Журнал «Вокруг Света» №02 за 1984 год
Шрифт:
Но так или иначе, в октябре 1946 года, несмотря на все старания защиты, Международный трибунал заочно приговорил Бормана к смертной казни через повешение.
Процесс полностью вскрыл чудовищные преступления, в которых был повинен Борман. Оставалась, однако, полной загадкой его дальнейшая судьба. В моем досье насчитывается около тридцати «достоверных» сообщений об обнаружении «серого кардинала».
Первым о «находке» фашистского преступника сообщило радио Монтевидео. Оно утверждало, что Борман скрывается в провинции Мисьонес, в северо-восточной части Аргентины. Полиция обшарила всю провинцию, однако поиски не дали результатов. В 1948 году проживавший в Чили немецкий эмигрант Хейсляйн, знавший Бормана лично, сообщил, что видел преступника. Дело, по его словам, было так. Однажды Хейсляйн отправился к своему другу — тоже немецкому эмигранту, имение которого находилось почти у самой границы Чили с Аргентиной. Совершая вдвоем послеобеденную прогулку, они неожиданно встретили на дороге трех всадников в пончо и широкополых шляпах. Присмотревшись к одному из них,
В 1960 году был схвачен Карл Эйхман, один из крупных чиновников имперского управления безопасности. На предварительном следствии Эйхман заявил, что Борман жив. Во время судебного процесса Эйхман получал обширную корреспонденцию. В одной открытке было всего лишь одно слово: «Мужайся». И подпись: «Мартин». Главный обвинитель на суде утверждал, что письмо написано рукой Бормана,— к такому выводу пришли эксперты после тщательного графологического анализа.
Вскоре после окончания суда над Эйхманом хлынул такой поток сообщений о Бормане, что прокуратура во Франкфурте-на-Майне была вынуждена начать дело «О бегстве военного преступника М. Бормана». Одним из первых материалов следствия стало сообщение, что Борман использовал тот же маршрут для бегства в Южную Америку, что и Эйхман,— через Австрию и Италию.
Ответственный за расследование прокурор земли Г весен доктор Фриц Бауэр собрал досье из восьми объемистых папок, включавших более 1300 документов, имеющих отношение к судьбе Бормана. Опрос сотен свидетелей, сопоставление десятков показаний позволили Бауэру заявить на пресс-конференции, организованной им в апреле 1961 года, что Мартин Борман жив. Тем не менее найти Бормана или напасть на его след на основании данных, собранных Бауэром, не удалось.
Размышляя над собранными материалами, я все время сталкивался с одним любопытным обстоятельством. Стоило появиться на свет сколько-нибудь серьезному и доказательному свидетельству в пользу того, что Борману удалось выбраться в ту майскую ночь из столицы агонизирующего рейха, как моментально рождались авторитетные опровержения, а то и незавуалированные предостережения владельцам документов против дальнейшего расследования и публикации. Такого же мнения, кстати, придерживается и П. Мэннинг.
Взять хотя бы весьма правдоподобные материалы, собранные журналистами западногерманского журнала «Квик». В печати промелькнуло сообщение, что группе репортеров удалось разыскать Бормана в Латинской Америке. Более того, журналисты подготовили серию статей о послевоенной деятельности Бормана, масштабах его операций в Латинской Америке, тесных связях с промышленниками и финансистами ФРГ, с боннскими политиками.
Статьи не увидели свет. Издателей «Квика» предупредили, что публикация будет противоречить «национальным интересам» ФРГ и повлечет за собой закрытие журнала, а возможно, и тюремное заключение издателей и репортеров. Предупреждение, по-видимому, исходило от спецслужб Западной Германии.
