комиссара» регистрируются местными властями. В любой момент его могут опять схватить. Знакомые и соседи обходят вчерашнего заключенного стороной: как бы чего не вышло...
Среди немногих смельчаков, отваживающихся встречаться с «подозрительным элементом», — Доминго Парра. Они подолгу беседуют, когда Анхель приходит постричься. Иногда Доминго заглядывает в магазинчик, где Анхель продает электробытовые и хозяйственные товары. Все чаще они говорят о прошлом родного края, воспетого Сервантесом. И сама собой возникает идея: попытаться заглянуть в глубь веков, поискать там современников писателя и его героев.