Серьезные сомнения в гибели Бормана оставляет исследование обширного досье, собранного английским журналистом и писателем Л. Фараго. По контракту с лондонской «Дейли экспресс» он в сопровождении сотрудника газеты в начале 70-х годов отправился за океан. В течение нескольких месяцев охотники за Борманом колесили по странам Латинской Америки. В их руки попали различные документы, донесения агентов, показания доверенных лиц, свидетельствующие о том, что семидесятитрехлетний Мартин Борман, он же Рикардо Бауэр, он же Августин фон Ланге, живет и здравствует в Южной Америке. «Дейли экспресс» публикует серию статей, вызвавших новый прилив интереса к таинственному преступнику. Но... появилось опровержение, показывающее предусмотрительность тех, кто не хотел, чтобы правда выплыла на поверхность. Оказалось, что в период сбора материалов Фараго получил среди настоящих документов и фотографий и ряд фальшивых. После публикации статей подделка была доказана, что, конечно же, скомпрометировало и все остальные свидетельства, да и самого автора.
Вскоре я натолкнулся на сообщение полиции Западного Берлина, согласно которому при прокладке кабеля на Инвалиденштрассе было найдено два скелета. Останки лежали недалеко от того места, где уже однажды искали Бормана и врача Гитлера Л. Штумпфеггера. Сразу же после обнаружения останков судебно-медицинские эксперты приступили к их идентификации. С одним скелетом никаких трудностей не было. Поступившие из Франкфурта-на-Майне снимки зубов Людвига Штумпфеггера полностью соответствовали строению челюсти и прикусу человека, которому принадлежал обследованный череп. Вывод полиции — труп личного врача Гитлера найден. Куда сложнее обстояло дело с предполагаемым скелетом Бормана. Дело в том, что в архиве рейхсканцелярии снимков зубов ближайшего подручного фюрера не оказалось. Сохранился лишь рисунок, сделанный уже после окончания войны дантистом Гитлера и Бормана профессором Блашке. Заметим, что строение зубов Мартина Бормана зубной врач восстанавливал по памяти. Тем не менее рисунок и описание зубов совпали с челюстью второго черепа. Смущало одно: на нижней челюсти скелета имеется мост, который Блашке изобразил... на верхней челюсти Бормана. Между тем появились новые доказательства. В зубах обоих скелетов были обнаружены осколки стекла. Эта находка дала медицинским экспертам и полиции основание предположить, что заместитель фюрера подвел черту под своей кровавой биографией с
помощью ампулы с цианистым калием. И наконец, последний аргумент: правая надбровная дуга скелета была деформирована. Как известно, в результате тяжелой автомобильной катастрофы на лбу Бормана был глубокий шрам...И тогда крупнейший иллюстрированный еженедельник ФРГ «Штерн», который не раз за послевоенные годы возвращался к делу рейхслейтера, предложил следующую версию. В обширном материале, озаглавленном «Борман мертв», «Штерн» восстановил события начала мая 1945 года.
Итак, первый день месяца. Место действия — бункер имперской канцелярии. Время — 16 часов 30 минут. Горстка оставшихся в живых приближенных фюрера, покончившего с собой накануне, в тягостном раздумье.
Борман надевает поверх генеральской формы СС темное кожаное пальто. Обитатели бункера, разбившись на несколько групп, в 22 часа отправляются в путь в направлении района Фридрихштрассе. Около моста Вайдендаммбрюкке участники прорыва попадают под перекрестный шквальный огонь. Борман и еще несколько нацистов пытаются пройти кольцо огня под прикрытием одного из «тигров».
Мост позади. И тут землю сотрясает оглушительный взрыв. Тот самый, о котором позднее сообщал Эрих Кемпка. Но и после этого Бормана видели живым. Руководитель гитлерюгенда Аксман показал, что некоторое время спустя после взрыва встретил Бормана живым и невредимым в бомбоубежище вместе с врачом Штумпфеггером, государственным секретарем по пропаганде доктором Науманом, адъютантом Геббельса Швагерманом и адъютантом Аксмана Вельтцином. Все они, по словам Аксмана, обсуждали создавшееся положение. Борман принял решение прорываться к преемнику Гитлера на посту рейхсканцлера гросс-адмиралу Деницу. В районе Лертерского вокзала беглецы наскочили на патруль. Однако их приняли за обыкновенных ополченцев фольксштурма (к тому времени все участники прорыва успели переодеться или уничтожить знаки различия). Солдаты настроены весьма дружелюбно и даже предлагают своим пленникам сигареты. И тут Борман и Штумпфеггер, по версии «Штерна», вдруг отделяются от группы и быстрыми шагами уходят прочь по Инвалиденштрассе, невзирая на окрики солдат. Внезапно из полуразрушенных зданий по беглецам открывают огонь. Они останавливаются и, вместо того чтобы вернуться назад, «раскусывают ампулы с ядом». Что касается остальных пленных участников прорыва, то их всех отпустили под утро. Аксман и его адъютант оказались на Инвалиденштрассе. Там они и увидели два трупа — Бормана и Штумпфеггера. (Аксман — репортерам «Штерна»: «Ошибка исключена, их лица можно было отчетливо распознать. Они лежали на спине, слегка раскинув руки и ноги».)
Свою публикацию «Штерн» заканчивает так: «Дело можно закрыть навсегда с пометкой: Мартин Борман умер 2 мая 1945 года». Поспешность, с которой проведено расследование, противоречия, которыми изобиловало это последнее дело, убеждают, что кто-то был весьма заинтересован в сокрытии всех следов Бормана. И отнюдь не случайно «Дейли экспресс» вскоре после этих событий написала: «Это — вечная индульгенция Борману».
Теперь о книге Пола Мэннинга, побудившей меня вернуться к делу бывшего рейхслейтера. Он весьма убедительно доказывает, что Борман сумел благополучно бежать из осажденного Берлина в ночь с 1 на 2 мая 1945 года. Американскому журналисту удалось разыскать подручного Бормана, который поведал, что скрывал его в течение десяти дней после побега, а затем работал на него в Южной Америке, куда Борман попал в 1947 году с помощью разведслужб и госдепартамента США. Американские покровители подыскали безопасное убежище не только рейхслейтеру, но и многим другим нацистам, на чьей совести гибель миллионов людей.
В Латинской Америке Борман создал тайную финансовую империю, основа которой была заложена нацистами еще в 20—30-х годах. Вскоре после первой мировой войны на границе Аргентины и Парагвая поселились выходцы из Германии во главе с неким Адольфом Швельмом. Здесь постепенно складывалась обширная немецкая колония. В этих краях Швельм прожил около сорока лет, нажив не только солидное богатство, но и репутацию отъявленного реакционера. К началу 30-х годов колония Швельма разрослась, стала довольно важным фактором в политической и экономической жизни Аргентины. Окрепли и ее связи с военно-промышленным комплексом Германии, где к власти подбирались нацисты. Сотни колонистов к тому времени сумели распространить свои «деловые интересы» и на соседние страны — Бразилию, Парагвай, Чили. При этом связи «дочерних» колоний с владениями патриарха южноамериканских немцев продолжали укрепляться.
Как известно, в стратегические планы Гитлера входила и экспансия на южноамериканские территории. Доверенные лица фюрера создали здесь разветвленную шпионскую сеть (есть ряд свидетельств, что главным агентом фюрера был сам Швельм). Ее задачей, помимо сбора развединформации, была подготовка политической и экономической базы для захвата южноамериканского материка.
В 1936 году по заданию Гитлера была начата операция под кодовым названием «Пять ключей». Пять особо доверенных агентов получили по 20 миллионов долларов и были направлены в ряд стран Латинской Америки. Им предписывалось: ассимилироваться, установить связи с местными фашистскими организациями и приступить к созданию национал-социалистских групп, которые в «день икс» должны были оказать любую необходимую помощь рейху в Южной Америке. Так на континенте был создан филиал фашистской НСДАП — заграничная организация национал-социалистской партии. Ее руководителем в Берлине стал видный нацист Эрнст Вильгельм Боле. Но Южной Америке не суждено было стать нацистской колонией, а затем трамплином для прыжка на север — в США и Канаду. Ей довелось сыграть другую роль.